Лабиринт миров

— Как мы узнаем, что вышли из зоны захвата? — спросила Ксения, зябко поеживаясь и всматриваясь в окружавшую их темноту, замыкавшую со всех сторон небольшое пространство, высвеченное их костром.

Молчаливый лес действовал на Ксению угнетающе, и Лосев хорошо ее понимал. Он исам уже начал уставать от этой постоянной мертвой тишины.

— Лес оживет, — задумчиво сказал Лосев, — появятся птицы. Звери выйдут из своих укрытий и займутся своими повседневными делами. Жизнь начнется…

— И исчезнут эти поганки, — сказал Зуров, кивнув на целую семейку голубых грибов, расположившихся под соседней елью.

«Не такие уж они поганки, — подумал Лосев. — Скорее это дверь. Дверь в другие миры. И каждый, кому не нашлось здесь места, кто слишком устал, или болен, или не в состоянии больше выносить бремя постоянных неудач, каждый может ею воспользоваться. Это так легко и так просто. Одним движением решить все свои проблемы… Редко кто думает о последствиях, о завтрашнем дне. Вот почему пустеют города…»

К утру братья исчезли. Для Лосева так и осталось загадкой, каким образом под действием наркотика, содержащегося в грибах, в параллельный мир переносится материальное тело. В палатке братьев остались их одежда и снаряжение. Удивившись собственной брезгливости, Лосев распорядился ничего не брать из их вещей.

Как только утреннее солнце позолотило верхушки сопок, отряд вновь двинулся на запад.

Их по-прежнему окружал мертвый лес, ни зверья, ни привычного жужжания мошки.

— Мы идем слишком беспечно, — заметил Зуров. — Надо бы кому-то разведать местность впереди. Не нравится мне этот лес!

— Мне он тоже не нравится. Но чем скорее мы выйдем к Южноуральску, тем лучше. Нас слишком мало, для того чтобы высылать разведку. Я надеюсь, что под Южноуральском проходит линия нашей обороны.

— Сильно в этом сомневаюсь. До Южноуральска, если верить карте, осталось часа два ходу, а тишина стоит такая, как будто здесь все вымерли. Если бы поблизости шел бой, мы бы это услышали.

— В любом случае, до города надо добраться засветло — на окраинах ночью слишком опасно.

— Что мы будем делать, если Южноуральск попал в зону захвата? — спросила Ксения, до сих пор терпеливо сносившая все тяготы похода, но было заметно, что после вынужденной посадки ее настроение изменилось.

— Найдем какое-нибудь укромное место. Отдохнем пару дней. Потом пойдем дальше.

— Ты не надеешься найти здесь другой транспорт? — В вопросе Ксении он почувствовал усталость и подумал, что ее может не хватить на весь этот поход. И все же ответил правду. Он всегда говорил ей только правду.

— Если Южноуральск оказался в зоне захвата, на это почти нет шансов. Я не знаю ни одного транспортного средства, способного работать без электроэнергии. Даже дизель нуждается в пусковом устройстве с электрическими свечами зажигания.

— А я знаю! — неожиданно заявила Ксения.

— И что же это такое? — иронически осведомился Лосев, не принявший ее заявления всерьез.

— Паровоз.

— Паро — что?

— Паровоз. Машина, передвигающаяся с помощью пара. Лет пятьсот тому назад по Восточно-Сибирской дороге именно они таскали составы с грузом.

— Седая древность… Но даже если в музее найдется подобный образец, для его запуска все равно понадобится электроэнергия. Хотя бы для блока управления.

— У него нет блока управления!

— Как же им управляют?

— С помощью механических рычагов! И для движения ему не нужна электроэнергия — только вода и топливо. Любое. Годятся даже дрова.

— Откуда ты все это знаешь?

— Мой прадед работал на железной дороге. И эта машина не может находиться в музее — она для этого слишком велика. Зато на старом вокзале… Дед говорил, что именно туда свозили паровозы, отслужившие свой срок. Это было давно, но, я думаю, мы должны найти такое место и осмотреть его, прежде чем покидать город.

— Сначала нужно до него дойти! Он уже давно должен быть виден. Хотя бы дым от заводов или зарево огней…

— Если город захвачен, ничего этого не будет. — Неожиданно Лосев насторожился и сделал знак остальным сохранять тишину. Где-то очень далеко на востоке, в глубине дремучего леса, оставшегося позади, родился низкий трубный звук. Слишком знакомый звук и слишком чужой для этой планеты.

Щипонос проснулся, когда первые лучи солнца коснулись его бронированной кожи, верхний слой которой был способен перерабатывать солнечный свет в энергию, необходимую для движения.

Но, кроме солнечного света, ему нужна была еще и пища. Любая органика, чем больше — тем лучше. Он испытывал постоянное, не проходящее чувство голода. И у него было всего два состояния — поиск пищи и выполнение приказов. Приказов пока не поступало. Значит, он мог заняться поиском пищи.

Она была где-то совсем недалеко. Два индивидуума — шестьдесят и восемьдесят килограммов органики, — вполне достаточно для легкого завтрака.

У шипоноса не было глаз, и мир представлялся ему в виде объемной, лишенной красок компьютерной схемы. Зато он мог рассмотреть на этой схеме в радиусе двух миль самые мелкие подробности.

Пища вела себя спокойно и не двигалась. Чтобы не спугнуть ее раньше времени, шипонос пригладил свои колючки, стараясь производить меньше шума, и стал медленно приближаться к своим жертвам. В случае необходимости его огромная туша могла двигаться совершенно бесшумно.

Наташа первой заметила в вершинах деревьев на склоне сопки странное движение и разбудила Суркова.

— Это, наверное, ветер. Утром он дует из долин на сопку. Давай поспим еще немного.

Они шли весь предыдущий день, стараясь уйти к можно дальше от города, оба устали, но тревога не покидала девушку. Что-то к ним приближалось из глубин мертвого леса. Что-то страшное, несущее гибель.

— Это не ветер, Алексей. Проснись!

— Здесь не может быть ничего, кроме ветра! Не существует животных, способных так раскачивать сосны! В нашей тайге не водятся слоны! — Неожиданно он замолчал, потому что стоявшее на опушке, в ста метрах от них, дерево сломалось, и на поляне появился огромный, масляно-черный купол.

— Этого не может быть! Таких животных не бывает! У него даже нет ног!

— Если мы будем стоять здесь, он доберется до нас через пару минут.

— Я попробую его остановить!

И, прежде чем Наташа успела возразить, Лосев сдернул с плеча ружье и выстрелил в черную гору, стремительно приближавшуюся к ним и использовавшую для движения «подошву» своего тела.

Выстрел не произвел на шипоноса ни малейшего впечатления, однако он не был таким бесполезным, как казался Наташе. Звук далеко разносится в горах, и в паре километров от места этих событий, на западном склоне хребта, Лосев услышал выстрел.

— Мы должны посмотреть, что там происходит, — сказал он, меняя направление движения.