Квантовый волшебник

В этом открытии было нечто глубоко личное для Белизариуса. Наблюдения, которые они сделали, если они правильны, открывали новое поле для исследований, тех, которые Белизариус бросил, много лет назад покинув свой дом. В нем всколыхнулись воспоминания, окрашенные неясной тоской. Но он отбросил эти чувства, чтобы сосредоточиться на текущей задаче.

Чехарда дат так и оставалась для него непонятной. Цепочки причин и следствий, от наблюдения к открытию и далее к новым этапам исследований, не сходились. Казалось, что многие из самых сложных открытий были сделаны в самом начале прошедших сорока лет.

Одна из директорий носила название «Центр Координации Исследований». В ней не было записей за последние три года, однако ранее там был размещен огромный объем информации. Просто какая-то плановая экономика в области научных исследований. Темы исследований были рассортированы по датам, результаты были записаны с более поздними датами. Физика «червоточин», разработка оружия, защитные технологии, технологии датчиков, двигательные системы, вычисления. Десятилетия исследований. Но вот когда результаты одних исследований вели к началу других, тут и начиналась чехарда с датами.

Белизариус настроил изображение так, чтобы его мозг лучше его воспринимал. Он предпочитал геометрическое отображение, желательно с четырьмя или более измерениями и векторами причинно-следственных связей от экспериментов к результатам, чтобы понять, где именно результаты экспериментов были встроены в следующий этап исследований. Голографический дисплей подчинился, изобразив гиперпространственный узел, который обычные человеческие мозги и глаза вряд ли развязали бы.

Перед Белизариусом появилось изображение фонтана, фонтана света, состоящего из шести потоков; ось времени шла вертикально, и потоки шли вдоль нее. Сформулированные вопросы и эксперименты были внизу. Результаты экспериментов располагались выше, продвигаемые исследователями Экспедиционного Отряда, оставаясь в рамках каждого конкретного потока, не пересекающегося с остальными. За первыми результатами следовали новые эксперименты, новые результаты, снова эксперименты, а затем, где-то в 2487 году, чуть больше десятилетия с начала экспериментов, результаты экспериментов исчезали и появлялись внизу, в основании соседнего потока.

В основании.

В 2476 году.

Одиннадцать лет назад во времени.

Белизариус отказывался верить своим глазам. Дважды проверил датировки. Закономерности были слишком четкими, чтобы являться результатом неверной датировки или ошибок в работе базы данных. Его мозг был генетически выстроен для поиска закономерностей окружающего мира, однако биоинженеры довели эту способность до такой степени, что он часто находил закономерности там, где их не было. Постоянное сомнение в своих выводах было единственным, что удерживало его в рамках логики.

И тем не менее.

Альтернативой тому, чтобы всю оставшуюся ночь сомневаться в самом себе, было признать, что в Экспедиционном Отряде нашли способ отправлять информацию в прошлое. Если это правда, то отделенные друг от друга потоки информации были способом обособления получаемых знаний во избежание нарушения законов причины и следствия. Исследователи в Потоке А в 2487 году не получали результаты собственных исследований из 2498 года. Эти результаты шли исследователям Потока Б. Аналогично результаты исследований в Потоке Б отправлялись в прошлое, исследователям Потока Ц, и так далее. И каждые одиннадцать лет цикл перезапускался.

Гениально. Ошеломляюще. У Союза было устройство для путешествий во времени.

За сорок лет они провели исследования не четырех десятилетий, а, возможно, четырех столетий. Союз начал с огромного отставания, но в результате обогнал все остальные нации. Если узнают о существовании устройства для путешествий во времени, все нации-покровители ринутся воевать за него. Если он возьмется за эту работу, результатом может быть война, которая охватит всю человеческую цивилизацию. Слишком много, чтобы воспринять зараз.

Белизариус нашел файлы с математической информацией об устройстве для путешествий во времени. Работы были напрочь лишены элегантности, но, поразмыслив над ними несколько минут, он понял, что в них описывается пара «червоточин», небольших, размером в считаные десятки метров, каким-то странным образом соединенных между собой и создающих односторонний временной мост протяженностью в одиннадцать лет. Они нашли не одну «червоточину» Предтеч, а сразу две, соединившиеся в силу причудливой случайности небесной механики. Пара соединившихся «червоточин» способна проявить самые разнообразные эффекты квантовой интерференции, и, вероятно, это и есть источник того странного электромагнитного поля, который он ощутил на подлете к эскадре. «Червоточины» где-то рядом. И тут он вспомнил, что они диаметром всего в десяток метров. Экспедиционный Отряд укрыл их на одном из своих кораблей.

Он снова вспомнил те сигналы, которые ощутил, когда приближался к эскадре на буксире, с Иеканджикой и Бабеди. Принялся тщательно вспоминать каждый момент, подсчитывая, где мог быть их источник. Затем, для проверки, зашел в директорию и выяснил построение кораблей в эскадре. На момент их подлета рядом с источником магнитного поля со странной структурой был лишь один корабль. «Лимпопо». Сейчас он был более чем в двухстах километрах от него, слишком далеко, чтобы попытаться что-то ощутить. Так близко, и так далеко.

Белизариус вышел из корабельной сети и из состояния savant.

А затем снял с запястья полоску, свидетеля его преступления, и сжал согнутыми пальцами. Электрический ток из его электропластин потек сквозь его тело и вышел через изолированные углеродные нанотрубки, ведущие к кончикам его пальцев. Полоска съежилась и превратилась в крохотный комочек пепла. Белизариус сунул его в разошедшийся шов спального мешка и растер в порошок, на всякий случай.

6

Наступило утро. Белизариус ни на миллиметр не приблизился к решению, принять ему эту работу или отказаться. Вне зависимости от того, преуспеет он или проиграет, кто-то погибнет. И наверняка не один человек. Возможно, погибнет весь Экспедиционный Отряд, возможно – еще больше. Однако в Союзе уже исполнены решимости сделать это, с ним или без него. Грядет война, настоящая, а не та холодная война, к которой они давно привыкли. Белизариус хорошо знал Кукол, настолько хорошо, насколько может знать их человек со стороны. Кое-что знал о «червоточинах». И не знал никого, кто смог бы помочь им лучше, чем он сам, пусть и пока не знал, как ему это удастся.

Служащий военной полиции пришел за ним и отвел в помещение, где на стенах висели скафандры. Майор Иеканджика уже была одета в один из них.

– Вам необходимо знать возможности Экспедиционного Отряда, – сказала она. – Я получила разрешение на это.

Белизариус неуклюже подплыл в невесомости к стойке со скафандрами и начал искать подходящий размер. В отсутствие тяготения у него ушло достаточно времени, чтобы одеться, он едва надел штаны, когда полицейский уже оделся полностью. Ему пришлось отпустить обе руки от стойки, чтобы снять одну из пуговиц со своей рубашки, и его закрутило. Иеканджике надоело на это смотреть, и она крепко ухватила его за предплечье, останавливая. Белизариус со смущенным видом убрал пуговицу в наружный карман скафандра и продолжил одеваться.