Лабиринт смерти (Сборник)

Хозяин дома расхохотался. Обнял Марину за талию, притянул к себе.

– Ну вот, я прикоснулся к ней. Все? Закончили игру! – резко сказал он. – Я нарушил условия договора! Можешь считать меня негодяем и подлецом, не способным держать свое слово. Все! Достаточно!

– Прикасайся к ней сколько угодно, – великодушно разрешил Диб. – Все время забываю про двойственность вашего языка. Я вложил другой смысл. Попробую еще раз: «Ты не имеешь права обладать этой женщиной!» Она принадлежит мне. Так понятнее, точнее?

– Подумать только, какая проза! – Марина вскочила с места. Обхватила себя за плечи, начала метаться по комнате. – Хозяин дома и его «гениальная» программа пытаются решить меж собой: кто имеет право обладать женщиной? Ах, молодцы! А женщину не забыли спросить: чего хочет она?!

– Женщина часто не знает, чего хочет, но всегда добивается своего! – со смехом заявил Диб. – Не моя мысль. Не знаю чья, в Интернете висит без копирайта. Будем считать, что это народная мудрость.

– Да идите вы! Оба! – разозлилась Денисова. – Офигеть! Офигеть! Свалились два придурка на мою голову!

– В общем, Игорь, ты проиграл. Эта женщина никогда не станет твоей. Она принадлежит мне, только я теперь решаю, что и как с ней будет дальше.

Нервно оглядевшись по сторонам, Марина подскочила к стойке в углу гостиной, схватила огромную вазу с цветами. Бросилась к окну.

– Открывай дверь, железяка хренова! А то расколочу стекла и заору на всю улицу!

Гостья не успела ничего добавить. Не успела запустить вазу в чудо-окно. Мощный рев парализовал Марину, подавил ее волю. Девушка выпустила сосуд из рук, отступила назад. Не услышала звона разбившейся вазы, потому что страшный рев повторился. Марине показалось: от стены на нее бросились какие-то серые бесформенные чудовища. Ноги Денисовой вдруг подогнулись, она рухнула навзничь. На мягкий пушистый ковер, который способен подать сигнал тревоги – в случае, если человек слишком долго лежит, не двигаясь.

Лед. Лед на висках. Холодные струйки текут по щекам. Иногда капли попадают в уши – от этого неприятно.

Марина пошевелилась, с трудом открыла глаза.

– Прости. У меня эта штука для защиты оконных проемов, – смущенно пробормотал хозяин дома. – Говорят, тигры используют восемнадцатигерцевый рев непосредственно перед нападением, чтоб ошеломить жертву. Конечно, зверь не знает, что его рык имеет такую частоту, просто открывает пасть… А еще я читал: сильный звук с частотой восемнадцать и девять десятых герца вызывает у человека расстройство зрения, действует на глазные яблоки. У некоторых появляются видения, словно человека окружают фантомы. Мощный звук более низкой частоты способен разорвать внутренние органы.

– Игорь, – жалобно прошептала девушка. Взяла владельца особняка за руку. – Выпусти меня, пожалуйста… Выпусти, а? Ну что ты хочешь? Меня? Скажи, я в твоей власти. Только выпусти, потом…

– Эх, Мариш! – иИнженер грустно вздохнул, провел ладонью по ее волосам. – Думаешь, я по-прежнему хозяин этого дома? Увы… Теперь он хозяин.

Миленин взмахнул ладонью вокруг себя. «Диб?» – беззвучно прошептала Марина.

– Я такой же пленник, как и ты, – подтвердил мужчина.

Денисова не поднялась с пола. Уселась, обхватила голову руками.

– Ну что ты, Маришка? Ну что? – Миленин принялся гладить ее по спине, будто ребенка.

– Ненавижу… Ненавижу его! – всхлипывая, проговорила девушка.

– Почему меня? – удивился Диб. Показалось: искренне удивился. – Почему меня, а не его, например?

