Квест Каролины, или Ночные твари тоже смертны

Каролина пребывала в уверенности в том, что, в отличие от нее, трусихи, Сашка на сегодняшнее свидание оденется ярко, броско и даже вызывающе.

Колесникова уже некоторое время встречалась с очень красивым парнем, Сергеем Торбинским, имевшим внешность манекенщика и фигуру стриптизёра. Его все знакомые так и звали – Серега-Тарзан и Сашка безумно ревновала парня ко всем особам, носящим юбки. Ну, почти ко всем.

К ней, Каролине, нет.

Как пояснила сама Александра – Сержа не привлекают малолетки. Ему с ними просто неинтересно, а она, Каро, в его глазах выглядела именно малолеткой, ведь ей всего лишь семнадцать.

Сашке в прошлом месяце исполнилось двадцать два, и она вполне серьезно собиралась замуж за красавчика Торбинского.

Сергей очень хорош собой, не бедствует, плотно прижился в какой-то серьезной фирме Каменска, квартира в центре города, дача на микрорайоне.. Мечта, а не мужик!

Очень уж хотелось Александре съехать от тётки и зажить самостоятельно, зажиточно и широко.

– Александра Торбинская! – мечтательно вздыхала подруга – Красиво звучит!

И Каролина подругу понимала.

Планы ее собственной, самостоятельной и взрослой жизни, строились давно, но, пока что, они оставались всего лишь мечтами.

Отец, наконец-то, ушел и девушка легко выпорхнула из своей комнаты.

С мамой куда проще договориться, чем с хмурым и серьезным отцом, в последнее время всегда чем-то сильно озабоченным.

– Ма! Я ушла! – крикнула Каролина и ужом выскользнула за дверь – Пока-пока! – это она добавила уже на лестнице – В двенадцать скину тебе СМС. Не беспокойся! – и длинными прыжками начала спускаться вниз, надеясь на то, что мать не станет кричать ей с балкона и напоминать о том, что нужно прийти домой раньше, а не ютиться у подружки, как будто в родном доме мало места.

Это так унизительно! А вдруг услышит кто из знакомых?

Будут потом пренебрежительно хмыкать ей в след и обзывать маменькиной дочкой.

Прослыть «маменькиной дочкой» – что может быть обидней для почти взрослой и самодостаточной девицы?

– Ля – ля-ля! – напевала Каролина, прыгая через ступеньку, словно вернулись далекие школьные годы – Жизнь прекрасна … Была!

Тут она, нос к носу, столкнулась с неприятным типом, медленно поднимающимся вверх по лестнице.

Тип имел запоминающуюся и мрачную наружность – длинное лицо на котором умещались и острый нос, и тонкие, узкие губы, брезгливо поджатые, и подбородок гузкой. На голове, не смотря на теплую летнюю пору – плотный картуз, удачно скрывающий засаленные лохмы рыжеватых волос.

Дядя Сеня, папин брат, дядька самой Каролины – существо желчное, едкое, неприятное и вечно чем-то жутко недовольное.

Дядя Сеня круглогодично таскал на себе длинный плащ защитного цвета из плотной ткани, чем-то напоминающей брезент, мятые брюки и запыленные, тупоносые ботинки из разряда «прощай молодость». На том самом подбородке пыталась расти борода – куцая, редкая и неопрятная.

Напоминал дядька Сеня толи бомжа, толи баптиста, толи просто урода, за собой не следящего.

Состоял он в какой-то секте, малоизвестной и невразумительной, идеи выдавал совершенно безумные и был озабочен спасением своей собственной, бессмертной души. В тоже время, дядька производил впечатление человека хитрого, себялюбивого и корыстного.

В общем – тот еще тип!

Повеяло чем-то недобрым, точно черная кошка на дороге повстречалась.

– Блин! – сокрушенно вздохнула Каролина – Сейчас начнет зудеть! Еще один зануда на мою голову!

– И чего это ты вырядилась, как шалава подзаборная? – вместо приветствия произнес дядя Сеня – Смотреть противно. Хоть бы сиськи прикрыла, глаза твои бесстыжие! Куда только Георгий смотрит? Совсем от рук отбилась и стыд потеряла!

