Лабиринт

Рассмотреть находку не осталось времени — в коридоре послышался шум. Быстрее молнии Ориана скрыла сверток за корсажем, а плащ кинула на то же кресло.

Тяжелая рука опустилась ей на плечо. Женщина подскочила.

— Какого черта тебе здесь понадобилось? — спросил голос за спиной.

— Гильом! — Извернувшись, она уперлась ладонями в грудь любовнику. — Ты напугал меня.

— Что ты делала в комнате моей жены, Ориана?

Она вздернула подбородок:

— Я могла бы задать тебе тот же вопрос!

В комнате темнело, но Ориана видела, как застыло его лицо, и поняла, что стрела попала в цель.

— Я нахожусь здесь по праву, в то время как ты…

Он бросил взгляд на плащ и снова взглянул ей в лицо.

— Чем ты занималась?

Она не дрогнула под его взглядом.

— Тебя это не касается.

Гильом ударом ноги захлопнул дверь.

— Ты забываешься, госпожа, — заметил он, схватив ее за руки.

— Не валяй дурака, Гильом, — негромко бросила она. — Тебе же будет хуже, если нас застанут здесь вдвоем. Открой дверь.

— Не играй со мной, Ориана. Я не в настроении шутить. И я не выпущу тебя, пока ты не скажешь, что здесь делала. Это он тебя послал?

Ориана в неподдельном недоумении уставилась на него:

— Даю слово, Гильом, я не понимаю, о ком ты говоришь?

Он крепче сжал ей запястья:

— Ты думала, я не замечу, да? Я видел вас вместе, Ориана.

Она с облегчением перевела дух. Теперь ясно, почему он так подозрителен. Что ж, если только Гильом не опознал ее собеседника, еще можно обернуть его ошибку в свою пользу.

— Отпусти меня, — велела она, стараясь вырваться из его хватки. — Позволю себе напомнить, мессире, что ты первым заговорил о разрыве.

Она отбросила назад свои блестящие локоны и сверкающим взглядом уставилась на него.

— Так отчего тебя тревожит, если я нашла, с кем утешиться? У тебя нет на меня никаких прав!

— Кто он?

Ориана поспешно соображала. Нужно было назвать имя, которое бы его удовлетворило.

— Я скажу, только если ты обещаешь, что не сделаешь ничего безрассудного, — заговорила она, выигрывая время.

— Ты, госпожа моя, не в том положении, чтобы ставить условия.

— Тогда по крайней мере уйдем отсюда ко мне или хотя бы во двор. Если вернется Элэйс…

По его лицу Ориана поняла, что Гильом в ее руках. Больше всего на свете он боится, что Элэйс узнает о его измене.

— Ладно, — грубо отозвался он и свободной рукой распахнул дверь.

Пока он тащил ее по коридору к ее покоям, Ориана успела собраться с мыслями.

— Говори, госпожа! — приказал Гильом.

Скромно потупив взгляд, Ориана призналась, что подарила свое внимание новому поклоннику — сыну одного из союзников виконта. Юноша давно восхищался ею издалека…

— Я должен этому верить? — спросил Гильом.

— Клянусь жизнью, — шепнула Ориана, глядя на него сквозь повисшую на ресницах слезу.

Гильом ответил недоверчивым взглядом, но уверенность его поколебалась.

— Это не объясняет, что ты делала в комнате моей жены!

— Всего лишь старалась сохранить твою репутацию, — отозвалась она. — Возвращала на законное место одну из твоих вещиц.

— Что за вещица?

— Мой муж нашел в спальне пряжку от мужского плаща. — Она показала пальцами: — Вот такую примерно, медную с серебряной отделкой.

— Я потерял такую, — признал Гильом.

— Жеан твердо решил отыскать владельца и объявить всем его имя. Я узнала твою пряжку и решила, что безопаснее всего будет вернуть ее в твои покои.

Гильом хмурился:

— Почему было просто не отдать мне?

— Ты избегал меня, мессире, — мягко напомнила она. — Я не знала, когда увижусь с тобой, если увижусь вообще. Кроме того, увидев нас вместе, он только утвердился бы в своих подозрениях. Считай, если хочешь, мой поступок глупостью, но не сомневайся в моих намерениях!

Ориана видела, что не убедила его, но не решилась настаивать далее. Его рука потянулась к рукояти клинка.

— Если ты хоть словом намекнешь об этом Элэйс, — сказал он, — я убью тебя, Ориана. Порази меня Бог, если я лгу.

— От меня она ничего не узнает, — ответила Ориана и с коварной улыбкой продолжала: — Разве что мне не оставят выбора. Тогда я буду защищаться. И между прочим…

Гильом сквозь зубы втянул в себя воздух.

— …Между прочим, я тоже хотела просить тебя об услуге.

Он жестко сощурил глаза.

— А если я не желаю оказывать тебе услуг?

— О, я всего лишь хотела бы знать, не передал ли наш отец на хранение сестре какие-нибудь ценности.

— Ты хочешь, чтобы я шпионил за собственной женой? — не веря своим ушам переспросил Гильом. — Этого не будет, Ориана. И ты ничем не посмеешь огорчить ее! Тебе ясно?

— Я ее огорчаю? Это ты стал разыгрывать рыцаря только в страхе перед разоблачением! Это ты предавал ее каждую ночь со мной, Гильом! Мне всего лишь нужно знать. И я узнаю то, что хочу, с твоей помощью или без нее. Но если ты вздумаешь мне мешать…

Она не договорила, но угроза повисла в воздухе.

— Ты не посмеешь!

— Нет ничего проще, как рассказать Элэйс обо всем, что было между нами, поделиться словами, которые ты мне нашептывал, подарками, которые ты мне дарил. Она поверит мне, Гильом. Ведь у тебя на лице отражается все, что творится в душе.

Гильом распахнул дверь. Сейчас он от всей души презирал и ее, и себя.

— Провались ты в ад, Ориана, — бросил он и выбежал в коридор.

Ориана улыбалась. Этот у нее на крючке.