Кьянти для невесты

Но если честно, меня невероятно влечёт к противному байкеру с той самой минуты, как он прилёг на меня на диване в «Сириусе». Как же хочется увидеть его без одежды, обнажённым, узнать – каков он? Как у нас сейчас всё получится?

Целуется он, надо это признать, бесподобно. А вот в остальных дисциплинах он вряд ли так же виртуозен… С его потрясающими исходными данными все девушки, наверняка, взволнованно напевали: ах, какой ты шикарный, ах, я никогда не испытывала подобного удовольствия, это нирвана!

Безудержные комплименты тормозят развитие. Вряд ли Роману когда-то приходилось заботиться о чувствах партнёрши, не сомневаюсь, его подруги замирали от счастья лишь от того, что он обращал на них внимание… Его поведение и манеры свидетельствует о том, что он всегда прежде всего думает о себе.

Но как знать… Бывают врождённые таланты… Да к тому же, в его венах бурлит горячая испанская кровь… Вдруг сейчас меня ждёт сказочное наслаждение?

Ой… Но тогда мне не захочется расставаться с Романом…

Проклятье! Кто-нибудь, заберите мой мозг, как же я устала от всех этих мыслей!

***

По коридору на пятом этаже мы так и шли – молча, держась за руки. Боялись расплескать чувства и наброситься друг на друга раньше, чем откроем дверь в номер.

У двери Роман принялся искать ключ-карту.

– Здесь нет… Где же она? – он шарил по карманам пиджака, надетого на меня.

Полез во внутренний карман, задел, конечно, мою грудь… Не в силах дальше сдерживаться, изнемогая от жара, пылающего внутри, скручивающего живот, поясницу, бёдра, я притянула Романа к себе за ворот расстёгнутой рубашки и поцеловала в губы. Он тут же отозвался на поцелуй и снова прижал меня к стене.

– Где же эта чёртова карта?

Если он сейчас же её не найдёт и не откроет дверь, я за себя не ручаюсь! Не знаю, что с ним сделаю… Растерзаю прямо в коридоре, и весь этаж услышит наши вопли.

Но Роман, в конце концов, нашёл карточку и открыл дверь. Я вошла в номер следом за ним и очутилась в огромном люксе.

Ух ты, какая роскошь… Но сейчас это совсем не важно.

***

В номере оказалось две комнаты – гостиная и спальня. Наше перемещение от двери к кровати напоминало танго двух безумцев, траектория движения была рваной и запутанной. Мы на ходу освобождались от одежды, испытывая чувство раскрепощения, с каждым потерянным предметом мы словно возвращались к своей сути – когда люди ещё обитали в райском саду и ходили обнажёнными. Да, нас ждал райский сад, усыпанный золотыми яблоками, и сердце замирало в предвкушении.

Сначала с моих плеч упал пиджак, потом Роману хватило одного жеста, чтобы стащить с меня платье. От трусиков размером с берёзовый листок я мгновенно избавилась сама, боясь, что мой партнёр заметит, что с ними стало во время нашей динамичной коридорной прелюдии – они словно побывали под тропическим ливнем, так сильно распалил меня Роман своими страстными поцелуями и ласками… Но ведь и я его тоже! Видела, насколько он сейчас возбуждён, чувствовала его напряжение.

Через мгновение, оставшись в одних чулках, я поняла, что Роман восхищён. Он не стеснялся в этом признаться, хотя не произносил ни слова. Его взгляд метался, он словно не знал, что рассматривать в первую очередь – грудь, или живот, или бёдра – и ясно давал понять, что потрясён увиденным. Как будто осматривал сокровища, внезапно попавшие ему в руки, и не мог сдержать изумлённого вздоха.

Это было очень приятно, ведь я понимала, что он успел повидать многое. А сейчас на его лице был написан восторг, словно он впервые в жизни увидел перед собой такую неземную красоту. Хотя я не сомневалась в своих внешних данных, но его неприкрытое восхищение мне льстило. Получается, он способен не только ранить моё самолюбие, но и сладко его щекотать.

