L

Когда я добралась до кровати, то поняла, что у меня попросту нет сил ни принять душ, ни как следует расстелить постель. Уже светало. Впереди меня ждал хороший день, я написала Женьке смс: «Долетела, сплю, люблю, до завтра!» и отключилась.

* * *

Ну, кому и что от меня нужно? Рука нащупала телефон, одновременно противно вибрирующий и воющий музыкой из «Крестного отца». Семь! — констатировал один открывшийся глаз слияние точек электронных часов на будильнике напротив. Семь утра! Ты не жилец, — адресовал мозг звонившему. Ой, Катя. Ее номер. Ну, что ей может быть нужно?

— Да? — я вложила в это «да» все возможные интонации раздражения.

— Она разбилась. У самого аэропорта. Ночью сегодня. Она, наверное, ехала встречать тебя. Да? Мне позвонили час назад. Ее мама. Она разбилась, ты понимаешь? Все из-за тебя! Поняла? Все из-за тебя!!!

раньше, когда отступала боль, оставался зеленый ил на дне реки, по которой уплыл тот, кто меня любил, я отпускаю небрежность фраз, ревность, печаль и месть, ведь только память делает нас, такими, какие есть, ведь только память тонкой рукой лепит нас изнутри, я уплываю другой рекой, медленно, посмотри… мне не хватило ни силы воли, ни откровенных слов, что же останется после боли в памяти берегов?