Лабиринт снов

– Привет! – Неподалеку от меня плюхнулся на землю стервятник. – Значит, ты все-таки вернулся.

– Вернулся, – подтвердил я и кивнул в сторону серых рыцарей. – Похоже, сегодня ты все же пообедаешь.

– А, эти. – Стервятник покрутил головой. – Нет, это всего лишь почетный эскорт. А жаль. Может, ты все же кого-нибудь из них ударишь ножом?

Предводитель серых рыцарей подвел ко мне оседланную лошадь. Видимо, мне надлежало на нее сесть. Забавно. А что будет дальше?

– Кстати, – спросил я у стервятника, – неужели после той заварушки, во время которой мы познакомились, ты никем из этих господ так и не пообедал?

– Этими-то... – презрительно промолвил стервятник. – Если бы ты видел, что от них остается минут через десять после того как они сдохнут... Нет, такое не ем даже я.

– А что тебе тогда за корысть, если я пырну одного из них ножом?

– Разве непонятно? – с досадой сказал стервятник. – А вдруг они забудут о приказе зморы и все-таки тебя прикончат? Кстати, тебе так уж хочется к ней ехать?

– Угу, – ответил я, вскакивая в седло.

– Черт. – Вид у стервятника был самый что ни на есть несчастный. – Но ведь она тебя там прикончит... Может, все же не поедешь?

– А если она прикончит меня там, возле своего логова, то тебе ничего не достанется?

– Ну да.

– Ладно, – сказал я. – Поговорили – и хватит. А теперь мне нужно ехать.

– Эх ты, – заканючил стервятник. – А я тебя считал другом...

– Пока! – Я махнул ему рукой и поскакал к логову зморы.

Серые рыцари за мной не последовали. В конце концов, это было их дело.

Кстати, город за то время, что я блуждал по лабиринту, ничуть не изменился.

Все те же серые полуразрушенные дома, жара и ощущение полной безысходности. Проезжая мимо куч золота, я заметил, что их стало еще на одну больше.

Ну и ладно.

Когда до черной стены оставалось совсем немного, я проехал мимо старинного, похожего на большой гроб дома. Вдруг с треском рухнул его левый угол, и из образовавшегося пролома выскочил здоровенный, метра два высотой, иссиня-черный паук. Несколько секунд он стоял неподвижно, видимо, осматриваясь, потом медленно, с достоинством, уполз внутрь.

Конь мой вдруг остановился, и я с него слез.

Дальше можно и пешком.

Я хлопнул коня ладонью по шее, и тот тотчас же умчался прочь.

Все-таки лошадью быть хорошо. Отвез кого-нибудь куда надо, а остальное тебя не касается. Можно вернуться на луг и попастись.

Неторопливо, поскольку торопиться мне было некуда, я миновал пару домов, свернул за угол и оказался перед черной стеной.

Когда до нее осталось не больше десяти шагов, я остановился и закурил.

Подождем...

Минут через пять я кинул под ноги окурок и медленно, с наслаждением, его раздавил.

Вот так.

Мне пришло в голову, что черная стена больше всего похожа на поставленное на ребро болото, и я усмехнулся. Посмотрев на свой левый ботинок, я увидел, что подошва на нем вот-вот отвалится.

Ну и пусть.

Я снова взглянул на черную стену.

Теперь она едва заметно колыхалась. Вот из нее выглянул зомби. Пиджак на груди у него был расстегнут. Я увидел несколько небрежно зашитых суровыми нитками отверстий, оставшихся от моих пуль.

– Вам чего? – противным голосом поинтересовался он.

– Пошел в баню, – сказал я ему и добавил: – Козел!

– За козла получишь, – злорадно сообщил зомби.

– Это от тебя, что ли? – спросил я. – Кстати, позови-ка сюда свою хозяйку. Некогда мне тут с тобой рассусоливать.

– Гляди-ка, какие мы сурьезные... – пробормотал зомби и исчез.

Я вздохнул. Почему-то мне было грустно и обидно. Как ребенку, которого поманили леденцом, а вместо него дали лишь фантик.

Наконец из стены появилась змора. За ней, приплясывая и кривляясь, словно паяц, следовал зомби. На лице у зморы было написано почти неподдельное изумление.

– Как? – сказала она, останавливаясь. – Это ты, мой юный герой? Ну хорошо... теперь, когда ты проиграл нашу маленькую игру, мне предстоит придумать, что же с тобой сделать.

Такой наглости я не ожидал.

– Погоди-ка, – опешил я, – но если память мне не изменяет, я должен был найти выход в мир снов?

– Именно так, – подтвердила змора.

Зомби хихикнул.

– Я его нашел.

– Да, но ты не смог сквозь него пройти, иначе тебя здесь уже не было бы.

– Мне помешал твой слуга.

Я посмотрел на зомби. Лицо у него сейчас было серьезное, задумчивое.

– Ну-ну. – Змора изящным движением поправила выбившийся из прически локон. – А откуда ты взял, что он не должен был этого делать? О том, что буду мешать, я тебя предупредила. Так какая разница, делала я это лично или через своего слугу? Ну подумай, разве ты можешь сказать, что я играла нечестно?

Это меня доконало, и я пробормотал:

– Ах вот так, да?

– Ну конечно, вот так, – ласково улыбнулась змора. Глаза у нее были холодные-холодные, словно ледышки. Вот она засмеялась. Почти тотчас же к ее нежному мелодичному смеху присоединилось гнусное ржание зомби.

И тогда у меня перед глазами поплыла краснота. В бешенстве, не осознавая, что делаю, я рванул из-за пояса кинжал и шагнул к ним.

Увидев это, зомби буквально взревел от хохота. Он хватался за живот, мотал головой, плевался гноем и все никак не мог остановиться. Хохотал, хохотал и хохотал...

А я вдруг понял, что они меня ничуть не боятся. Ни на грамм, ни на волосинку. Это была их ошибка. Они за нее должны были заплатить.

И тогда я решился, а решившись, выпустил кинжал. Он с глухим стуком упал на потрескавшийся асфальт. Змора и зомби перестали смеяться.

Лицо у зморы стало странным. Словно бы она тоже на что-то решилась. Чем-то оно завораживало, так что хотелось смотреть на него и смотреть.

И я смотрел. Я забыл о только что пережитом унижении, о днях блуждания по лабиринту, о мире снов, я забыл...

Откуда-то во мне возникло странное сосущее чувство тоски и печали. Я вдруг понял змору, понял и пожалел. Потому что ей, так же как и мне, было одиноко, и она искала... Ах как же ей было одиноко, этой могущественной несчастной зморе, владелице целого мира, мира ворованных снов.

– Да не было там никакого выхода, – вдруг сказала она. – Не было – и все. Это был обычный дефект стенки сна. Будь с тобой птица-лоцман, она бы его распознала сразу.

Теперь лицо у нее было спокойное, можно даже сказать – безмятежное.