Квота, или «Сторонники изобилия»
Шрифт:
– Нет, очевидно, на более продолжительный срок. Это зависит…
– От чего?
– От того, соответствует ли Тагуальпа моим представлениям о ней.
– А как вы ее себе представляете? – весело спросила Флоранс.
– Не хотите ли чего-нибудь выпить? Это бистро под навесом выглядит довольно гостеприимно.
– Я, пожалуй, не откажусь, сегодня такая жара…
Она заказала себе кока-колу, он засмеялся.
– Что это вас так насмешило?
– Ничего. Лично я возьму чоуат.
Лет десять назад, еще до появления кока-колы, национальным напитком в Тагуальпе считался чоуат – слегка забродивший сок грейпфрута, к которому добавляли немного пальмового спирта, чтобы остановить брожение. Но теперь, хотя большинство
– А вы сноб, – сказала Флоранс.
– Ничего подобного. Просто люблю чоуат.
Он добавил что-то в похвалу чоуату, и тут Флоранс с удивлением услышала собственный голос:
– В таком случае закажите и мне…
Теперь наступила его очередь расспрашивать, и она рассказывала ему о своей работе, о дяде, о «Фрижибоксе».
– Но это же чудесно! – воскликнул он. – Мне просто повезло!
– В чем?
– Сейчас еще рано раскрывать карты. Но разрешите мне завтра зайти к вам в контору.
– Только не в часы работы.
– Наоборот, к работе это имеет самое непосредственное отношение.
Флоранс почувствовала укол разочарования.
– Вы ищете работу?
Незнакомец от всей души рассмеялся.
– Пускай будет так, – сказал он. – Но немножко по-иному, чем вы думаете.
– Вы говорите загадками.
– Пожалуй. Запаситесь терпением, сейчас вы просто ничего не поймете. Расскажите-ка мне еще о «Фрижибоксе».
– Что именно?
– Дела идут неважно, не так ли?
Флоранс ответила не сразу:
– Да нет, не хуже, чем у других.
– Вот это я и хотел сказать.
– Даже, пожалуй, лучше. У нас замечательный коммерческий директор.
– Вот как? Расскажите-ка мне о нем.
В душе Флоранс шевельнулось сомнение. Зачем он ее расспрашивает? А вдруг это агент какой-нибудь конкурирующей фирмы? Подослан Спитеросом, например?
Этот самый Спитерос, хотя и поддерживал прекрасные отношения с дядей Самюэлем, был ярым его соперником на коммерческом поприще. Десятки раз они пытались договориться о нормализации производства холодильников, создать нечто вроде картеля, но всякий раз безуспешно.
– Вы, верно, по этой части? – спросила она. – Тоже занимаетесь холодильниками?
– Я занимаюсь всем. Можно и холодильниками. Вполне подходит. И даже очень.
– Опять загадки, – проговорила Флоранс.
– Ничего подобного. Я только хотел сказать, почему бы мне не заинтересоваться и холодильниками.
Похоже было, что он просто потешается над ней, но Флоранс почувствовала какую-то странную слабость, близкую к головокружению, будто от этого незнакомца, сидевшего напротив нее, исходила некая таинственная сила и сопротивляться ей было бесполезно.
– А что вообще вы делаете? – пробормотала она. – Чем занимаетесь?
– И всем и ничем. Я подготавливаю.
– Что?
– Это вы узнаете, если захотите, все зависит только от вас. Я не могу все объяснить вам здесь, сразу. Но это нечто весьма важное. Даже может изменить всю вашу жизнь, – добавил он серьезным тоном.
И вдруг душа ее словно распахнулась. Пропала настороженность, и ей захотелось поговорить с этим незнакомцам откровенно, довериться ему.
– Да, моей жизни это крайне необходимо, – вздохнула она.
– Правильно.
– Жаловаться я не вправе, я счастлива. Обожаю дядю. Работаю с увлечением. Но дела идут все хуже и хуже. И это очень меня огорчает.
