Кузнечики [=Саранча]
Шрифт:
Надежда: Не бойся, у меня и матери нет. Только не подумай ничего. Я не вижу в тебе ни того, ни другого… Люди склонны все упрощать.
Макс: А Вы сложный человек?
Надежда: Да, мы очень сложный человек.
Максу вообще не хочется копаться в этом. Он опускает ладонь в тарелку со льдом, потом прикладывает ее к зубам.
Надежда: Закажи что-нибудь сладкое. Не жди меня.
Макс
Макс: Я не ем сладкое.
Надежда: Из-за зубов?
Макс: Из-за фигуры.
Надежда: А я вообще не слежу за фигурой.
А следовало бы. Потому что на Надежде вся одежда просто лопается.
Макс: Да и нет необходимости.
Надежда: А вот тебе следовало бы. В твои годы, бац и все.
Макс не готов к такому разговору.
Макс: В мои годы?
Надежда: Я тебя сейчас обидела, да?
Макс: Нет, совершенно.
Надежда: Я вижу, что обидела. Я тебе отвечаю: ты для своих лет выглядишь отлично. Серьезно, без дураков. Почти.
Макс: Почти?
Надежда: Ну, зубы и волосы. И вообще…
Макс перебивает ее.
Макс: Надежда… Надежда, ты так считаешь?
Надежда кивает головой.
Макс: Нет необходимости вдаваться в детали.
Надежда: Ну, ты же спросил.
Макс: Нет, я не спрашивал. Я прекрасно знаю, сколько мне лет. И не ждал, что Вы откроете мне тайну. Кроме того, если посмотреть формально, то и Вы не так уж и молоды. Вам, сколько? Двадцать…
Надежда: Тридцать пять.
Макс: Вот как? Никто не даст.
Надежда: Я знаю, что никто. Моя бабушка всегда говорит, что я с первой менструации нисколько не изменилась. Я могла бы выглядеть малолеткой, но уже иметь ребенка, который ходит в школу.
Макс: И что, у Вас есть ребенок?
Надежда: Нет. У меня никого нет.
Макс: У Вас есть бабушка.
Надежда: Да и ее у меня нет.
Макс: Она умерла?
Надежда: Нет, не умерла. Что?
Макс останавливает ее. Все это его вообще не интересует. Поэтому он ведет себя цинично.
Макс: Вы действительно сложный человек. К счастью, хорошо выглядите. Меня удивляет, что, как Вы говорите, у Вас никого нет.
Надежда: От цинизма могут заболеть зубы. Даже те, которых уже нет.
Макс: Это фантомы.
Надежда: Это зубы. И болят они потому, что ты злой. Попробуй быть добрее. Посмотришь, как будет.
Макс: Эта
мудрость, я полагаю, тоже исходит от бабушки?Надежда продолжает, как будто бы не слышала.
Надежда: Я знаю, что выгляжу не так уж и хорошо. Я не толстая, но… я полная. И кроме того, рыхлая. Кто-то сказал мне однажды, что я похожа на подушку… И это была не бабушка.
Макс: А я ничего и не говорю.
Надежда: Но вообще-то мне абсолютно понятно, как стать очень привлекательной для мужчин. Для тех, которые любят спать с женщинами, а появляться с ними где-то не любят. А я люблю быть с такими мужчинами, которые не могут меня куда-нибудь пригласить. Это жизнь.
Макса действительно трогает искренность Надежды.
Макс: Ну, а тебе здесь нравится?
Надежда: Нравится. И спасибо, что ты наконец перешел на «ты».
Макс искренно смеется.
Надежда: Больше не болит?
Макс: Я выпил обезболивающее. Оно подействовало.
Надежда: Хорошо, если так.
Макс: Я веду себя немного старомодно, да? В мои годы это нормально. Это потому, что мы не очень хорошо знаем друг друга.
Надежда: Но мы шли к этому. Немного раньше, в машине…
Макс: Не так громко. Меня здесь все знают.
Максу снова вдруг становится неловко. Он как-то вжимается в стул. Надежда замолкает, потом снова продолжает.
Надежда: Если ты хочешь, мы можем потом заняться этим у меня.
Макс: Нет. Уже поздно.
Надежда: Это у тебя от твоих обезболивающих. От них можно стать импотентом.
Надежда совершает ошибку этой фразой. Макс снова становится злым.
Макс: Твои знания по истине безграничны. Просто невероятно, что ты только гримерша.
Надежда: Мне с трудом давалась школа.
Макс: Кто бы мог подумать!
У Макса на нервной почве опять начинает болеть зуб. Он снова прикладывает ладонь к щеке.
Надежда: Опять болит? Я же говорила…
Макс сразу же опускает руку, твердо решив, что перед этой женщиной больше не сделает ни одного знака, указывающего на физическую боль.
Макс: Если хочешь знать, мой дедушка моей бабушке и после пятидесяти лет совместной жизни говорил «вы».
Надежда: Как-то это странно.
Макс: Да. Это было когда-то. Когда еще сохранялся хоть какой-то порядок.