Марина не ответила. Достала из кармана платок, принялась аккуратно вытирать глаза.

– Думаешь, я веду себя отвратительно? – как ни в чем не бывало, продолжал псевдочеловек. – Проблема в том, что вы постоянно теряете систему координат. Существуете в объективном мире, который развивается вокруг, но постоянно анализируете реальность на базе субъективной координатной сетки, которую вырабатываете внутри себя. Причем, что весьма любопытно, адаптивно – по ситуации – меняете точку отсчета. Ту самую, из которой начинаете рисовать оси.

Непонятно? Хорошо, попытаюсь объяснить более простым языком. Не на базе общих постулатов, а на конкретных примерах. Вот, скажем, герой твоего романа – Игорь Миленин. Знаешь ли ты, Марина, что ранее он был женат?

«Какое это имеет значение?» – хотела прошептать девушка, но не успела вступить в полемику с искусственным существом. Диб уже продолжал монолог:

– А было так. Их роман с Лерой получился очень скоротечным. Нет! Не то слово. Стремительным. Кстати, девушка чем-то похожа на тебя, внешне. Внутри – вы очень разные, как мне вычисляется. Так вот, Лера влюбилась в Игоря Миленина… люди в таких случаях говорят… «без памяти». Миленин был молодым, романтичным и наивным. Опять же, согласно вашим терминам, «в розовых очках».

Бурная страсть очень быстро превратилась в брак, который зафиксировали официально. Влечение супругов друг к другу было велико, они не особенно задумывались над тем, что впереди, о планировании семьи. Ребенок появился на свет через одиннадцать месяцев двадцать пять дней после заключения официального союза.

– Опять ты вводишь излишнюю детализацию, – машинально, по профессиональной привычке, пробормотал Игорь Миленин. – Можно было сказать проще. Ребенок появился на свет примерно через год после…

– Спасибо, – вежливо отозвался Диб. – Наверное, я так и не смогу привыкнуть к этим вашим «примерно». Никак не могу взять в толк, когда надо говорить точно, когда приблизительно. Но, вернемся к нашей истории. Прошу внимания, Марина!

Итак, у Игоря и Леры появился малыш. И тут – очень быстро – выяснилось, что Игорь Миленин не готов к этому. Рождение ребенка требует серьезной перестройки отношений, даже те супружеские пары, которые мечтали о чаде, сталкиваются с огромными проблемами. В первую очередь – это неустранимый фактор несвободы.

Супруги оказываются перед необходимостью перестроить большую часть своих привычек, поломать заведенный порядок взаимодействия между собой. Отказаться от ряда желаний, пожертвовать довольно многим ради малыша. И все равно времени катастрофически не хватает. Даже на отдых, на элементарное восстановление сил, не говоря уж о хобби или развлечениях.

Столкнувшись с фактором несвободы, многие люди попадают в тупик, из которого нет выхода. На руках у них – маленькое, абсолютно зависимое от родителей существо. У обоих – мужчины и женщины – появляется ощущение собственной несвободы, растворения себя в ребенке. Дни, месяцы проходят в непрерывных заботах о нем, совершенно непривычных делах.

Это порождает замкнутый круг, а люди так устроены, что не любят находиться в плену. Они стремятся любой ценой вырваться на свободу, даже «отрезав» то, что еще недавно было дорогим и важным. Я получал информацию: порой волк, попадая в капкан, отгрызает себе лапу, лишь бы уйти на свободу. Дикий зверь способен рвать зубами собственную плоть, чтоб выжить. У людей немного по-другому. Вы скорее порвете чужую плоть, чем свою. Слишком дорожите собственной шкурой.

Вот так и получилось, что Игорь Миленин, который еще недавно сходил с ума по Лере, страстно желая эту женщину, вдруг – будто инфантильный подросток – начал ревновать ее к собственному ребенку.