Лабиринты души

Зная о своей неприглядности для местных жителей, обитатели урочища использовали самые сильные заклинания, чтобы придать себе хоть малую толику привлекательности. Можно спорить, насколько им это удалось, но очарование, за которым они прятали свою сущность, несло в себе отпечаток нечистоты и зла.

Тем не менее их усилия не пропали даром, в иерархии волшебных сил они получили титул Темных Фей, вместе с древней фамилией своих предков графов Карабосс. Одна из представительниц этого клана, Мэйгл Тереза Бор, вынашивала особо честолюбивые замыслы. Она заявляла претензии на все окрестные земли, собиралась свести в могилу королевскую семью и, главное, разрушить замок, ибо крест, царивший над округой, ограничивал власть Карабоссов и лишал их свободы.

Графиня обладала бешеной энергией разрушения и безудержным характером и могла бы добиться многого, но ее неуживчивость ввязала ее в борьбу с собственной семьей. Еще в детстве она, старшая дочь, вынуждена была ухаживать за своей сестрой, любимицей родителей. Ревность и обида захлестывали Мэйгл, а тут еще пришлось подменять мать в хозяйственных заботах. Исполненная ненависти, она тем не менее преуспела в делах, став расторопной и распорядительной. Никто не заметил, как Мэйгл очутилась во главе семьи и всех подчинила своей воле. Попытка выдать ее замуж и тем самым избавиться от нее провалилась. Супруг ее, сынок лесного чародея из соседней страны, сбежал от нее так скоро, как смог, а скандалы в семье стали невыносимыми. В ссору и распри вовлеклась вся родня, и вот Мэйгл Тереза Бор, графиня Карабосс, была заточена в подземной башне дворца. Ее заковали в цепи и погрузили в волшебный летаргический сон, от которого она пробуждалась лишь в ночи полнолуния, чтобы принять пищу. Наверное, тогда и родилась легенда о спящей красавице ведьме. Так или иначе, но ей, несмотря на истощение, удалось однажды вырвать цепи и выброситься в окно. Однако на земле ее тела не нашли, зато над головами стражей чертила бесшумные круги огромная летучая мышь. Слуги загнали ее в холодные пещеры и обрушили каменные своды, чтобы она не нашла обратного пути. И вот — многие годы никаких вестей о судьбе Мэйгл…

Однажды Тибурсий возвращался в королевский замок и был застигнут непогодой. Ураганный ветер погнал его к урочищу Серых Скал, где он решил переждать бурю. Усталость погрузила короля в тревожный сон. Сквозь хаос видений явилась ему коленопреклоненная красавица с черной гривой спутанных волос. Рыдая и моля о помощи, она протягивала к нему руки, и мучительный стон ее разрывал душу. Проснувшись, Тибурсий взял секиру и стал расчищать завал, скрывавший вход в пещеру. Вот рухнула последняя преграда — и сердце короля замерло. Темная туча летучих мышей с писком вырвалась из подземелья и рассеялась по окрестности. С тяжелым чувством король вернулся домой. В замке его уже ждал гонец с посланием из урочища Серых Скал. Мэйгл Тереза Бор, графиня Карабосс, свидетельствовала ему свое почтение и дружбу и предлагала поставить точку на всех разногласиях между королем и двором Темных Фей. Тибурсий досадливо нахмурился. «Из-за колдовства этих ведьм мы враждуем с соседями и, защищая наш народ, спасаем от наказания самозваных графов».

Он не стал отвечать, тем более что ему предстояли более приятные хлопоты — король собирался жениться. Выбор его пал на прелестную принцессу Антонию из страны за тремя морями. Его избранница сочиняла и пела песни, которые утешали и вдохновляли моряков. Говорили, что эти песни помогали найти дорогу в тумане и спастись от кораблекрушения. Но для Тибурсия было достаточно один раз услышать песню любви, которую принцесса послала ему, пропев ее ветру.

В канун свадьбы Тибурсий вспомнил о фее из урочища и словах отца. Как прежде, он почувствовал легкую тревогу, но отогнал печальные мысли. Приглашать графиню на торжество он и не думал, но и запирать ворота замка, изменяя своему обычаю, тем более из страха, не собирался. В конце концов, врагов нужно знать в лицо, а так как зло не вечно, то, может быть, удастся этих темных фей переделать в светлых. Как-никак, если он даже разбудил ведьму, то не против ее воли. Она должна испытывать к нему благодарность. Будь что будет, решил король.

Пышно отпраздновали свадьбу в замке, однако не обошлось без недоразумений. Король и королева неожиданно потеряли друг друга. Королева отлучилась на минуту, чтобы заменить сломавшуюся брошь, а вернувшись, увидела, что Тибурсий танцует с другой дамой. Как странно — король не заметил подмены и был уверен, что танцевал со своей избранницей. Тем неожиданней оказалась для него обида Антонии. Впрочем, ситуация быстро разрешилась, когда мажордом сообщил им, что на бал явилась темная фея. Злую шутку с монаршей четой могла сыграть лишь Карабосс, подсунув королю двойника Антонии. Она не удостоила хозяев поздравления, лишь издали, поймав их взгляд, послала лицемерную улыбку, присев в насмешливом реверансе. Странное платье феи обращало на себя внимание: рукава разлетались, как крылья, перепонки сверкали зловещим огнем. На груди ее висело хрустальное зеркало в форме сердца, и в нем отражались лицо и фигура королевы.

