Курсант: Назад в СССР 13
Шрифт:
— Хорошо, делай, как считаешь нужным. Главное, здоровье береги. Продлишь больничный, сообщи мне потом его номер, я рапорт черкану в кадры.
— Обязательно.
— Тебе помощь наша не нужна? — больше из вежливости спросил шеф, ведь знал, что на добровольных началах (как я сейчас помогал Гоше) никто им не позволит работать. — То есть, со специалистами, врачами?
— Пока справляюсь.
— Ясно… Что еще новенького? Как жизнь семейная? — даже через трубку я почувствовал, как Горохов мне подмигивает.
— Пока никак, у нас подруга Светы гостит. Вы как? Катков с вами сейчас?
—
— Эк он замахнулся. Глобальненько…
— Ну так нас обязывают разные методматериалы выдавать, сам знаешь… Вы, говорят, головная группа в Союзе по серийникам, будьте добры делиться передовым опытом. Я Каткова и озадачил. Сидит, пыхтит, пишет чего-то. Как в Москву вернетесь, пусть Светлана Валерьевна проверит опус. Она грамотная. Достали нас с этим передовым опытом!.. Не поверишь, уже грешным делом думаю, хоть бы где маньяк в Союзе объявился, что ли, чтобы командироваться из столицы поскорее. Скучно здесь, как на совещании по итогам квартала.
— Без меня и Светы не командируйтесь, — улыбался я. — Вот вернемся, и пускай тогда маньяки объявляются.
— Да… Без вас совсем никак… Федор и тот смурной ходит. Неприкаянный. Писать он статейки не умеет, я его озадачил сводку анализировать, выявлять и обобщать причины, способствующие совершению особо тяжких преступлений против личности. Так он что — вот тоже на больничный ушел. Говорит, простыл. Но я-то знаю, что он просто бумажки, как и ты, не любит. Схалтурить решил… Ладно, пускай отдохнет, заслужил. Все вы заслужили…
— Зачем же вы так с Погодиным? Бумажками его нагрузили.
— А чем его еще занять, мы же на виду, каждый при деле должен быть. В общем, скорее заканчивай там, Андрей Григорьевич, свои дела «болезные» и давай к нам. Авось командируют куда.
— Постараюсь отболеть как можно быстрее… Но пока процедуры, то да сё. Пригласите, пожалуйста, Каткова к телефону. У меня к нему есть вопросики по моей свадьбе.
— Ага, сейчас… — послышался стук трубки о столешницу, потом приглушенный расстоянием голос шефа. — Алексей, поговори с Андреем Григорьевичем, оторвись от своего «реферата».
— Алло, Андрей! Привет! — голос Каткова прозвучал тоже радостно, видно, скучают по нам со Светой коллеги.
— Привет, Алексей! Слу-ушай! — начал я как бы невзначай: — А ты на свадьбе у меня фоткал, оказывается…
— Есть такое, — буркнул тот.
Недовольный почему-то…
— А мне почему не сказал?
— Угадай, Андрей, — вздохнул Катков. — Сюрприз вам хотел сделать. Понимаешь, когда на камеру люди специально позируют или когда видят, что их снимают, они как манекены получаются. Угловатые, неживые, и лица глупые. А я исподтишка щелкал, чтобы никто не видел. Так сказать, самую суть мероприятия ловил. Кадры в жизни и в движении фиксировал.
И говорил с таким воодушевлением, с придыханием, и немножко с обидой. Надо же, как будто и не криминалист, а художник.
— А-а, — выдохнул я с облегчением, — я уж было подумал о тебе плохо.
— Да ты что? Я тебе уже все фотки, кстати, напечатал и выслал. Так что жди
бандерольку на днях. Уже скоро, наша почта — самая быстрая в мире.— Отлично! Это хороший подарок, ты даже не представляешь, насколько. А сколько ждать-то?
— Не знаю, на той неделе отправил. Значит, максимум еще дня три или недельку… Ну две, в крайнем случае.
Я вздохнул.
— Да уж… Быстрая… Нет, не пойдёт. То есть, для альбома — очень даже, но… Слушай, там мне один снимок нужен здесь и сейчас. Артемий был на свадьбе. С пузом такой, весельчак, помнишь его?
— Это который тосты длинные и интересные вещал, и всегда начинал одними и теми же словами: «Красиво говорить, я конечно, не умею…».
— Он самый. Говорит, что ты его тоже сфоткал.
— Да, на улице с какой-то женщиной. Он ее еще все время тискал и приговаривал, что после этой свадьбы скоро будет вторая свадьба — уже их.
Алексей стыдливо прыснул в трубку.
— Глянь эту фотку, там на фоне жигуль какой-то стоит, так ведь? Вот номер мне его скажи, будь другом.
— Так фоток у меня нет, тебе все отправил. На негативе могу посмотреть, через фотоувеличитель. Подождешь? В темнушку сгоняю.
— Давай, только рысью, Лёха, а то минутки капают, с Москвой дорого.
— Ага, я быстро…
Не было его минут пять, а потом в трубке послышался запыхавшийся голос:
— Записывай, Андрюха, 29–34 ДОС.
— Буквы не понял…
Связь всё-таки пока оставляла желать лучшего, и разговор получался совсем бесконечным.
— Демьян, Остап, Семен.
— Есть… А модель какая?
— Вроде, тройка.
— Принял. Спасибо, Лёха!
— А зачем тебе эта машина?
— Не по телефону. Все, бывай. Погодину привет, пусть не хворает, — усмехнулся я.
— Пока…
Получив заветные цифры автомобильного номера, я поспешил положить трубку. Чмокнул Свету, посмотрел осуждающе на Настю (на всякий случай), вышел из квартиры и спустился во двор. Возле моего мерина опять суетились ребятишки. Глазели, но пальцем никто авто не трогал. Все знали, что автомобиль этот — дяденьки милиционера из ближнего подъезда.
Доехал до УВД, припарковался там. Благо места свободного много пока, как, впрочем, и везде в Новоульяновске.
Поднялся на этаж криминалистов, шмыгнул за железную дверь их отдела. Звонить не пришлось, как раз навстречу выходила девчушка с кипой бумаг и свертков с бумажными «заплатками», на которых синели оттиски печати. Это следачка, забрала кучу экспертиз, про себя отметил я.
Проникнув в отдел, постучал для приличия в открытую дверь начальника и проговорил:
— Привет бойцам невидимого фронта!
— Андрюха! — Витя встал мне навстречу из-за огромного стола с приставкой для совещаний. — Какими судьбами? Нашел, кого искал?
Он плотно прикрыл дверь и с интересом ждал от меня новостей.
— Пока в процессе, — я поджал подбородок, давая понять, что не так всё просто, но и не безнадёжно. — Гоша спрятался, а я рыскаю, как охотничий пёс. Вот пришел к тебе за помощью…
— Конечно, чем смогу…
— Нужно узнать, на ком числится транспортное средство с таким регистрационным номером. Предположительно ВАЗ-2103 светлого цвета.