Лабиринт розы
Шрифт:
Амаль, нелепо экипированный под Скотта из Антарктики, [40] стоял у борта и увлеченно беседовал с двумя особами — высокой стройной брюнеткой и пышнотелой, но не менее привлекательной блондинкой. Когда Алекс с Люси проходили мимо, Амаль дружелюбно обратился к ним:
— Александр Великий, странно, что вы не облачились во что-нибудь македонское. Я очень рад, что вы дополнили нашу компанию. И ваша лучезарная спутница Люси. Вы просто восхитительны. Я этому ничуть не удивлен, но совершенно очарован. — Он завладел ее хрупкой ручкой и заглянул Люси в глаза, так что она прочувствовала всю искренность его комплимента. — Прошу, познакомьтесь. Эти две прекрасные дамы ко всему прочему
40
Скотт РобертФалкон(1868–1912) — один из первооткрывателей Южного полюса. В 1948 г. в Великобритании вышел фильм «Скотт из Антарктики» с Кристофером Ли в главной роли.
Пораженная Люси вытаращила глаза на дам — одну, темноволосую, невозмутимо-изысканную, с безукоризненным маникюром, и другую, белокурую и жизнерадостно-веселую.
— Вы, как я вижу, удивлены, Люси? Какой бы я ни был замечательный, на такое продолжительное время мне не сосредоточиться — ваш случай занял около восьми часов, — поэтому я в строго определенные моменты поручаю своим «альтер эго» те нюансы, которые удаются им лучше, чем мне. Анжелика, например, безупречно накладывает микроскопические швы.
Анжелика, старшая из двух, белокурая версия Скарлетт О'Хары, подала Люси руку. Она заметила, что та любуется ее шикарным туалетом, и пояснила:
— Вам нравится мое платье? Все дело в том, что я просто обожаю ту эпоху. Меня сразу начинает одолевать ностальгия по дому.
— По дому?
— Ну да, Марди-Гра и все такое… Я сама родом из Нью-Орлеана.
Люси была очарована ее медовым голосом, сливавшим название города в один протяжный звук.
— Я здесь недавно и всего на год — по обмену, ради возможности поработать с мистером Аззизом. Он — один из величайших мастеров в нашей области и привносит нечто большее в свою деятельность, нечто «инакое». Поэтому я решила приехать и посмотреть собственными глазами. Как вы считаете, мистер Стаффорд? Ой, простите! Я хотела сказать, доктор Стаффорд!
В соседней группе их разговору с любопытством внимал старший администратор — сущее масло в руках Анжелики, — который тут же галантно поспешил ей на выручку:
— Ничего страшного, Анжелика! Только в Королевском хирургическом колледже могут прояснить загадку противостояния «мистеров» и «докторов». Я сам до сих пор ошибаюсь.
Алекс рассмеялся и кивнул в ответ на его слова: он и друзьям-то, до сих пор норовившим называть его «мистер», не мог растолковать их заблуждение, а не только озадаченной американской коллеге.
— Просто Алекс, Анжелика. А на ваш вопрос я, разумеется, отвечу «да»; я искренне уверен, что Аллах доволен, когда Амаль надевает халат и отправляется в операционную на очередное хирургическое сражение.
Люси не вполне уловила тон его высказывания, но Амаль широко улыбнулся:
— Не смейся над стариком, Стаффорд. Как бы то ни было, ты принадлежишь к христианскому миру, хотя сегодня кое-кто и пренебрегает библейским заветом почитать ближнего своего. Кстати, я пока не определился окончательно, верить ли в твое безбожие, поэтому останусь на прежних позициях и буду и впредь оказывать тебе уважение, как я охотно делал до сегодняшнего дня. В любом случае ты это заслужил. Во всех смыслах.
Затем Амаль снова обрушил все свое внимание на спутницу Алекса:
— Дорогая моя Люси, как все же чудесно, что мы видим вас сегодня здесь, среди нас, такую цветущую… Позвольте вашу шаль, она вам пока не понадобится: от обогревателей жара, как в летний вечер. А позже видно будет.
