Квиддичная Трилогия - 2

Забини. Он подумал о нем, еще разговаривая с Грейнджер. Бывший любовник был единственным, кто знал о его связи с Поттером, и Драко готов был биться об заклад, что проклятый ублюдок вполне мог и сделать снимок, и тем более отправить Тори вопиллер. Это было очень в его духе. Падающего толкни... Малфой вихрем вылетел из кабинета и, прыгая через две ступеньки, поднялся в спальню (аппарировать в таком состоянии он попросту побоялся). Трясущиеся от ярости руки не попадали в рукава мантии, он грубо выругался, терзая тяжелую ткань, торопливо сунул палочку прямо в карман и большими шагами подошел к камину. Злоба клокотала внутри, как ведьмино варево. Малфой зачерпнул дымолетного порошка и, едва не расшибив лоб о мраморный верх камина, ринулся внутрь с ревом:

– Дом Забини!

Мир перед глазами рассыпался миллионами зеленых искр и вновь сложился в интерьер личного кабинета Блейза: между Малфой-мэнором и Забини-холлом уже много лет был зарегистрированный канал каминной связи - бывший любовник, довольно известный адвокат, частенько консультировал Драко по правовым вопросам. Малфой шагнул на пушистый узорчатый ковер, машинально стряхнул с мантии пепел и услышал удивленное:

– Малфо-ой? Ты откуда?

Он резко поднял голову. Прямо напротив камина, за огромным чиппендейловским столом, на котором высился огромный малахитовый чернильный прибор в виде Хогвартса, сидел Забини, явно расслаблявшийся после трудового дня: ворот его зеленой домашней мантии был расстегнут, а в руке посверкивал толстостенный стакан, на треть заполненный медно-золотой жидкостью. Смуглое лицо выражало удивление.

– Что-то случилось, дорогой? Какими судьбами?

– Представь себе, случилось, дорогой, - с трудом выдавил Драко и, сорвавшись, заорал:

– Это ты, мразь?! Твоих рук дело?!

Изумление на лице Блейза переросло в испуг. Зрачки его огромных, влажно-коричневых, как у породистого арабского жеребца, глаз расширились, лицо посерело.

– Ты о чем?

Малфой шагнул вперед. Его сотрясала дрожь, знакомо покалывало в висках и кончиках пальцев.

– Какого Мерлина ты это сделал?

– Да что сделал-то, Драко?!

Волна магии, опрокинув кресло, подбросила Забини вверх, и, выбив из его руки стакан, швырнула назад, с силой вдавив в книжные полки. Обтянутые кожей фолианты с жирным шмяканьем падали на пол, в воздухе повис густой торфяной запах разлившегося виски. Пришпиленный к полкам Блейз заголосил:

– Что происходит?! Драко!

Малфой перепрыгнул через стол, придвинулся к Забини вплотную и взял его за грудки. Скользкая, как лягушечья шкурка, шелковая ткань мантии жалобно затрещала в его пальцах, на ковер беззвучными снежинками посыпались жемчужные пуговицы.

– Отвечай мне, тварь, как ты сделал этот снимок?

Блейз трясся, пытаясь ослабевшими от ужаса руками отстранить Драко от себя.

– Постой! Послушай, я ничего не...

Глаза заволокло багровым туманом. Впервые в жизни Малфой забыл о палочке, занес кулак и со всей силы врезал Забини по лицу. Нижняя губа Блейза лопнула, как спелая хурма, оскаленные в страхе белоснежные зубы окрасились кровью. Малфой ударил снова, Забини жалко заскулил, даже не пытаясь сопротивляться, и мешком осел на пол. Драко вновь рванул тяжелое тело вверх, поднял руку, чтобы ударить в третий раз, но в этот момент за его спиной тихо скрипнула дверь и раздался тонкий голосок:

– Па... Ой, крестный, здравствуй! А где папа?

