Лабиринт Осириса

Они добрались до конца улицы Арарат и снова повернули, на этот раз в узкий переулок. Прошли насквозь и оказались у деревянной двери с видеодомофоном и керамической табличкой с фамилией Сахаркян. Архиепископ нажал на кнопку видеодомофона.

– Она еще ребенок, – сказал он, повернувшись к Бен-Рою, когда изнутри послышались звуки отодвигаемых засовов. – Ребенок, которому пришлось пережить невообразимые ужасы. У нее еще есть шанс оправиться, зажить нормальной жизнью. Но если ее вышлют и она снова попадет в руки торговцев живым товаром…

Дверь открылась, за ней стоял мужчина с пистолетом на поясе.

– Еще ребенок, – повторил Петросян. – Прошу вас не забывать об этом. И не вдаваться в детали убийства госпожи Клейнберг. Воски знает, что она умерла, но мы избавили ее от жутких подробностей. Она и так напугана, с нее довольно.

Петросян посмотрел детективу в глаза и, убедившись, что собеседник его понял, переступил порог. Бен-Рой последовал за ним. Входная дверь за ними захлопнулась, засовы закрылись. Они оказались в просторной комнате с побеленными стенами и спартанской обстановкой. За столом, поигрывая пистолетом, сидел еще один мужчина. Лестница в углу вела на невысокую галерею, куда выходили четыре двери. Петросян пересек помещение и тихонько позвал кого-то. Бен-Рой не понял, что он сказал, но ему послышалось слово, похожее на «Воски».

Несколько мгновений стояла тишина, затем дальняя дверь открылась, и на галерею вышла миниатюрная темноволосая девушка. У Бен-Роя пересохло во рту. Пальцы непроизвольно сжались.

Ощущение, словно поворачивали ключ в замке.

По приказу Петросяна охрана скрылась в соседней комнате. Архиепископ подошел к подножию лестницы и протянул руку. Девушка нерешительно спустилась. Она оказалась более хрупкой, чем можно было судить по фотографии. Ростом не выше полутора метров, и то едва ли. И в жизни миловиднее, чем на снимке. Большие миндалевидные глаза, черты лица одновременно нежные и напоминающие подростка-сорванца. Возраст определить трудно, но общее впечатление – юная. Очень юная. Бен-Рой вспомнил слова проститутки, с которой разговаривал в Неве-Шаанане. О том, как их с Воски заставляли изображать любовь опытной и невинной, наставницы и ученицы. Детектив почувствовал, как в нем закипает гнев, но заставил себя настроиться на разговор. И отбросить мысль, что и он вроде очередного клиента, которому что-то надо от этой девушки. Стоял, уронив руки, и старался изобразить на лице дружелюбие.

Сойдя с лестницы, Воски скользнула по нему взглядом и, ища поддержки, посмотрела на архиепископа. Старик взял ее за руку, склонился к ней и что-то сказал. Она вновь взглянула на детектива и кивнула. Петросян мягко увлек ее к дивану и сел рядом. Бен-Рой устроился в кресле напротив, стараясь не смотреть на глубокие шрамы, покрывавшие запястья армянки. Она заметила его взгляд и, прижав руки к груди, спрятала запястья в ткани свободной серой майки. Кончик большого пальца левой руки поглаживал висевшее на шее серебряное распятие.

– Воски понимает иврит, но свободно говорить не может, – начал архиепископ. – Если вы согласны, я буду переводить.

– Конечно, – кивнул полицейский.

Петросян что-то прошептал Воски, она негромко ответила. Девушка больше не отрывала взгляда от выложенного плитками пола.

– Начинайте, – кивнул Петросян. – Но имейте в виду, что наша беседа неофициальная. И не забывайте, о чем я говорил, когда мы шли сюда. Постарайтесь помягче… – Он сделал успокаивающий жест рукой.

– Конечно, – повторил Бен-Рой.

Он наклонился вперед, уперевшись локтями в колени. За годы работы в полиции ему пришлось допрашивать сотни людей. Но он никогда не начинал разговора с такой тревожной надеждой. Дело Клейнберг, жизнь Халифы – все, казалось ему, определится здесь, на этой встрече. Будто он стоял перед дверью, которую стоит только открыть, и все разом изменится. «Осторожнее, – твердил он себе. – В своем нетерпении узнать, что там, по другую сторону, не дергай за ручку слишком резко».

– Здравствуй, Воски, – поздоровался он.

Девушка по-прежнему глядела в пол.

– Меня зовут Арие Бен-Рой. Я детектив иерусалимской полиции. Если хочешь, можешь называть меня просто Арие. Или даже Ари.

Его попытка растопить лед не дала видимых результатов. Возможно, оттого, что, несмотря на все его усилия говорить мягче, в голосе слышались неприветливые официальные нотки, словно он допрашивал Воски в полицейском участке. Не впервые во время этого расследования он оказался неспособным проявить сочувствие. Типичный проклятый сабра.

– Спасибо, что согласилась со мной поговорить. Хочу сразу подчеркнуть, что наша беседа не имеет отношения к вопросу о твоем проживании в Израиле. Даю слово – тебе нечего бояться. Ты поняла?

Воски едва заметно кивнула.

– Мне надо задать тебе несколько вопросов о женщине по имени Ривка Клейнберг. Думаю, ты ее помнишь. Несколько недель назад она приходила в приют «Хофеш».

Армянка подняла глаза, снова опустила и что-то сказала.

– Она спрашивает, вы нашли людей, которые убили госпожу Клейнберг? – перевел Петросян.

– Мы к этому близки, – ответил Бен-Рой. – Очень близки. А с твоей помощью еще больше приблизимся. Ты нам поможешь?

Ее рука сомкнулась на серебряном распятии, вцепилась так, словно это был спасательный канат. А когда заговорила снова, голос звучал чуть громче, чем в прошлый раз. Слова произносила немного быстрее, словно в ней нарастала тревога. Петросян успокаивающе положил ей руку на колено.

– Она говорит, что не хочет давать показания, – объяснил он.

– Никто не просит тебя давать показания. Мне нужно, чтобы ты ответила на несколько вопросов. Сможешь?

Девушка, по-прежнему сжимая распятие, немного помедлила, глубоко вздохнула и кивнула.

– Спасибо! – У Бен-Роя отлегло от сердца. – Постараюсь долго тебя не задерживать.

Он говорил, как врач, готовящийся сделать пациенту укол. Сжал руки и изобразил на лице улыбку, как ему казалось, излучающую доброжелательность.

– Ты помнишь, как госпожа Клейнберг приходила в приют и вы с ней разговаривали?

– Кен, – пробормотала Воски.

– Ты что-нибудь говорила ей о золотом руднике?

Девушка покачала головой.

– О золотоносной шахте в Египте?

Она снова мотнула головой.

– Уверена? Не спеши, подумай.

Неразборчивые слова.

– Она уверена, – подтвердил архиепископ.

– Тебе известна компания, которая называется корпорация «Баррен»? Большая американская компания?

– Нет.

Бен-Рой повторил название – медленно, по буквам, на случай если Воски не поняла его произношения. Тот же ответ. Детектив старался сохранить невозмутимый вид и не выдать своего разочарования. Он рассчитывал попасть прямо в яблочко. Сэкономить время и избавить девушку от долгого допроса. Не получилось. Что ж, придется забросить сети пошире.