Еще недолго — и она исчезла с бала, не дождавшись праздничного застолья. Но стоило королю с облегчением пошутить, что его аппетит от этой выходки Карабосс не ухудшится, как у него тотчас сломался зуб.

Несмотря на вызывающее поведение Карабосс, недобрые предчувствия супругов не сбывались. Первые годы совместной жизни короля и королевы текли безмятежно и счастливо. Но вот на солнце, светящее замку, стали наплывать тучи невзгод и испытаний. Началось с того, что в государстве за тремя морями, откуда прибыла Антония, появилась масса дел, с которыми родные ее не могли справиться и требовали ее присутствия. Все чаще и чаще королевская чета должна была разлучаться, Антония спешила на помощь своей семье. В это же время занедужил король. Словно отрава разлилась в его душе, тоска и сомнения в себе, своей жизни, любви королевы. Судьба не дарила им наследников, неурожай в стране подтачивал благополучие, фантастические приемы в замке требовали много сил, а они постепенно таяли. Тибурсий проводил долгие бессонные ночи у камина, мысли о смерти все чаще будоражили его.

Вдобавок ко всему что-то стало меняться в замке. Многочисленные певчие птицы, воробьи, голуби уступили свое место крикливой стает ворон. В ночные же часы в замке царили летучие мыши. С наступлением темноты с высоких потолков срывались целые гроздья нетопырей, и в свете канделябров их уродливые тени метались по стенам, пугая слуг. Если раньше служить в замке почиталось за высшую честь, то ныне страх заставлял людей отказываться от места. Замок ветшал и дряхлел. У королевы опускались руки, она не могла поспеть всюду и не понимала серьезности положения, ведь король скрывал от нее свою болезнь, считая ее за слабость.

Но вот пришли новые события. Во время бури молния попала в урочище Серых Скал и вызвала пожар. Целую неделю омерзительный запах гари отравлял воздух. Конечно же, Тибурсий и Антония вспомнили темную фею, и, как и прежде, известия о Карабосс не заставили себя ждать. Ко двору явилась женщина из урочища. Бедное платье, следы ожогов. Казалось, незнакомка все время держала глаза опущенными, не давая заглянуть в них. О себе она говорила крайне неохотно, словно это вызывало память о пережитой боли. Да, она жила в урочище и служила господам. Что с ними случилось— она не знает, однако помнит, что по прихоти хозяев ее звали Терезой среди дня, Мэйгл — по утрам, Бор — ночью, и она выполняла самую черную работу. Теперь она осталась без крова и средств и просит взять ее в услужение. Супруги заколебались, и незнакомка предложила испытать ее.

И вот — всего за несколько дней новая горничная навела идеальный порядок в замке, словно к празднику. Потолки сияли белизной, на стенах были развешены вычищенные ковры и гобелены, доспехи сверкали как новые, паркет блеском соперничал с зеркалами. В парке беспечная дикость некошеной травы уступила место газонам, клумбам и искусным живым изгородям.

Ошеломленные король и королева не знали, радоваться или печалиться столь разительным переменам. Вместе с веселой столетней пылью, милым беспорядком, изумрудной патиной на бронзовых канделябрах исчезло едва заметное волшебство замка, его очаровательная сказочность. Да, он стал жилым, обитаемым, но лишь для реальных людей, а что касается чудес, что живут в дремучем лесу, на нехоженых тропинках, — увы, они улетучились, скрылись в темных уголках. Однако, не желая омрачать мнимое удовольствие друг друга, хозяева одобрили старания пришелицы.

Новая служанка просила звать ее просто Горничной.

— Нет-нет, — возразил король, — если вы несколько ослабите свое усердие, мы дадим вам титул госпожи Кастелянши!

На том и порешили.

Впрочем, вскоре королю пришлось раскаяться в своем решении. Хотя заботы о замке больше не тяготили Тибурсия, состояние его нисколько не улучшилось— скорее наоборот.

В первую же ночь полнолуния странный свист нарушил тишину спящего замка. Тонкий и пронзительный, монотонный и въедливый, он вызывал тревогу и слезы. Король и королева вышли на балкон.

В замковом саду среди распустившихся ночных цветов, источавших удушливый аромат, облаченная в серебристые ткани, танцевала гибкая женская фигура. Подобно тени, она скользила меж деревьев, почти не касаясь земли, и движения ее рождали мелодию свиста. Танец завораживал, а лицо женщины наливалось страшной, холодной красотой лунных лучей, исполненной одиночества, тоски и немого отчаяния. В руках ее сверкал тонкий хлыстик. Она ударяла им по цветам, и те вспыхивали искрами, словно от боли. Король и королева почувствовали дурноту.