—
Благодарю.Интуитивно Люси поняла, что Амаль хочет помочь ей преодолеть преграду между доктором и пациенткой, но не смогла до конца побороть застенчивость. Она сняла палантин и отдала хирургу, а тот повесил его на спинку стула.
Алекс и высокая Зарина тем временем начали обсуждать что-то заумное, словно вернувшись к не оконченной прежде теме. Люси было приятно, что Алекс пытается исподволь втянуть ее в беседу; некоторое время она изображала заинтересованность и улыбалась, отвечая на заданные ей вопросы, но ощущала в себе неожиданную робость и обособленность от остальных. Перед ее глазами разыгрывалась интермедия неуловимых людских взаимоотношений, и, наблюдая за ней, Люси чувствовала, что земля буквально уходит из-под ног.
Ей подумалось, что вся их жизнь выражена в этой изысканной болтовне — химерическом покрове любых человеческих поступков. Не так отлично от телевизионного мира, но с другими участниками. Вернется ли она когда-нибудь к работе? Эта мысль упорно не покидала Люси даже сейчас, вдали от берега, в новой оживленной компании. Ладно, по крайней мере, благодаря этим людям она по-прежнему живет на свете.
— Люси, — услышала она чей-то голос, — вы хорошо знаете реку?
К ней обращался Кортни Денем со своим мелодичным тринидадским акцентом. Он стоял тут же вместе с женой, прислушиваясь к разговору, и сразу заметил, что Люси стало неуютно. Он потрясающе смотрелся в костюме Отелло.
— Здравствуйте. — Люси обрадовалась проявленному им вниманию и с облегчением отошла от Алекса в сторонку. — Нет, не слишком хорошо. — Она не знала, как обращаться к Денему вне больницы, поскольку по-прежнему приходила к нему на прием каждую неделю. — Хотя следовало бы. Я живу здесь уже довольно давно. Вроде бы в этом самом месте проходят состязания гребцов Оксфорда и Кембриджа?
— Совсем неплохо для колонистки. Верно: от моста в Хаммерсмите, под которым мы недавно проплывали, мимо Эйота в Чизвике вверх по течению.
Он неожиданно прервался, чтобы представить Люси свою Дездемону — женщину с полноватыми и соблазнительными формами, одного роста с супругом:
— Кэтрин, моя жена.
Она широко улыбнулась и заметила:
— Кортни говорил мне о вас, Люси.
— Мы живем вон за теми деревьями, в окрестностях Кастелнау в Барнсе, — показывал доктор. — А совсем скоро уже будет Мортлейк.
Все трое болтали без всяких церемоний. Если Люси и озаботилась на мгновение тем, что, возможно, нарушила формальные границы в общении с супругами, то тут же решила, что в этом нет ничего зазорного. Она внимательно следила за указующим перстом Кортни, обращавшего ее внимание на красоты пейзажа, и вдруг комментарий доктора прервался из-за неожиданного крена судна. Все еле удержались на ногах, а ведерко с шампанским и бокалы слетели со столиков на палубу. Яхта резко развернулась по направлению к берегу, нырнув носом оттого, что двигатели тут же дали задний ход. Клаксон три раза предупредительно прогудел, заставив Люси подскочить от неожиданности, и все собравшиеся на палубе с любопытством повернулись, чтобы взглянуть на причину беспорядка.
От зрелища, открывшегося отдыхающим с верхней палубы, все затихли. Из-под носа яхты появилась барка. Люси даже трудно было представить, что лодка может быть такой красивой — безупречная до последней детали, элегантная, ало-золотая. При виде ее три грации не могли сдержать восхищенных вздохов и восклицаний.
Даже в янтарных проблесках сумерек Люси с необыкновенной ясностью разглядела пассажиров лодки. Вдоль лееров по обоим бортам выстроились горнисты; гребцы изо всех сил налегали на весла, чтобы их судно не находилось в кильватере возвышавшейся над ними прогулочной яхты. Под балдахином, шитым золотом, теснилась группка людей в нарядах вельмож. Один, выделявшийся из небольшой компании, поражал особым великолепием костюма; рядом с ним стоял человек в темной мантии и с массивным крестом на цепи.