Квантовая запутанность

– Вам придётся выйти первыми.
– Заговорил разум Урана Крааса голосом шхерта.
– Попытайтесь объяснить, тем, кто в том большом фейте, что я не враг, чтобы мне не пришлось вступать с ними в крайне неприятную для них полемику.

Ничего не ответив, просветлённые двинулись к выходу.

Разум Урана Крааса вернул свой носитель в кресло пилота и уставился его глазами в лобовое стекло, наблюдая за, направляющимися к большому фейту, просветлёнными.

Несомненно, над островом уже опустился вечер и лишь горящий "Ахмопол" своим светом, ещё как-то пытался задержать уходящий день.

Ждать, пока кто-то выйдет из фейта пришлось сравнительно недолго, разум Урана Крааса даже не успел сосредоточиться ни на одной из своих ассоциаций, как дверь фейта скользнула в сторону и из неё на поле космодрома выпрыгнул эстерр, одетый в такую же тёмную одежду, как и все просветлённые. Но странным было то, что волосы у эстерра были не тёмные, а будто серые. Он был без оружия, по крайней глаза носителя разума Урана Крааса не увидели его ни на груди эстерра, ни на его поясе. Постояв несколько мгновений, сероволосый эстерр направился к фаэту.

Разум Урана Крааса приказал своему носителю открыть переднюю дверь фаэта со стороны приближающегося эстерра и повернуться вместе с креслом к образовавшемуся дверному проёму.

– Прибыли! Можно покинуть фаэт.
– Громко произнёс он голосом шхерта, адресуя свои слова, сидящим в креслах салона просветлённым и заставив свой носитель подняться и шагнуть к выходу.

Выйдя наружу, он приказал шхерту остановиться рядом с фаэтом.

Не доходя трёх-четырёх шагов до него, сероволосый эстерр тоже остановился.

Уран Краас, наконец, понял, почему у эстерра такой странный цвет волос, тогда как у всех остальных эстерров, которых ему приходилось видеть волосы были, исключительно чёрного цвета: этот эстерр был достаточно старым, если можно было судить по большому количеству морщин на его худощавом лице.

– Впервые вижу врага, утверждающего, что он наш друг.
– Произнёс эстерр, с явной иронией.

– Я не враг цивилизации эстерров и никогда им не был. Что касается будущего, то как говорится: оно неопределённо.
– Уран Краас, через голос шхерта, постарался придать серьёзность своим словам.
– Перед тобой адмирал космического флота цивилизации траков, Уран Краас. Назови себя?

– Разве траки похожи на шхертов?
– Эстерр поднял свои серые брови.
– Насколько мне известно, они ,совершенно, другие.

– Я не намерен полемизировать с тобой по поводу моего носителя.
– Разум Урана Крааса заставил шхерта заговорить очень резко, даже зло.
– Я узнал, что Сантор Которо тяжело ранен. Мне нужен тот, кто сейчас исполняет обязанности командира армии просветлённых.

– Сантор Которо умер.
– Состроив непонятную гримасу, сероволосый эстерр покачал головой.
– Я, начальник штаба, Эдвин Рохото, сейчас исполняю обязанности командующего. В этом летательном аппарате...
– Эдвин Рохото медленно повёл головой в сторону большого фейта.
– Штаб армии. Сантор говорил, чтобы мы были внимательны, так как ты в обличии шхерта и передвигаешься пешком. Твой фаэт мы приняли, за прорвавшийся в наш лагерь, фаэт врага.

– На фаэте передвигаться гораздо мобильнее, нежели пешком. Что происходит? Почему армия просветлённых отступает?
– Разум Урана Крааса продолжил резко говорить голосом своего носителя.
– Вы должны понимать, что если вы отступите, то будете уничтожены. Все, до единого, тем более в ночи, где у вас нет, абсолютно, никаких шансов.

– У нас уже полторы тысячи раненых и более двух тысяч убитых. Зарядов, практически, нет. Продовольствие на исходе. Нам удалось отсечь пеших шхертов от их летательных аппаратов, но против фаэтов мы бессильны. Они возобновили свою атаку.

– Он повёл подбородком в сторону.
– Если мы ночью не покинем остров, то обречены.
– Произнёс Эдвин Рохото с голосом, полным какой-то безысходности.

– Ночь для шхертов, всё равно, что день для эстерров. И как раз ночью вы будете обречены и навряд ли кто-то из вас ночью уйдёт с острова.
– Разум Урана Крааса покрутил головой своего носителя.
– Но ведь Клетис Тороко утверждал, что у вас достаточно и зарядов и продовольствия. Где это всё?
– Уже возмутился разум Урана Крааса голосом шхерта.

– Наша активность привлекла шхертов на материке и они сейчас на фаэтах активно ищут там нашу базу. Мы вынуждены свернуть все работы на материковой базе. Надеюсь, ночью нам удастся вернуться на неё незамеченными.

– Это невозможно.
– Разум Урана Крааса попытался изобразить на лице шхерта усмешку.
– Шхерты ночью видят гораздо лучше, чем днём. У них, можно сказать, более ночное зрение, чем дневное. И я сомневаюсь, что ночью вам удастся остаться незамеченными. Ваш успех в атаке именно сейчас, пока ещё над островом светлое время суток. Уверен, шхерты сейчас встревожены, крайне неадекватным возвратом своего колониального корабля и у вас есть возможность для возобновления активных действий. Немедленно соберите всех просвётлённых, способных сражаться за свою свободу и ударьте по атакующим вас фаэтам. Если у вас есть несколько баночек тоника, я смогу, в какой-то мере, вам помочь.

– Я попытаюсь тебе помочь с тоником.
– Эдвин Рохото дёрнул плечами.
– Но на большее...

– Помолчи!
– Разум Урана Крааса, вдруг, вытянул руку своего носителя в сторону Эдвина Рохото и поднял голову.
– Это они! Хайра! Таны!
– Едва ли не начал выкрикивать он слова на языке траков.
– Но их немного.
– Разум Урана Крааса состроил непонятную гримасу на лице шхерта.

Эдвин Рохото тоже поднял голову и закрутил ею, всматриваясь в потемневшее небо, но ничего, кроме нескольких тусклых звёзд, на нём сейчас не отображалось.

– Хайра! Далеко! Сюда! Сюда!
– Продолжал выкрикивать слова носитель разума Урана Крааса, на языке траков, не обращая внимания на находящегося перед ним эстерра.

Эдвин Рохото опустил голову и уставился в стоящего перед ним и кричащего на незнакомом языке шхерта, немигающим взглядом своих округлившихся глаз.

– Сюда! Сюда!...
– Продолжал, будто заведённый, повторять одно и тоже слово разум Урана Крааса голосом шхерта, произнося его всё тише и тише, будто выдохся от предыдущих выкрикиваний.

***

Вдруг, до слуха Эдвина Рохото донёсся далёкий высокотональный свист, но он был совсем не таким, какие издавали фаэты, а был более низким и даже каким-то грубым. Свист приближался и вдруг, над ним пронеслись несколько достаточно больших летательных аппаратов и исчезли за его спиной.

В сердце Эдвина Рохото закралась невольная тревога. Он повернулся, пытаясь увидеть, куда исчезли эти странные летательные аппараты и вдруг, увидел, что они никуда не улетели, а описав над скалистыми горами полукруг, возвращаются. Сердце Эдвина Рохото, буквально, замерло.