Кыся-2
Шрифт:
А-а-а... Чем черт не шутит! И под очередным светофором, чтобы с Митей ничего не случилось во время движения, я пустил первый "пробный шар": я вылез из сумки, сел на спинку переднего пассажирского сиденья, точно так же, как я обычно сидел в нашей громадной "Вольво" -- у правого уха Водилы, и осторожно сказал Мите по-Шелдрейсовски:
– - Митя...
Митя удивленно оглянулся назад, никого не увидел, и стал осматривать все машины, стоявшие рядом под светофором. Искал -- кто это его позвал?..
– - Митя, -- повторил я.
– - Не пугайся. Это я
– - Да, ты чо-о-о-о?!!
– - в ужасе завопил Митя.
– - Точно, -- мягко произнес я.
– - Ох, бля-а-а...
– - Митя открыл рот и снял руки с рулевого колеса.
Над нами уже давно горел зеленый свет, всю Петроградскую сторону разрывал возмущенный хор автомобильных сигналов за нашей спиной, а Митя все никак не мог сдвинуться с места, пока я не сказал ему:
– - Поезжай, Митя. Потом где-нибудь остановимся -- я тебе все объясню.
Остановились мы только у Торжковского рынка. Митя выключил двигатель, повернулся ко мне и спросил меня вслух:
– - А это у меня не с пережору?
– - Нет, -- сказал я.
– - А то мне последнюю неделю, понимаешь, каждый вечер приходилось квасить... Вполне может крыша поехать!
– - Нет-нет, -- заверил я его.
– - Просто я умею Мысленно разговаривать. Только Пилипенко об этом не говори.
– - Да вы что?! Этому козлу?!! Да ни в жисть, блядь буду! Извиняюсь.
– - Можешь не извиняться. Говори, как хочешь. И называй меня на "ты".
– - Я подумал, что для Мити проще будет не "Мартын", а "Кыся", и добавил: -Меня, например, зовут Кыся...
– - А я -- Митя.
– - Я знаю. А теперь, Митя, гони на проспект Науки к шашлычной! Там я тебе дом покажу. Перед домом огромный пустырь...
Не было никакого пустыря перед нашим домом! Сотни полторы самодельных лавок и магазинчиков заполнили мой любимый пустырь, а между ними еще стояли Люди и с рук продавали всякую всячину -- от сигарет "Мальборо" и детских колготок до меховых шуб и автомобильных колес, включая глыбы мороженой трески... Я и так был на нервном пределе, а тут чуть было не заплакал!
– - Вот мой дом...
– - тихо сказал я Мите и показал наши окна на восьмом этаже.
– - Тебя проводить?
– - спросил меня Митя. Он понял мое состояние и не задал ни одного бестактного вопроса. Он мне еще тогда, в прошлом году, понравился.
– - Нет, не нужно, -- сказал я ему.
– - Ты только сними с меня эту жилетку. А то еще Шура не узнает меня. Да, и неловко как-то...
– - Напрасно. Она очень тебе идет, -- Митя с сожалением помог мне снять жилетку и спросил еще раз: -- Сходить с тобой?
– - Подожди меня лучше здесь. Мало ли что...
Дверь в дом была наглухо закрыта и на ней красовалась новая кодовая установка с кнопками и номерами шифра на них.
В это время, слава Богу, я услышал, как кто-то открывает дверь изнутри. Я приготовился проскользнуть на лестницу, но дверь отворилась, и первое, что произошло -- я получил оглушительный пинок в бок, и кувыркаясь, отлетел чуть ли не под колеса черной "Волги". Вслед
мне послышалось злобное:– - Только гадят по лестницам! А потом нюхай их ссаки!
Боль была ужасной! Такой здоровенный мужик, оказывается, живет теперь в нашем доме...
Но тут из "Волги" молнией вылетел Митя! Я не успел охнуть, как он ухватил этого мужика за горло, бросил его спиной о стену дома, а под нос пихнул ему неизвестно откуда взявшийся пистолет.
– - Ты что животную забижаешь, сука?!! В рот тебе, в Господа, в душу, в Бога мать ети!!! Я вот счас наделаю в тебе дырок, козел вонючий!..
Для верности Митя еще раз шарахнул мужика головой об стенку:
– - Говори шифр, падлючий твой рот!
– - Пять... семь... один...
– - заикаясь от страха, выдавил из себя мужик.
– - То-то!
– - Митя дал мужику ногой в зад и спихнул его со ступенек подъезда.
– - Чтоб я тебя не видел здесь, курва!..
Потом Митя нажал пятую, седьмую и первую кнопки на кодовом устройстве, сам открыл дверь и пошел со мной к лифту:
– - Хрен чтобы я тебя теперь одного оставил, -- сказал мне Митя, пропуская меня в кабину лифта.
– - Какой этаж?
– - Восьмой...
– - с трудом сказал я. Боль в боку была нестерпимой, но я ждал встречи с Шурой и готов был терпеть любые муки только ради одного первого мгновения этой встречи!..
Мы поднялись на восьмой этаж, вышли из лифта и я показал Мите нашу дверь. Тот порылся во внутреннем кармане куртки, достал свое милицейское удостоверение и сказал мне негромко:
– - Наверное, ксиву придется показывать. Счас все боятся всех. Никто тебе просто так не откроет.
– - Мой откроет, -- сказал я.
– - Мой никогда никого не спрашивал "Кто там?".
– - Ты, видать, давно дома не был, -- сказал Митя.
– - Посмотрим.
И нажал кнопку звонка. Меня аж затрясло! Сейчас, сейчас...
– - Кто там?
– - спросил из-за двери женский голос,
– - Милиция!
– - и Митя приставил свою книжечку к дверному глазку. Книжечку долго разглядывали -- может, у Шуры гостит кто-нибудь? А потом послышались звуки отпираемых замков -- один, другой, третий... Батюшки! Да, у нас и не было никогда столько замков...
Я было засомневался -- может, этажом ошибся? Стал внимательно разглядывать дверь. Да нет, -- дверь наша. Шура сам ее обивал...
Наконец дверь осторожно и боязливо открылась. На пороге стояла молодая женщина с ребенком на руках. Это еще что такое?!
– - Вам кого?
А я еще в машине Мите назвал Шурину фамилию.
– - Нам бы гражданина Плоткина, -- сказал Митя.
– - А он тут уже не живет, -- напряженным голосом сказала женщина.
– - Та-а-ак...
– - проговорил Митя и вопросительно посмотрел на меня.
Как это "не живет"?! Быть того не может! Вот же -- наша вешалка, наше зеркало...
Я тут же прошмыгул в квартиру. Заплакал ребенок. Женщина стала его успокаивать, говорить: "А вон к нам киса пришла!.. Давай с кисой поиграем?.. Ну, не плачь, не плачь..."