Лабрис
Шрифт:
– Фу, грязная цыганка! Что ты делаешь возле моего дома? – сморщился высокий, подходя к ней ближе.
Цыганка? Внимательно посмотрела на девочку. А что? Похожа. Волосы черные как смоль. Кожа не очень смуглая, но точно темнее моей. Глаза тоже черные. Мне сразу такая ассоциация в голову не пришла, потому что одета она была как обычный подросток – в джинсы и бело-кремовый свитерок, но может, и в самом деле ее мать или бабка кочевали с табором.
– Домой иду! – буркнула Дара с вызовом, но я видела, что она испугалась.
– Мы же велели тебе ходить другой дорогой! Ты пачкаешь землю
Дара в растерянности глянула на меня и закусила губу. Как я ей помогу? Мне и самой было страшновато. На всякий случай отошла в сторону. Мальчишки приближались к ней с двух сторон, собираясь если не избить, то как минимум здорово наподдать. Надо что-то делать! Не могу же я просто смотреть, как девочку будут бить! Но что? Стукнуть их сзади? Страшно. Вдруг они все-таки тогда заметят меня и погонят, как тот мужик с лопатой?
Надо их отвлечь!
Недолго думая схватила с дороги камень и запустила в окно дома. Попала удивительно точно – даже если захочешь, то не повторишь. Решение было импульсивное, и спустя мгновение, когда раздался звон стекла, я уже успела испугаться того, что наделала.
Дара-то видела мой замах, а вот парни нет. Как только раздалось громкое «дзынь», мальчишки растерянно обернулись, а она прыгнула в кусты у дороги и спряталась.
В проеме окна возник усатый мужчина в темно-коричневом жилете, белой рубашке и галстуке. Рожа у него была такая же холеная и противная, как и у высокого парня. Наверняка его отец. Картина, которая предстала у того перед глазами, была красноречивей некуда. Меня он, понятно, разглядеть не мог, так что сердито осмотрел абсолютно пустую дорогу и двух растерянных остолопов, испуганно глядящих на разбитое окно.
– Стефан! – гаркнул хозяин дома. – Быстро сюда!
– Это не я… это не мы! – крикнул тот, но на кого свалить случившееся, с ходу придумать не смог. Он сам видел, что девчонка только испуганно пятилась и уж точно не швырялась камнями. Парень обернулся в поисках Дары, но ее уже и след простыл.
– Я сказал сюда! Быстро! – рявкнул его отец, и оба пацана, повесив головы, поплелись к калитке.
– Ты что сделал-то? – зло спросил тот, кого назвали Стефаном, у своего друга.
– Я? Ты же сам видел, я рядом стоял! – воскликнул толстый.
– Ничего я не видел! Ты за спиной был!
– Вы еще подеритесь! – посоветовала я им, но они конечно же не услышали.
Подошла к кустам, однако там уже никого не было.
– Дара! – неуверенно позвала я.
– Не кричи! Иди сюда! – прошипела она откуда-то дальше по дороге.
Прошла метров двадцать и увидела девочку за углом дома. Как она так быстро пробежала в кустах мимо забора злосчастной виллы? Шустрая, жуть!
– Меня все равно никто не слышит, кроме тебя, – громко сказала я, шагая к ней.
– Ну а вдруг эти слышат?
– Было бы здорово, но нет. Здесь никто, кроме тебя, меня не замечает, поверь. Как будто и нет меня вовсе.
– Нет, ты точно есть. С камнем – это ты супер придумала! Спасибо!
– Что это за гаденыши? – поинтересовалась я, когда мы продолжили шагать вверх по склону горы.
– Сынок главы нашего муниципалитета.
– И чего он к тебе пристал?
Дара
промолчала. Сорвала прутик и принялась на ходу с остервенением стегать траву.– Ничего… в школе ему завтра муравьев в портфель подложу! – мстительно произнесла она.
Мы остановились у одноэтажного старого, но опрятного домика из светло-серого камня. Невысокий забор весь был оплетен розами. На столбиках у калитки стояли еще два небольших горшочка с цветами. Наверное, летом, когда все это цветет, здесь очень красиво.
Дара вошла во дворик, распахнула входную дверь и крикнула, не входя внутрь:
– Ма!
На крыльцо вышла темноволосая смуглая черноглазая женщина. Вот она точно выглядела как цыганка, только одета тоже была не в цветастые шмотки, а в обычный светлый халатик и льняной передник. Судя по тряпке в руке, дочь оторвала ее от уборки в доме.
– Ты чего так рано? Вроде ж прогуляться пошла. И чего в репьях-то вся? Где шастала?
– Да Стефан, будь он неладен.
Женщина нахмурилась, покачала головой и вздохнула.
– Ма, я на самом деле из-за другого пришла. Скажи… только это очень важно. Честно ответь. Ты видишь девочку у калитки?
Я посмотрела на женщину, но тут же поняла, что зря надеялась. Ее глаза слепо обшарили пространство вокруг меня.
– Нет, а что? – осторожно спросила та.
– Ну вот же! – Дара взяла меня за руку и чуть ли не насильно подтащила к крыльцу.
Я споткнулась и случайно опрокинула белый гипсовый декоративный горшок у выложенной светлым камнем дорожки. Не заметить мое присутствие теперь было сложно.
Мать странно посмотрела сначала на лежащий на боку горшок, потом на дочь. В ее взгляде появилась непонятная мне тоска, сочувствие и жалость.
– Не обошел, значит, тебя бабкин дар, – сказала она с тяжелым вздохом, – а я так надеялась.
– Что за дар? Ма, ты о чем?
– Видеть их.
– Кого их-то? – опешила Дара.
Женщина внезапно стала строгой:
– Отведи ее туда, где…нашла. Оставь там и больше никогда с ней не разговаривай! Я запрещаю! Слышишь?!
Дара удивленно посмотрела на меня. С опаской отпустила мою руку и отодвинулась.
– Я все поняла. Сама дойду, можешь не провожать, – тихо сказала я и вышла за калитку, стараясь, чтобы Дара не заметила навернувшиеся на глаза слезы.
Они о чем-то там еще говорили, но я уже не слушала. Брела вниз, к морю, как сомнамбула. Мысли текли вяло, словно густой мед, а вот слезы бежали по щекам куда быстрее. В голове было горько, холодно и пусто.
Меня боялись, потому что я не такая, как они. Если верить Даре и допустить, что все местные жители – нормальные люди, то я тогда кто? Морская тварь, вылезшая на сушу и прикинувшаяся человеком? Может, я вправду родилась только вчера? Выползла из морской пены, еще ничего не осознавая, забралась в сарай и только там пришла в себя. Поэтому и памяти нет.
Может, это я – рептилоид, напяливший костюм человека? Или русалка. Не зря же чувствую себя в море как дома, да еще и с дельфинами говорю. Точно! Как в сказке! Только за ноги я отдала морской ведьме не голос, а возможность быть увиденной и услышанной. Даже ведьму эту самую помню, с золотыми глазами.