Лабиринт

– Слушаю.

– Это значит, Виктор? – голос на другом конце явно не принадлежал девушки. – Ну, привет, Виктор.

– Кто это?

– Не имеет значение, – у говорившего был слегка хриплый голос, да и манера общения не лучше. – Слушай сюда, пацан. Твоя баба у нас, и если ты не хочешь, чтобы бы начали отрезать от неё кусоки, советую приехать по адресу Лэнгфорд-авеню, дом семь. У тебя два часа, после чего я начну резать. И думаю, начну с её мелких сисек. Усек?

– Да, я понял, – постарался как можно менее бесстрастно ответить ему.

– И даже не думай привлекать констеблей. Придешь один, ясно?

– Да.

– Ну, и замечательно. До встречи, Виктор. Хех…

Глава 8. Заложник

– Ты совершаешь ошибку, – скрестив руки на груди, сказала Сильвия, смотря на меня сердитым взглядом.

– Знаю, – ответил девушке, накидывая на плечи пальто и проверяя револьвер на поясе.

– Я иду с тобой.

– Нет, – отрицательно мотнул я головой. – Этот человек ясно дал мне понять, что я должен быть один.

– Просто позвони констеблям. Пусть они с этим разбираются. Ты сам говорил, что с этой шлюхой тебя связывает лишь секс. Просто забудь и все.

Я поморщился от сказанного девушкой и понимал, что она в каком-то смысле права. Я не любил Клару, даже не уверен, что испытывал к ней влечение в полном смысле этого слова. Она просто оказалась рядом и не смотрела на меня как на урода. И этого мне было достаточно.

– Я так не могу, – одев шляпу, вздохнул я, и протянул девушке ключ. – Спрячь его. Вполне возможно, что это как-то связано с теми грабителями. В таком случае Клара оказалась в данной ситуации из-за меня.

– Тем более, я должна пойти.

– У тебя есть задание. Спрячь ключ и без десяти три вызывай констеблей на Лэнгфорд-авеню, семь. Поняла?

Это будет как раз тот момент, когда я вступлю в контакт с бандитами. Ещё минут пятнадцать-двадцать потребуется стражам порядка, чтобы добраться до нужного места. План был плохой, но за неимением времени ничего лучше в голову не пришло. Возможно, смогу откупиться деньгами.

– Да… – Девушка опустила глаза и закусила нижнюю губу. Этот её слегка растерянный и напряженный вид показался мне очень милым, но долго любоваться этой хвостатой красоткой я не стал. Времени оставалось не так уж и много.

Возница уже ждал меня. Кивнув ему в знак приветствия, я забрался внутрь и ещё раз перепроверил револьвер. Все шесть пуль были в барабане, и ещё около двадцати лежало в кармане пальто. Но это было не единственным моим оружием.

Задрав штанину, я сдвинул металлическую переборку, открывая небольшую полость в протезе. Не знаю, сделал ли её Мерсел специально, или просто так получилось, но там как раз было место для небольшого дамского пистолетика на два патрона. Таковой имелся у миссис Пиф в сумочке, и она была не против одолжить мне свое оружие.

Проверив наличие патронов и там, вернул оружие на место. Если меня станут обыскивать, то маловероятно, что решат разобрать мою ногу по винтикам. А замочек на этой панели очень хитрый. Если не знать, куда нажать, то открыть проблематично.

Лэнгфорд-авеню находилась в относительно новой части города. Но «новой» не значит благополучной. Там в основном находились разнообразные фабрики и предприятия. В том числе и знаменитая мертиловая фабрика Уинстона Гласса, возле которой и проходили сейчас массовые протесты рабочих.

Мы проехали по параллельной от неё улице, но даже так я увидел достаточное количество людей в грязных одеждах с плакатами. Кто-то разбивал на небольшом скверике, что разделял улицы, палатки. Кто-то призывал остальных перекрыть дорогу, но этому препятствовали констебли, внимательно следившие за протестами.

Мы довольно быстро пронеслись мимо, затем повернули налево и проехали ещё одну улицу, пока возница не остановился у какого-то полузаброшенного кирпичного трехэтажного дома.

– Тут живет Клара? – слегка удивился я. Мне доводилось слышать, что она из этой части города, но вот бывать у девушки дома мне не доводилось.

Дом не внушал доверия. Полупрогнившая дверь, на втором этаже хватало разбитых окон. Лестница, ведущая к подъезду, также переживала не лучший век. Где-то вдали заливалась лаем собака. И самое странное – никого. Вообще. Если пару минут назад на улицах хватало людей, то тут словно мор прошелся.

Поежившись, я ещё раз с сомнением взглянул на здание, после чего подошел к вознице.

– Извиняюсь, что вмешиваюсь, но не престало человеку вашего положения бывать в подобном месте…

Я лишь невесело усмехнулся на это замечание и вручил извозчику несколько звонких монет за работу, после чего отпустил его.

Мне и впрямь тут было неуютно. Пальто, в которое я был одет, стоило больше, чем зарплата любого местного жителя за месяц.

Опираясь на трость, я неторопливо направился к седьмому дому, стараясь посматривать по сторонам и прислушиваться к звукам. Не хотелось попасть в засаду.

Входная дверь открылась с примерзким громким скрипом, заставившим меня выругаться. Но, несмотря на это, никаких звуков внутри я не услышал. Оказавшись в не слишком чистом коридоре, где хватало мусора, да и пахло не слишком хорошо, я сделал несколько шагов вперед, повернулся в сторону дверного проема и уставился на ствол револьвера, смотрящего мне прямо в лоб.

– Ты Виктор? – спросил лысый толстяк в драной одежде.

– Да, – ответил я, нервно сглотнув.

– Ствол отдал, – протянул тот свободную руку. – Только без резких движений, иначе мозги окажутся на стенке.

Делать вид, что не понимаю, о чем тот говорит, не стал, аккуратно достав оружие и протянув его бандиту. Тот сразу засунул его за пояс, и, все ещё держа меня на прицеле, произнес:

– Идем, босс тебя уже заждался.

Мы поднялись на второй этаж, где обнаружился ещё один мужчина. Высокий, худощавый, со скучающим выражением лица. Кивнув своему лысому товарищу, он отворил дверь.

Комната явно была жилой, и в отличие от остального дома в ней хотя бы пытались навести некое подобие порядка. Возле кровати, забившись в угол, сидела плачущая Клара. Одежда на ней была порвана, а на теле присутствовали явные признаки побоев.

Неподалеку на кровати сидел и курил сигару весьма примечательный тип. Одежда у него была неприметная, а вот лицо… Оно было странно деформировано, один глаз находился чуть выше другого. Верхняя губа была словно распорота, открывая всем окружающим два торчащих зуба. Светлые волосы с проплешиной, голубые глаза.