Курсанты 2
Шрифт:
Так что к Пудову деньги клянчить не побежишь, спалят поди. Интересно они про клуб вообще в курсе? А жить блин на что?! Что жрать то?! Выдали конечно под роспись аж пятьсот рублей товарищи добрые СБ-ешники. Но я мягко говоря не понимаю, как и сколько я должен жить на эти деньги. Когда еще дадут? Или что мне на зарплату что ли предлагается жить? И когда она будет? Не понимаю. Вовремя не спросил, растерялся, ну и испугался конечно немного чего уж тут.
Пришлось ходить в магазин, покупать макарошки, с парой сосисок, а после варить их в хозяйской же посуде. Посуду я помыл и после себя, и до того, как стал пользоваться. Честно говоря, какие-то они совсем маргинальные мои арендодатели и посуда
Утром прибыл как положено на развод, вовремя, даже заранее. Командир сказал ходи в форме, лучше, чем в спортивках. То, что ксивы нет, не его проблемы. А лычки так и пришлось ведь снять, хожу типа рядовой. О том, что могут как бы на улице спросить документы, как-то и не думал даже пока не спросили не боюсь ли я этого. Не знаю, не спрашивают, видно у меня внешность располагающая и не подозрительная. Впихнули временно стоять в первом взводе. Развод как развод, проверили присутствие, ксивы, тут понятно я опять особенный без нее, пестики полученные, мне опять же не выдали пока, вроде как не аттестован я, на запашок возможно исподволь проверяли. Стажеры то же есть не я один прямо сейчас вроде как стажер.
— Бегом в класс.
Класс конечно здоровый, но места все равно мало, по трое за партами сидят, ладно лавки вместо стульев. Кого-то выталкивают, над кем-то прикалываются, вот чьей-то шапкой в «попробуй отбери» играют. Ну все как у нас, даром что взрослые дяди. Но это все длится мгновения. Для меня место лично определил командир первого взвода, наверное, что бы конфликтов избежать. Дальше болтовня, но я ловлю каждое слово силясь понять, как тут оно все устроено.
— Так теперь освежим ваши знания. Освежит нам их… Так кто же… — прям словно в школе на уроке, кто-то лихорадочно читает блокнотик, кто-то жмется к парте. — А вот освежит нам их… О, да у нас же есть почти аттестованный сотрудник новый. Которого сразу требуют в штат принять без стажировки. Вот пусть он нам всем и расскажет обязанности конвоира. Прошу. Да-да я вам молодой человек.
Пришлось встать.
— Ну и?
— Эй, рядовой, давай уже, — шепчет давешний Ванька. — Эй, а чего у тебя дырки в пагонах? Тебя разжаловали что ли?
— Грозный следующий вопрос будет отвечать. — кто-то из взводных делает замечание.
— Я отвечу. А то понаберут раздолбаев — под смешки коллектива бубнит Ванька.
Черт! Опять меня Марков подловил. С какого перепуга я должен знать обязанности конвоира, кто бы мне их показал еще где они вообще написаны.
— Не знаю.
— Не знаете? Угу, а старшего конвоя? Понятно. И как же мне вас тогда в наряд ставить? А может вы и закон о милиции не знаете?
— Знаю.
Только после того как зачитали наряды и всех распустили, меня ознакомили с рапортом, который эти деятели, я имею ввиду местное офицерье, на меня накатали. Подписывать эту ерунду я как уже водится отказался, впрочем, никто не настаивал на моей собственной подписи.
Марков притащил результаты в отдел, как раз его вызвал Сердюков.
— Вот товарищ подполковник результаты, не сдал.
— Не сдал?!
— Ну мы же сами секундомером управляли. Подтянуться он конечно подтянулся, тут не вычеркнешь, обязанности конвоя то ему откуда знать не знает, а вот…
— Вот что я тебе скажу, — порвал рапорт и «результаты» на несколько частей. — Тебе сказали у тебя будет служить сержант этот, вот и пусть служит. Не хрен! Не хрен мне самодеятельностью заниматься аттестации выдумывать, и меня в это дело впутывать. Достал уже ты меня подполковник!