Белоснежную рубашку я содрала с него так яростно, что отлетела пуговица, потом Роман на мгновение замер, позволяя мне разобраться с ремнём и брюками. Увидев, что скрывалось под одеждой, я едва не застонала. Моя мечта сбылась – наконец-то я увидела этого красавца раздетым.

От великолепного зрелища, которое мне открылось, перехватывало дыхание. Это было тело молодого бога, восхитительное, сплошь отлитое из бронзовых мускулов, с красивой гладкой кожей, излучающей сияние и скрывающей под собой силу и мощь. Пропорции и идеальный рисунок проработанных мышц напоминали об античных статуях.

Сложная татуировка на предплечье – как широкий замысловатый браслет. А ещё шрамы, их было несколько – тонкие нити или короткие рубцы – они нарушали совершенство безупречной кожи. Светлые, почти незаметные, видимо, появились давно. Но была пара и свежих, пунцовых, отметин.

Что ж, до того, как переключиться на карьеру управленца, Роман вёл бурную жизнь любителя экстремальных видов спорта, поэтому хорошо, хоть руки-ноги-пальцы в комплекте, вполне можно было бы чего-нибудь недосчитаться.

…Наконец-то избавившись от одежды, мы сдёрнули покрывало с роскошной кровати королевских размеров и упали на неё, не отрываясь друг от друга. Успела заметить вазу с живыми цветами на низком столике у окна и удивилась – для кого же (или для чего) арендован этот номер?

На один миг Роман навис надо мной, как будто любовался добычей и втягивал ноздрями, как зверь, мой запах. Он и сам источал изумительный аромат, эта смесь мужских запахов лишала сил, возбуждала. Я видела испарину на лбу, трещину на пухлой нижней губе – хорошо же я его поцеловала!

Потом он закрыл глаза и со вздохом наслаждения опустился на меня – и это было похоже на спуск на воду гигантского траулера: я задохнулась, провалилась в фиолетовые шёлковые простыни… Было необыкновенным удовольствием ощущать его всего сверху, такого тяжёлого, горячего, лежать под ним распластанной, таять от терпкого ощущения беспомощности, чувствовать себя беззащитной и угодившей плен, из которого не вырваться. Конечно, я и не думала вырываться, ещё чего!

Сейчас мы не нуждались в долгой прелюдии, ведь мы исполнили её в коридоре, когда целовались так неистово, что дрожали стены. Но, тем не менее, взаимные ласки продолжались, распаляя нас до крайнего предела. Оба были взбудоражены, нас охватила совместная лихорадка, мы впивались друг в друга губами, жалили укусами, хватали ртом – с таким остервенением, будто умирали от жажды.

Я уже не могла терпеть этого издевательства, мне было больно - внизу живота пульсировало, тянуло, сокращалось, трепетало, выкручивая мне поясницу, заставляя выгибаться и глухо стонать. Я уже готова была молить о пощаде, чтобы мой партнёр поскорее ворвался, вломился, растерзал меня, уничтожил, избавив от этой мучительной тяжести… Я изнемогала, горела, мечтала раскрыться до предела, с восторгом принять, позволить себя наполнить… Осыпала поцелуями лицо Романа, но стеснялась потребовать, чтобы он не медлил, хватит уже, давай же!

– Надо кое-что надеть, - прошептал мне на ухо Роман. – Две секунды. Никуда не уходи, солнышко.

Пока это были первые ласковые слова, произнесённые в стенах люкса. Но, тем не менее, я испытала мгновенный прилив благодарности – за то, что он обо всём позаботился и избавил меня от необходимости напоминать о презервативе.

Роман встал с кровати, и теперь я увидела его спину – о, боги, она была невероятной! Но снова шрам – под лопаткой… Сколько же раз он падал со своего дурацкого мотоцикла? Куда смотрит его мама-испанка, почему не запретила это опасное увлечение? Давно бы отлупила сковородой для паэльи. Или что они там готовят в своей Испании… Мне кажется, испанские мамы не церемонятся, они же экспансивные. Да я и сама уже после первой аварии огрела бы мотоциклиста не раздумывая, ещё бы и по заднице скалкой надавала. А его хромированную игрушку разобрала бы по винтику.