– Папа на работе. – сухо ответила Каролина, морщась точно при зубной боли. Она хотя бы попыталась проявить вежливость – Здрасьте, дядь Сень. Рада вас видеть.

– А я вот, не очень. – дядька еще сильнее поджал губы, превратив их в еле заметную щель на бледном лице – Совсем Георгия заишачили. Он скоро жить переедет на эту свою работу, а вам все мало и мало, пиявицы ненасытные! Здоровая кобыла вымахала, а все шляешься! Ночами блудишь, распутница малолетняя! На тебе пахать нужно… Ты же все о гульках, да о мужиках! Бесстыдница!

– Учусь я, дядь Сень. В техникуме. – Каролина все еще сохраняла спокойствие. А что делать – наловчилась за долгие годы. Ей-то, что? Пережует, не в первый раз, но этот мерзкий тип сейчас поднимется к ним в квартиру и начнет матери мозг выносить. Та, вместо того, чтобы выпроводить зудящую нечисть, станет слушать и кивать головой, точно китайский болванчик, дабы отца не обидеть. Как же – единственный родственник, братец любимый! Отец ни в жизнь не поверит, что дядя Сеня может сказать в их адрес что-то плохое! С братом придурок божественный мил и кроток, аки агнец жертвенный… А, что? Он сам себя так называет – агнец… И папу – тоже… Все просит его квартирку на секту свою отписать… Им самим после этого – куда деваться? Под мост жить идти? По ней, Каролине, так выпереть этого новоявленного апостола вон и навсегда отказать ему от дома. Пусть своим бабкам сектантским нудные морали читает и нравоучениями мучает!

Дядька Сеня давно и прочно состоял в каком-то религиозном обществе и потому считал себя безгрешным и умным. Типа – все помрут, а я останусь. Потому как, праведник! От этой его праведности даже скулы сводило, как рот от незрелой хурмы – ни пьет, ни курит, мясо не ест, сладкое – смерть, соль – вредна. Кино – от дьявола. Власть – нечистая, потому как секту не признает, а ЖКХ, вообще, враг всего человечества… В поликлинику дядька ни ногой, прививки не делал и истекал желчью по любому поводу и без него тоже, истекал.

Мрак и ужас!

– Пока, дядь Сень, всего вам хорошего! – Каролина небрежно махнула рукой, не собираясь стоять столбом и покорно внимать всяческой ереси – Спешу, извините.

– Куда намылилась? – дурным голосом взревел папин брат, больно хватая девушку за плечо – Иди умойся, шалава беспутная! Краску с лица смой мерзостную, греха сосуд дьявольский!

Каролина ловко вывернулась из цепких пальцев сектанта и поскакала вниз по лестнице, убыстряясь с каждым шагом. Позади, отстав, верещал противный типус, грозя девушке всевозможными карами, земными и небесными.

Выбежав на улицу из душного подъезда, Каролина с облегчением выдохнула – достал уродец припадочный. Носит же земля таких, носит и не жалуется!

– Сеня приперся? – с сочувствием в голосе поинтересовалась досужая соседка-пенсионерка, живущая этажом ниже – Орет, слышу, хоть и глухая стала, как сыч. Совсем умом рехнулся, хрыч старый! Все о царствии небесном вещает, да о геенне огненной? Упырь!

– Ага – буркнула Каролина неприветливо, отводя взгляд в сторону. Родственника она стыдилась, избегала, смотрела на него как на юродивого, но это ведь не повод перемывать ему кости на каждом углу? Это сейчас баба Рада добренькая и Каролине улыбается ласково, а встретит дядьку Сеню, да расскажет ему про слова нелюбимой племянницы и что? Тот сразу же отцу доложит и она, Каролина, виноватой останется.

Девушка кивнула любопытной соседке и поспешила прочь от дома, свернула на аллейку к автобусной остановке. Ей нужно было попасть на маршрутку, проехать три квартала и все. Как говорится – место встречи изменить нельзя.

В городском скверике на улице с романтическим названием – улица Магнолий, ее ждали друзья, а она, наверное, уже запаздывала.

Вдали показался тупой нос «Газели», Каролина было ринулась вперед, но тут же затормозила, скрипя подошвами теннисок по асфальту, обнаружив, что забыла дома свой рюкзачок – с кошельком, телефоном и прочими, жизненно необходимыми молоденькой девушке, мелочами.