— Гхм… — Марков понял,
что начальнику отдела уже кто-то вставил свыше, за проволочки.— Все! Что бы быстро фотографию в кадры, удостоверение выдать, принять в штат. Аттестовать в крайний срок в неделю, принять все зачеты даже если он их не знает, заставь выучить или нарисуй зачет мне плевать! Если с кадров снова позвонят и спросят где документы на Артаньянова я тебя просто при всем батальоне…
— Так точно. Есть. А на какую должность?
Тут подполковник взорвался матюками и Марков ретировался.
— Слышь Костя, это же тот самый курсант.
— Какой?
— Ну новенький до которого Марков докопался.
— В чем он тот самый?
— Ну на складе его же этот прикладом бумс — изобразил удар прапор. — А он меня запомнил! Понимаешь запомнил! А теперь он тут. И как это понимать? Это же подстава! Его же наверняка отправили подсадным.
— Тихо! Ты чего орешь, Гена? Чего кипешуешь? Что за ахинею ты несешь? Какая подстава. С чего ты решил, что он видел что-то, едва голову сунул в дверь его покойный прапор и шандарахнул. Со света в темноту заходил, тем более он и того прапора поди не увидел не то что тебя.
— Так я спросил его! Я же спросил! Помнишь меня говорю. А он, ну да говорит, припоминаю, виделись! Виделись! Прикинь! Все пропало. Нас посадят. Они все знают.
— Да заткнись ты. А где, он тебя видел, ты уточнил?
— Как где? А где еще то он меня видел?
— Ну иди и уточни.
— В смысле?
— Иди уточни.
— А как что я скажу то…
Марков бегал с какой-то бумагой на меня на верх. Но похоже его обломали. Еще раз почти перед всем батальоном в классе посклонял меня по-всякому. А потом все же засунул в первый же взвод. Командиру взвода поручено меня подготовить к незамедлительной аттестации. Причем теперь похоже виноваты если я вдруг аттестацию не здам будут уже они же. Ну не рой другому яму как говориться. Хотя это просто предположение, но у комбата рожа словно его в ГУВД поимели.
Взводный у меня предпенсионер, так что сам он не вдохновился перспективой меня наставлять, подрядил относительно молодого прапора. Я уж думал прапор еще кому меня спихнет, но нет, прапор подошел к делу ответственно.
— Что у тебя с погонами? — спрашивает в курилке Кротов.
— Лычки были, тащ прапорщик.
— Ха-ха-ха! Тащ прапорщик, — ржут в курилке.
— Чего ржете! Все правильно тащ прапорщик! Повезло тебе рядовой что не меня поставили твоим наставником! — говорит Ванька Грозный.
— Ой, Ваня свали отсюда. А ну исчез с лавочки, дай как дедушкам место! — выгнали покрасневшего Ваню какие-то подошедшие прапоры, один из них из интересующего меня списка.
— Так чего тебя разжаловали что ли?
— Ну не совсем, уволили, сейчас восстанавливают. Марков вон разорался лычки снять заставил.
— И чего за лычки? — уточнил младший сержант Ваня Грозный.
— Сержант.
— Понял Ваня, сейчас… Кстати как тебя?
— Миша.
— Вот, Миха сейчас лычки оденет и будет тебя гонять дурака по плацу.
— Иван Степаныч, ты давай-ка запрыгивай ворота открывать в суде пора.
— Ха-ха-ха… Иван Степаныч, аха-ха… Ну, Ванька…
— Ты это попроще давай, тезка, я тоже Михаил, можно просто Миша.
— Понятно.
— Проставляться-то когда будешь?
— Куда тебе проставляться? Ты какой взвод? Взводами же давно уж проставляемся.
— А какой взвод у новенького?
— Первый.
— Понятно.
— Что-то мне лицо твое знакомо, не могу вспомнить никак? — спросил один из интересующих меня самого прапоров, уже подходил с какими-то тупыми вопросами типа «ты меня помнишь?»