Лабиринт Страха

Я обреченно выдохнул. Затем, тоскливо взглянув на стеллажи и полки оружейки, пробурчал:

– Идём…

Местом проведения казни стал широкий пустырь за городскими стенами. Как я понял, лисолюды, в отличие от людей, умерщвляли преступников вне города. Считалось неправильным осквернять город кровью предателей.

Боровик снова оказался прав. Наше присутствие в толпе не осталось незамеченным. Более того, нам уступили самые лучшие места у подножия широкой насыпи, в центре которой стояла плаха. Тут же, чуть поодаль, стоял широкоплечий лисолюд со здоровенной секирой в руках. Местный палач.

Суда, естественно, никакого не было. Преступников выводили по одному. Им объявляли приговор, и под одобрительный гул толпы палач с громким хеканьем рубил жертвам головы.

Предатели держались по-разному. Одни, молча покорившись судьбе, клали головы на плаху. Другие, размазывая сопли и слезы, умоляли их пощадить. Таких толпа высмеивала больше всего. Были и те, кто перед тем, как подставить шею под топор, сыпали проклятиями. Один из таких мне особенно запомнился.

Это был низкорослый лисолюд. Худой и щуплый. Но при этом двоим крепким стражникам стоило труда сдерживать его. По толпе прошел шепоток, мол, это один из ближайших соратников Шустра.

Я поморщился. Если этот лисолюд именно тот, за кого его принимают было бы правильным повременить с его казнью. Руку даю на отсечение, ему многое известно о делишках господина. Хотя, о чем это я? Наверняка на этом лисе висит целая связка всяких клятв. Да и Хлад не дурак, вряд ли бы отдал такого пленника палачу. Если он здесь — значит, допросы ничего не дали.

Лис, удерживаемый двумя стражниками, приблизился к плахе и вдруг, резко дернувшись, громко выкрикнул:

– Глупые черви! Ваши дни сочтены! Вы посмели пойти против воли нашего повелителя!
– Запрокинув голову, он зло расхохотался: - Грязные черви! Он придет, чтобы отомстить за своих слуг! Бойтесь, трепещите! Он уже близко! Никто не спрячется от его взора!
– Лисолюд обвел горящим взором толпу и с надрывом воскликнул: - Я вижу перед собой мертвецов! Вам кажется, что вы победили?! Глупые черви! Вы все умрете! Час расплаты уже близок!

Лис явно входил во вкус. Он хотел еще что-то сказать, но сперва опешившие от его напора стражники, наконец, взяли себя в руки и потащили крикуна к палачу. Несколько мгновений борьбы, длинный взмах топора и голова предателя упала в широкую корзину, стоявшую перед плахой.

Некоторое время над пустырем висела вязкая тишина. Народ явно находился под впечатлением.

Молчание нарушил зычный выкрик.

– Мерзкий предатель собственного народа! Туда тебе и дорога!

Толпа, словно очнувшись от тяжелого сна, поддержала крикнувшего громким одобрительным гулом. Отовсюду на голову темных ренегатов сыпались ответные проклятия.

Всего палач за время казни взмахнул топором двадцать семь раз. Когда, был казнен последний предатель, я с облегчением выдохнул и хотел было покинуть это отвратительное место, как вдруг гудевшая до этого толпа постепенно замолчала.

Над пустырем снова повисла напряженная тишина. Стражники вели новых приговоренных к смерти.

Я страдальчески взглянул на Боровика. Друг лишь пожал плечами, мол, раз пришел, значит, терпи до конца. На что я тяжело вздохнул. Придется.

Все это время по толпе ходили шепотки. Народ говорил о каких-то «клыках». Причем о приговоренных не отзывались плохо. Даже уважительно. По крайней мере, я не чувствовал враждебности к новоприбывшим. Мне и самому стало любопытно.

Тем временем процессия с новыми приговоренными приблизилась к насыпи, и я смог, наконец, разглядеть кого там привели. Хех… Мне хватило одного взгляда, чтобы узнать первого идущего. Это был лис-альбинос, телохранитель Мудра Белобрюха. Его некогда белоснежная шерсть сейчас превратилась в один сплошной красно-бурый колтун. Морда опухла до неузнаваемости. Левый глаз заплыл совсем, правый - едва просматривался через узкую щелку. Половина правого уха отсутствовала. Следом за ним шагали еще полтора десятка лисов. Их состояние было не лучше.

Как и альбиноса, я узнал их всех. Все телохранители Белобрюхов. Правда, в зале совета их было больше. Похоже, выжили самые сильные. Все высокие, широкоплечие. Уровни за двадцать. Они здорово отличались от остальных лисолюдов.

Когда приговоренные взобрались на насыпь, вперед неожиданно выступил Хлад Краснолап и поднял над головой обе руки, призывая толпу замолчать. Разговоры и шепотки прекратились. Наступила гробовая тишина, лишь изредка нарушаемая шелестом листвы и пением лесных птиц.

– Братья и сестры!
– торжественно провозгласил Хлад.
– Мерзкие предатели казнены!

Народ одобрительно загалдел. Но ненадолго. По взмаху рук Хлада, пустырь снова накрыла тишина.

– Но мы не закончили!
– продолжил он и полуобернулся в сторону пленников.
– Эти воины тоже сражались против нас!

– Что с них взять, с подневольных, - тихо буркнул себе под нос старый лисолюд, стоявший рядом со мной.
– Им приказали - они выполняют.

Я нахмурился и уже по-новому посмотрел на бывших телохранителей Белобрюхов. Нужно ли говорить, что мое сердце забилось чаще.

– Кто они?
– тихо спросил я у старика.

– Северяне, - коротко ответил дед, продолжая прислушиваться к словам Хлада.
– Клыки. В свое время давшие клятву верности старому Белобрюху.

– Клыки?

– Клан Ледяных Клыков, - расщедрился на ответ старик и демонстративно отвернулся, показывая мне, что я не то время выбрал для расспросов.

Я озадаченно взглянул на Боровика. Но тот снова неопределённо пожал плечами и кивком предложил послушать Хлада.

– Как вы все знаете, эти воины сражались не по своей воле, но по велению клятвы верности, данной еще в юности!
– продолжал вещать Хлад.
– Смысл их жизни - служить хозяину!

Мне сейчас одному показалось, что старик не хочет казнить этих воинов? Я огляделся. Хм, да и народ, как погляжу, относится с пониманием. Хотя я прекрасно помню, как тот же альбинос убил несколько родичей того же Хлада.

– Белобрюхи всегда отличались своим коварством и наплевательским отношением к свободе себе подобных!
– воскликнул Хлад. – Это единственный род из нашего клана, который использовал рабов! Когда-то много лет назад, старый глава Белобрюхов во время похода на север взял боем поселение наших дальних сородичей. Кроме добычи, они привезли много рабов. Я помню этих воинов еще мальчишками! Да, сегодня они сражались против нас! Но кто из нас может противостоять законам Великой Системы?!

Хороший ход. Старик перенаправил внимание толпы на белобрюхих плохишей. Любопытно, что он будет говорить родичам погибших от мечей этих самых Клыков?

– Но, несмотря на все то, что я сказал, все присутствующие здесь понимают, что эти воины должны умереть!
– заглядывая каждому в лицо, продолжал говорить Хлад.
– Они сражались против нас!

То ли в данный момент старик не был так убедителен, как минутой ранее, расписывая злодеяния Белобрюхов, то ли слушавшие его и сами понимали, что Ледяные Клыки - всего лишь орудие в руках подлецов… так или иначе толпа явно не одобряла приговор северянам.