Курсанты

— Вы чего?

— Да не нашли. Свистнул кто-то. — отвечают Стасиков и Дождиков.

— И чего? Чем кончилось-то?

— Написали объяснительные.

— Ну ладно, а что написали?

— Что так мол и так, проебали, все дела.

— Блин, вы вообще, что ли дебилы? Так бы хоть можно было попробовать что бы на этих, мудаков, прапоров, думали. А так…

— Ну, так-то мог кто-то и из своих.

— На фига?

— Подставить, например, — начал было Стасиков.

— Да кому вы нах..

— Замка? — договаривает Стасян.

— Да кому бы… — задумался я и даже предположил кому, теоретически. Теоретически, м-да. В голове естественно, не в слух. Нет, гнать надо такие мысли. Да, не мог он. Не стал бы. Или? — Нет, короче так ты кончай на своих гнать. Прапора поди старую недостачу списали. К тому же даже Максимыч сказал были прецеденты уже. Свои должны были пистолет разобрать правильно? — доказывал я, что виновники прапора, — А у нас времени было всего ничего, Максимыч сказал потом придем чистить. Прапора явно думали вы им стволы, чищенные принесем, по любому будет истину не найти, раз весь взвод разборку и чистку делал. Вы им как стволы сдавали?

— Как обычно. Они проверяют, а мы… — замялся Стасян.

— Не смотрели?

— Так, разговаривали. — вильнул тот глазами.

— А по чесноку?

— Я в курилке был. — признался Стасян. — Покурить без стрелков хотелось.

Ну, да дело понятное, Стасян покупал нормальные сигареты, а их беспощадно расстреливали. Можно сказать, нету курехи. Лохам понятно можно вообще отказать, но нормальным пацанам нет. А если сказал нет и им, то потом будет не красиво светить. Короче все с этим курильщиком ясно. Все эти расклады понятны.

— А я что?! — развел руками Дождь. — Вроде и стоял рядом, но их же двое, один спиной как-то закрывал обзор, я и не думал ничего. Да и все равно не факт, что они.

— А они как вообще удивились что пестики не чищены? — искал я подтверждения своей теории.

— Ясно дело, принимать даже не хотели, я потом сказал, что мы на после обеда их снова возьмем с Максимычем.

— Ладно, стойте тут пять минут, не дергайтесь. — кидаюсь я на склад оружия, калитка в окутанном колючкой заборе осталась не закрыта.

— Стой! Кто идет! — орут мне откуда-то сверху.

— А? — не врубаюсь я в первый миг.

— Стой! Стрелять буду!

— Твою мать! — ретируюсь я как ошпаренный, за территорию оружейки. — Ты чего звезданутый?!

— Охраняемая территория! — снял автомат с ремня и взял на грудь вышкарь.

— Чего тут такое?! — выбежал один из прапоров, глядя то на меня, то на караульного на вышке, над оружейным складом.

— Нарушитель. — улыбается старшекурсник с вышки.

— Чего надо? — уже у меня, сердито спрашивает прапор.

— По косяку решить.

— Ха, а ты кто таков решальщик?

— Я их комод, Артаньянов, дядя начальник ОВД, Шерифычем кличут, слышал?

— Так, ну допустим. — подобрался и прищурился прапор.

Сука, хитрожопая, полюбому ты ударник свистнул и на наших свалил. Вслух конечно я сказал не это, увы, время устроить разборку упущено, да и была ли возможность вывести их на чистую воду? Или с шумихой все так же нас бы и сделали крайними? Теперь уже без разницы.

— Ударник в течении недели будет у вас. Объяснительные в качестве залога у вас есть. После присяги всяко или подадите рапорт, или я принесу ударник. — предлагаю я, оставляя при себе свои мысли и желания.

— А нам какая выгода? И ты не кричи так громко командир, не на докладе, — оглядывается прапорщик по сторонам. — Если так и не принесете, то поздний рапорт вызовет вопросы. Поди объясни, что курсантов пожалели сразу рапорт не написали, недостачу получится покрывали. Так и на выговор можно за спасибо напороться или даже больше.

— Простава, — киваю я, снизив свой привычный тон втрое. — Пиво или водка?

— Четыре, — показывает пальцами прапор, говоря почти губами, — белой, — и уже нормально, — нас тут двое как никак.

— Решили, все будет. — развернулся я, удивившись столь низкому ценнику, впрочем, они же не продали мне же ударник, а всего лишь придержали рапорта, и припустил бегом.

— Где вы там ходите? Где вы искали так долго этих курсантов? — возмущается Орел, а строй все так же стоит.

— Деталь потерялась, не могли сдать.

— Что?! Почему не доложили сразу?!

— Все. Нашлась, уже. — говорю я, и вношу более делового содержания. — Причина задержки невнимательность курсантов, но недостачи нет.

— Встать в строй.

— Е-е-есть! — сливаются наши голоса в один ответ.

— Курсанты Дождиков.

— Я.

— Стасиков.

— Я.

— Выходить не нужно, некогда, обед уже остывает. Времени нет. За халатное отношение к обязанностям при обращении с оружием объявляю вам наряд вне очереди, дневальными по курсу.

— Есть.

— Артаньянов.

— Я-а? — удивленно отзываюсь я.

— За ненадлежащую работу с личным составом как командиру отделения наряд вне очереди дежурным по курсу.

— Есть.

— Дежурный офицер записали?

— Уа! — подтверждает Мягков. — Но уа, зауа выед в поя?

— Завтра у нас отслужившие в армии пусть наряды перекроют, им поля не обязательны. В день присяги их в наряд запишите, увольнений на присягу у этих трех курсантов точно нет, учитывайте при подаче увольнительных и составлении дежурств. После обеда Артаньянов ко мне в кабинет. Старшина командуйте и ведите курс на обед.

— Есть.

Глава 19

Знаете, сколько я тут работаю, а Мансур Борзович? — спрашивает меня в кабинете Орлов.

— Думаю, что достаточно давно.

— Вот видишь какой у нас курсант, Сергеич? — обращается тот к Федорову. — Мы, когда такими были, только: «есть», «так точно», «никак нет», слова знали. А он «думает».

— Гы-гы-гы. — скалится капитан, шевеля усищами, которые, видимо все еще продолжает отращивать.

— И сколько за это время было залетов у курсантов? — уже опять мне, говорит начальник. — Даже не пытайтесь опять строить свои версии, — отмахнулся тот, поняв, что я и тут не промолчу. — А сколько было залетов, связанных с оружейным складом? И что и как, там случается я представление имею. Так что рассказывайте Мансур Борзович, не тратьте время.