2
Вечером, возвращаясь домой, Флоранс думала,
что это с ней случилось. Она нервничала, тревожилась. С чувством вины она поцеловала дядю. Чего только она не наболтала этому человеку, изливая свою душу! Какая неосторожность!Ей захотелось тут же признаться во всем дяде. Но она пообещала незнакомцу молчать. А сам-то он, этот дьявол в образе человека, что доверил ей взамен? Только назвал себя. В сумочке у нее лежала его нелепая визитная карточка, на которой стояла одна лишь фамилия, да и то какая-то диковинная: КВОТА. А она взялась помочь ему, не заручившись никакими обязательствами с его стороны. Каким же образом он достиг этого?
Слово за слово он вытянул из нее все сведения об их фирме. О производстве, о сбыте товара. О том, что медленно, но неуклонно уменьшается объем сделок, хотя благодаря Каписте, их незаменимому коммерческому директору, этот процесс идет, надо полагать, не столь стремительно, как у других, но все равно идет упорно и неуклонно среди всеобщей экономической деградации Тагуальпы.
– Расскажите мне о Каписте, – попросил Квота.
И она рассказала. Описала ему этого подвижного, энергичного, но не слишком воспитанного человека, ожиревшего в тридцать пять лет; у него маленькие усики, тяжелый подбородок, даже после бритья отливающий синевой, очень темные густые брови, сплошной чертой перерезающей лоб, словом, сразу видно его испанское происхождение. Флоранс рассказала Квоте о столкновениях Каписты с дядей Самюэлем. Коммерческий директор грубоват, но в то же время обидчив, дядя же раздражителен, вспыльчив, и, с тех пор как дела пошли плохо, они все время ссорятся, так как дядя несправедливо упрекает Каписту в том, что он бездельник, болтун, а тот, оскорбленный, грозит директору, что немедленно все бросит и уйдет к Спитеросу (который, кстати, спит и видит, как бы его к себе переманить) и там сможет наконец проявить свои непризнанные коммерческие таланты. Тут Бретт, перетрусив, призывал на помощь племянницу, чтобы та удержала Каписту. Каписта поддавался уговорам. Ведь он ужасно привязан к их «старой омерзительной лавчонке», как он именовал «Фрижибокс», гораздо больше привязан, чем может показаться со стороны. Но все это в конце концов осточертело Флоранс.
– В один прекрасный день все лопнет, – сказала она Квоте. – Если Каписта уйдет от нас, мы прогорим. И даже если не уйдет… Дядя уже впал в отчаяние. Этим-то и объясняется его дурное настроение.
– Великолепно, великолепно, – подхватил Квота.
– Что великолепно? – возмутилась Флоранс.
– Именно то, что мне требуется. Предприятие на грани краха. Нежданная удача.
– Вы хотите его купить?
– Бог с вами. Кстати, у меня нет на это ни одного песо.
– Так что же вы собираетесь делать?
– Увидите.
Больше она не сумела вытянуть из него ни слова. И однако пообещала ему уже в понедельник утром устроить свидание с дядей Самюэлем, не предупредив того заранее.
Квота явился точно в назначенный час, держа в руках довольно тяжелый чемодан.
– Что это вы притащили? – спросила Флоранс. – Если вы намерены предложить нам дополнительное оборудование, то дело не пройдет: мы выпускаем все сами и ни в чем не нуждаемся.
– О, я знаю, но это вовсе не оборудование.
– Так что же в таком случае?
– Слишком уж вы любопытны.
Его слова уязвили Флоранс. Что это он о себе воображает? Она чуть было не указала ему на дверь. Ее удержало только данное обещание.
– Хорошо, – холодно произнесла она. – Пройдите сюда. Дядя еще не пришел.
Флоранс усадила Квоту в приемной, которая отделяла ее кабинет от кабинета дяди, и оставила одного. Его поведение ее задело.
Через несколько минут в кабинете Флоранс появился Бретт. Он был в отвратительном настроении. Его голый череп так и пылал.