Лабиринты наших желаний

— Настин. Но он чистый, не переживайте.

— Да я… просто.

На самом деле Ксюша больше всего боялась не того, что он грязный, а что этот халат принадлежал умершей жене Игоря Андреевича. Хотя… глупо. Вряд ли он дал бы ей вещь своей жены.

Думая об этом, Ксюша почти не слушала объяснения мужчины, касающиеся включения-выключения воды и переключения с крана на душ. В результате, когда Игорь Андреевич ушёл, Ксюша, раздевшись, поняла: она совершенно не помнит, что надо крутить или нажимать, чтобы вода стала литься из душа.

— Дура, — выругалась Ксюша, нацепляя халат. Он едва доходил до середины бедра, да и грудь кокетливо выглядывала в вырезе, но это естественно — Настя всё же подросток, у неё пока нет ни такой груди, ни толстенькой попы.

Ксюша выглянула за дверь, стараясь, чтобы была видна только её голова, и позвала:

— Игорь Андреевич!

— Иду, — отозвались издалека, судя по всему, из кухни, а потом в поле зрения девушки появился и сам мужчина. Без пиджака, в наполовину расстегнутой рубашке.

— Что-то случилось? — Игорь Андреевич вопросительно посмотрел на Ксюшу, и она вздохнула. Дура, только что ведь ей всё объясняли…

— Я забыла, как переключать воду, — призналась девушка. — Извините.

Он улыбнулся.

— Сейчас покажу, — и шагнул вперёд, входя в ванную. Замер, будто бы сражённый Ксюшкиным внешним видом, и она суетливо сжала халат на груди одной рукой, второй пытаясь оттянуть подол пониже.

— Вам идёт, — сказал Игорь Андреевич, рассмеявшись. — Но не надо так нервничать, Ксения. Я же не маньяк.

Она вспыхнула, отступая немного в сторону, чтобы дать ему пройти, и на сей раз, пока он вновь терпеливо всё объяснял, слушала внимательно даже несмотря на собственное смущение.

— Спасибо, — поблагодарила искренне, когда Игорь Андреевич закончил рассказывать и выпрямился, внимательно глядя на неё. Но не в вырез, и не на ноги — он смотрел на Ксюшины волосы.

— Знаете, — улыбнулся, — одна моя знакомая платит дикие деньги за химическую завивку, но её волосы всё равно не выглядят так, как ваши. У вас ведь натуральные кудри?

— Да, — она кивнула.

— Очень красиво, Ксения. И они, наверное, от воды сильнее вьются. Я прав?

— Да.

— Значит, увидим сегодня кудряшку Сью, когда вы выйдете из ванной, — засмеялся он. — Ну, я пойду. Если понадоблюсь, зовите, не стесняйтесь.

— Да я вроде всё запомнила…

— Ну мало ли, — пожал плечами Игорь Андреевич. — Спинку потереть, например.

Ксюша на секунду опешила.

— Спасибо, — улыбнулась, и кажется, даже не покраснела. — Я сама справлюсь.

— Ну и зря, — сказал Игорь Андреевич уже у самой двери. — Я неплохо это делаю. Но сами так сами.

И вышел. А Ксюша, сбросив халат, полезла мыться.

***

Игорь, смеясь, возвращался на кухню, где Настя уже доедала йогурт.

— А я думала, ты с ней останешься, — заявила дочка, облизывая ложку.

— Настя, — сказал он укоризненно, садясь рядом. — Зачем же? Сама справится.

Девочка надулась, и он пояснил:

— Никогда не нужно торопиться, Настюш. Как с фруктами. Если он созрел, сам к тебе в руки упадёт. А если нет, и сорвёшь с трудом, и внутри кислый окажется.

— А-а-а… — протянула дочь понимающе. — Значит, ты ждёшь, пока она созреет.

Игорь засмеялся и покачал головой.

— Можно и так сказать, если так тебе понятнее.

— А когда она созреет?

— Откуда же я знаю, дочка? Может, вообще никогда. Ксения всё-таки человек, а не фрукт.

Настя нахмурилась.

— Ну уж нет! Созреет, как пить дать! Гарантирую.

— Хорошо, — усмехнулся Игорь.

Он, в отличие от Насти, умел ждать. А ещё — ставить цели и добиваться их.

10

***

Выходить из ванной в халате Ксюша не решилась, поэтому хорошенько вытерлась полотенцем и нацепила свою одежду, после мытья показавшуюся какой-то особенно неприятной. Волосы тоже промокнула, но сушить не стала — иначе распушатся так, что она будет напоминать бешеного льва.

Перед выходом Ксюша посмотрела на себя в зеркало и усмехнулась — мокрые кудри выглядели странновато, но ничего, когда высохнут, будет нормально. Расчёска у неё с собой есть, если что, приведёт себя в порядок в кинотеатре.

Игорь Андреевич и Настя сидели на кухне и весело болтали, поедая какое-то печенье из упаковки. Девочка макала каждую печенюшку в молоко, а Игорь Андреевич пил чай.

— С лёгким паром! — воскликнула Настя, первой заметив Ксюшу. — Ой, какая ты смешная с мокрой головой!

— Ну, спасибо, — фыркнула Ксюша, подходя ближе. Посмотрела на Игоря Андреевича, но почти сразу смущённо отвернулась, столкнувшись с ним взглядами. И хотя смотрел мужчина на неё совершенно спокойно, ей всё равно стало не по себе.

— Кудряшка Сью! — продолжала Настя, смеясь. — Красота, да, пап?

— Красота, — подтвердил Игорь Андреевич, а потом вдруг спросил: — Ксения, вы не хотите есть? Мы-то перекусили, поэтому нам не страшен серый волк, то есть солёный попкорн в диких количествах. А вы как будете?

По правде говоря, Ксюша, как и всегда после ванной, была дико голодна. Но она и так задержала Игоря Андреевича и его дочь…

— Всё хорошо, пойдёмте лучше в кино.

Мужчина внимательно поглядел на неё, чуть улыбнулся и сказал:

— Погодите. Сядьте пока, Ксения.

— Ну правда, мне ничего не…

— Сядьте-сядьте. — И почти силой усадил её на барный стульчик. — За десять минут мир не рухнет и сеансы не кончатся. Вы йогурты едите?

— Ем…

Впрочем, нет — таких йогуртов она никогда не ела. Вкусные до ужаса, натуральные до безобразия, и наверняка безумно дорогие. Ксюше достались целых два — клубничный и вишнёвый. А ещё вкусное овсяное печенье и стакан молока. Два стакана даже…

— Я очень люблю молоко, — говорила Настя, подливая его себе. — Просто вот очень-очень! И творог люблю, и кефир, и вообще молочные продукты… Сыр обожаю! А ты, Ксюш?