Квантовый вор

— Я подумывал о том, чтобы уехать, — говорит Марсель.

— Уехать? — переспрашивает Совенок. — И куда бы ты направился?

Марсель разводит руками.

— Не знаю. Куда-нибудь. — Он прижимает ладонь к гладкой, прозрачной стенке планера. Яркий Юпитер просвечивает между пальцами. — Тебе не кажется, что глупо придерживаться здешнего цикла? Здесь все какое-то нереальное.

— Разве не в этом заключается твоя работа? Ощущать нереальное?

В его голосе звенит гнев. Совенок — студент-инженер, и они никогда бы не сошлись, если бы не физическое влечение. Порой он говорит такие вещи, от которых сердце Марселя сжимается. За те два года, что длится их связь, Марсель не раз подумывал оставить приятеля, но такие моменты, как сегодня, заставляют его отбросить эти мысли.

— Нет, — отвечает Марсель. — Я делаю нереальные вещи реальными или реальные вещи более реальными. И там это было бы проще. У зоку имеются устройства, обращающие идеи в предметы. Соборность утверждает, что зоку намерены сохранять все когда-либо возникающие мысли. А здесь…

Юпитер под его пальцами взрывается. Контур ладони на мгновение становится красным на фоне ослепительной белизны. Марсель зажмуривается и ощущает, как трясется планер, его крылья изгибаются под невероятными углами, словно горящая бумага. Марсель чувствует в своей руке похолодевшие пальцы Совенка. Потом его возлюбленный начинает издавать бессмысленные крики. И затем они падают.

Только намного позже, после того, как Спокойные отыскали их тела в пустыне и Воскресители собрали их заново, Марсель слышит слово «Вспышка».

Пострадали города. Повреждения затронули даже экзопамять. А в небе дела обстоят еще хуже: Юпитер исчез, поглощенный черной дырой, — гравитационной или технологической, никто не может сказать. Соборность заявляет о космической угрозе и предлагает всем гражданам Ублиетта спасение с помощью перекачивания сознания. Среди оставшихся в живых зоку в городе Супра возникают волнения. Ходят разговоры о войне.

Марселю все это безразлично.

— Для меня это неожиданная радость, — говорит Поль Сернин, сидя в студии Марселя.

Возможно, Марселю это только кажется, но когда конкурент смотрит на модели из клейтроника, эскизы и законченные работы, в его гевулоте проскальзывает легкая зависть.

— В самом деле, после столь долгого отсутствия я не ожидал, что стану первым твоим посетителем. Как дела?

— Если хочешь, посмотри сам, — отвечает Марсель.

Совенок занимает лучшую комнату в доме Марселя, расположенном на Краю. Большую часть времени он с безразличным видом сидит в коконе из лечебной пены и молчит. Но время от времени из его горла вырывается продолжительная череда резких щелчков и металлический лязг.

— Воскресители не понимают, что с ним, — поясняет Марсель. — Его мозг остается в перманентном когерентном состоянии, как в одной из древних квантовых теорий сознания: забиты микроканальцы нейронов, связанных с экзопамятью. Если произойдет прорыв, он может очнуться, а может и нет.

— Мне очень жаль, — произносит Сернин. К удивлению Марселя, в его голосе звучит искреннее сочувствие. — Я хотел бы чем-нибудь помочь.

— Ты можешь помочь, — отвечает Марсель.

— Не понимаю.

— Я отступаю, — заявляет Марсель. — В прошлом ты находил мои идеи достойными подражания. И я хотел бы продать их тебе. — Он обводит рукой студию. — Все свои работы. Я знаю, что ты можешь себе позволить их купить.

Сернин изумленно моргает.

— Но почему?

— Все это напрасно, — говорит Марсель. — Там, наверху, обитают гиганты. Мы для них ничего не значим. Кто-то может раздавить нас и даже не заметить этого. Нет смысла рисовать красивые картинки. Все уже создано. Мы просто муравьи. Единственное, что стоит делать, — это заботиться друг о друге.

Некоторое время Сернин молча смотрит на него.

— Ты ошибаешься, — произносит он наконец. — Мы такие же значительные, как и они. И кто-то должен это им доказать.

— Строя игрушечные дома? Если хочешь, это все твое. — Марсель взмахивает рукой, предлагая Сернину мысленный контракт. — Ты победил.

— Спасибо, — тихо отвечает Сернин. Он встает и прислушивается к звукам, которые издает Совенок, затем откашливается. — Если мы заключим сделку, — медленно произносит он, — могу я время от времени его навещать?

— Если захочешь, — отзывается Марсель. — Мне все равно.

Они скрепляют соглашение рукопожатием. Марсель из вежливости предлагает коньяк, но они пьют молча, и Сернин сразу же уходит.

После того, как Марсель дает ему поесть, Совенок становится спокойнее. Марсель приказывает дому играть современную марсианскую музыку и долго сидит рядом с другом. Но когда в небе появляются звезды, Марсель задергивает шторы.

Глава тринадцатая Вор в потустороннем мире

Мою смерть мы инсценируем на следующее утро в приюте Утраченного Времени. Это то самое место, куда испустить свой последний вздох приходят нищие Временем. Это агора, украшенная потемневшими бронзовыми статуями смерти и страдания. Здесь устраивается шоу, предназначенное для того, чтобы его участники получили еще несколько драгоценных секунд.

— Время, Время, Время, оно уходит безвозвратно! — кричу я проходящей мимо паре, потрясая музыкальным инструментом из отпечатанных фабрикатором костей.

За моей спиной в тени статуй двое нищих отчаянно занимаются любовью. Группа morituri [44] с разрисованными лицами и бледными телами исполняет дикий танец, извиваясь и дрожа.

Я уже охрип от непрерывного крика, предназначенного для приезжих из других миров, которые составляют большую часть аудитории. Турист с Ганимеда в жилистом экзоскелете с озадаченным видом кидает нам частицы времени, как будто кормит голубей. Он явно не понимает, что здесь происходит.

44

Идущие на смерть (лат.).