Малфой стремительно обернулся. Упавший Блейз безжизненно распластался на ковре, пятная его узорный ворс вишневыми бусинами капающей изо рта крови. Он не издавал ни звука, глаза закатились, а дыхание было почти незаметным. Потомственный чистокровный маг был явно незнаком с таким способом выяснения отношений, который ему только что продемонстрировал старый друг. Забини не знал, что в первый год жизни во Франции Малфою пришлось освоить приемы маггловского кулачного боя: на одном курсе с ним учился полукровка, чьи британские родственники в свое время стали жертвами боевки Лорда. Эти навыки пригодились ему сегодня впервые за много лет.

В дверях стояла девочка в нарядной мантии сливочно-желтого цвета, на фоне которого ее тонкое личико казалось еще более смуглым. Лоренца, старшая из трех девочек Забини. Крестница Драко.

Малфой непроизвольно шагнул в сторону, заслоняя лежащего Блейза, но уже через секунду понял, что девочка не видит отца: мешает огромный стол. Колоссальным усилием воли он взял себя в руки, спрятал за спину окровавленную кисть со сбитыми о Блейзовы зубы костяшками и растянул губы в фальшивой улыбке.

– Лоренца. Здравствуй, детка. Папа... немного занят. У нас очень серьезный разговор, оставь нас, пожалуйста, одних.

Брови девочки немного растерянно приподнялись, а яркие губы обиженно надулись.

– Ну...
– девочка привыкла, что крестный во время своих визитов общается с ней очень мягко, - хорошо. А потом ты придешь послушать, как я играю? Мы с мамой сейчас как раз музицируем, - последнее прозвучало с ноткой горделивой радости.

– Да. Наверное.
– Драко с трудом сдерживал бьющую наружу магию. За его спиной, как от сильного ветра, шелестели страницы упавших книг.
– Я очень занят, к сожалению, но я постараюсь. А теперь иди, детка. Иди.

– Да, крестный.

Лоренца Забини повернулась и выбежала за дверь. Драко вытащил палочку, наложил Коллопортус, а заодно и заглушающее, и повернулся к по-прежнему неподвижному Блейзу.

– Левикорпус!

Тяжело обвисшее тело проплыло по воздуху и опустилось на небольшой диван в углу кабинета. Драко провел палочкой над кудрявой головой.

– Эннервейт!

Мутные глаза медленно раскрылись, и в них моментально появилось затравленное выражение. Забини слабо задергался, постанывая и непроизвольно загораживая растопыренными пальцами разбитое лицо, покрытое красно-бурыми потеками подсыхающей крови.

– Ма-а-алфой... не надо...

– Заткнись, - Драко призвал с другого конца комнаты стул и уселся напротив.
– Говори.

– Что... говорить?

– Зачем ты послал Астории вопиллер? И советую не врать, иначе все, что сейчас произошло, покажется тебе игрой в плюй-камни. Чего ты добивался? Ну?!

Палочка Малфоя взлетела в воздух, ее острие уперлось Забини в лоб. Блейз скорчился, вжимаясь в спинку дивана, непроизвольно обнимая себя руками. Тусклый, затянутый пленкой боли и страха взгляд не отрывался от лица Драко. Но внезапно в глубине его блеснуло понимание.

– Мерлин... Тебя что, шантажируют?!

Драко откинулся назад и вздернул подбородок. Он привык демонстрировать этим жестом презрение к собеседнику, но сейчас за ним сквозило скорее недоверие, и уловивший это Забини зачастил, боясь, что разъяренный Малфой вновь перейдет от слов к действиям:

– Кто? А, нет, то есть ты ведь думаешь, что это я... А чем? Стой. Не говори. Черт, это даже забавно... неужели из-за Поттера? Кто-то узнал, что ты спишь с Главным аврором?! Мерлиновы яйца...

Его голос сорвался, задребезжал и рассыпался мелким, дробным, как гусиное гоготание, истерическим смешком. Блейз лихорадочно трясся, прикрывая ладонью окровавленный рот, хлюпал носом и всхлипывал. Это было омерзительно. Малфой поднялся на ноги, перехватил палочку поудобней, и гнусные звуки моментально стихли, а Забини шарахнулся в сторону, как единорог от трехгалеоновой шлюхи.