Квинтэссенция Кью

Огромный поток кашля вырвался из моего горла, а я стояла, дрожа с головы до ног. КЖ подталкивал меня в спину, и я наткнулась на блондинку слева. Я упала на нее, мы обе вздрогнули. У нее был пирсинг пупка в виде звезды со стразами. Ее глаза были зелеными, а ее груди упирались в мои.

Слезы еще падали из моих глаз, когда я совсем сдалась.

— Мне так жаль. — Мои слова были произнесены невнятно и неразборчиво.

Кожаный Жилет забормотал:

— Не хотелось бы прерывать эту лесбийскую вечеринку, но у тебя есть пять секунд, путана.

Всего пять секунд, чтобы ударить женщину, чтобы спасти ее от большей боли. Пять секунд, чтобы уничтожить себя, что погубит нас обоих.

«Убей ее и покончи с этим. Если она олицетворяет тебя, убей себя. Это единственный способ освободиться».

Я напряглась и нанесла удар. Ее глаза остекленели, и слезы потекли рекой, но она прикусила губу, и в душераздирающем, с ума сводящем, смертельном движении кивнула. Кивнула, черт побери, принимая, что произойдет. Что я буду делать с ней.

Другая блондинка тихо рыдала, ее маленькая грудь поднималась и опадала в панике при дыхании.

Не имело значения, сколько наркотиков Кожаный Жилет вколол в меня, я никогда бы не сделала этого, я бы никогда не ударила или не отняла бы жизнь другого человека.

Он не дал мне никакого выбора. Если бы была слабее, я бы уже сдалась и позволила Райану занять мое место. Их кровь будет на его руках, а не на моих. Но я не могла сделать этого. Я должна была защитить их жизни.

КЖ потянул меня за плечи, ставя перед блондинкой с маленькой грудью. У нее не было пирсинга на пупке, но у нее была небольшая татуировка в виде колибри в районе тазовой кости.

Птица.

Я собиралась раздавить птицу, ради защиты которой Кью сделал бы все, что было в его силах. Я должна была стать точной противоположностью человека, которого любила.

Кожаный Жилет шепнул мне на ухо:

— Ударь ее. Я уверен, что в ее желудке еще осталось, чем срыгнуть.

Я стояла, наверное, целую вечность, пытаясь вытащить себя из тумана наркотиков. Должен же быть какой-то выход. Думай!

«Мне холодно... Я голодна...»

КЖ зарычал:

— Пять... четыре... три... два...

Наркотики сработали, и я ударила девушку в живот. Даже несмотря на то, что наркотики смягчили чудовищность того, что я сделала, я была опустошена.

Вихрь воробьев наполнил мою голову и, схватив остатки здравого смысла своими крошечными когтями, унеслись далеко-далеко. На небо, в ад или чистилище, мне было все равно. Все, что я знала, — я никогда не буду прежней. Мой рассудок защищал себя, улетая свободным, паря обратно к Кью, оставляя меня умирать.

Мои мышцы свело, и это не девушку стошнило, а меня. Я забрызгала обувь КЖ жареной курицей, съеденной на обед, и рухнула в теплую бездну.

Они, наконец, сделали это. Нашли мою слабость.

Они могли делать со мной все, что хотели. Мучить меня. Насиловать. И я всегда бы сохраняла свой внутренний огонь, который вел меня вперед. Но заставить меня причинять боль и мучить кого-то еще? Это был рецепт потери моего рассудка.

Рецепт, который действительно сломит меня навсегда.

***

Я застонала, съежившись от боли в спине от лежания на жесткой лежанке. Я пыталась двигаться, но каждая часть моего тела ныла.

Мои колени были поцарапаны и разбиты. Зубы сжаты до боли. Голова гудела от нескончаемой боли, а в боку отдавался удар КЖ за неподчинение.

Ты превращается в одного из них. Ты причиняешь боль другим. Ты становишься дьяволом.

Я сделала это, чтобы защитить их! Я сделала им больно, но намного меньше, чем сделал бы этот людоед.

Тебе нет оправдания. Ты сломилась. Они победили.

Нужно бежать. Бежать. Бежать. Бежать. Бежать.

Я напрягла мозг, пытаясь остановить вихрь слов, от которого тошнило.

Я не могла двигаться, не говоря уже о побеге. Это было невозможно.

Часы тикали, а я не могла спать. Мой мозг не давал мне покоя с проклятиями и обвинениями, говоря мне бежать даже тогда, когда мое тело не подчинялось. Крик девушек звенел в ушах, казалось, навечно.

Каждый раз, когда я закрывала глаза, Кью появлялся передо мной.

— Как ты могла, Тесс? Ты стала одной из них. Я думал, что ты лучше. Думал, что ты была чиста. — Он опустил голову, глаза блестели от разочарования. — В тебе не осталось ничего, что можно было бы любить. Ты предатель. Монстр. Мне придется убить тебя.

Я подбежала к нему, но что-то сдерживало меня. Какая-то невидимая стена.

— Нет! Это не я. Я не хотела этого делать. Я сделала это, чтобы спасти их!

Он рассмеялся, бросив взгляд такой ненависти, что я прижалась к полу от стыда.

— Ты слаба, Тесс. Так слаба. Я недооценил тебя. Я видел кого-то свирепого в тебе. Теперь все, что вижу, — это опустошенная маленькая девочка.

— Тогда спаси меня! Пожалуйста. Мне нужна твоя помощь. Очень. — Я не могла перестать плакать.

Кью покачал головой. Его мощное тело, заключенное в черный костюм, смотрелось так, как будто он собирался на похороны. Мои похороны. Он прощался со мной.

— Кью!

Он отказывался смотреть мне в глаза. Повернувшись спиной, он медленно уходил в клубящийся туман.

— Прощай, Тесс.

Кью ненавидел меня. Я ненавидела себя. Я хотела умереть.

***

Прошло еще больше времени.

Дверь моей камеры открылась, и вошла женщина, которая делала мне татуировку. Она двигалась смело, спокойно и счастливо. Она улыбнулась широко, держа в руках шприц.