Лагарп. Швейцарец, воспитавший царя

Подвиг Винкельрида наряду с выстрелом Телля стал еще одной неотъемлемой частью швейцарского национального мифа (надо ли говорить, что современная наука ставит историчность его личности, прежде бесспорную, под сомнение [27] ). Так или иначе, но победа при Земпахе имела действительно судьбоносные последствия для Конфедерации: после нее земли городов-конфедератов стали быстро прирастать за счет бывших ленов Габсбургов, и процесс этот непрерывно продолжался до середины XV века, пока тех полностью не вытеснили с территорий к югу от Рейна. Повысился и статус конфедератов: так, в 1415 году во время церковного собора в Констанце, где обозначилась вражда императора Сигизмунда Люксембурга и австрийского герцога Фридриха IV Габсбурга, император передал Люцерну и Цугу права вольных имперских городов, а также фактически призвал конфедератов к военным действиям против австрийцев, в результате чего те потеряли свои владения вдоль Ааре (земля Ааргау), включая и родовой замок Габсбург.

27

Marchal G.P. Schweizer Gebrauchsgeschichte. Geschichtsbilder, Mythenbildung und nationale Identitat. Basel, 2006. S. 307–348.

Не забудем упомянуть, что параллельно с объединением городов и сельских общин в Старую Конфедерацию похожие процессы успешно развивались в других частях альпийского пространства, которые в будущем войдут в Швейцарию. В 1367 году в Куре местные общины основали Лигу Дома Божьего (нем. Gotteshausbund) – на ее первом собрании присутствовали по нескольку представителей от епископальной администрации, местных сельских общин и горожан Кура, но не было самого епископа. Дело в том, что назначенный в Кур епископ (выходец из Богемии, то есть чужой для подвластного населения) завел в соседнем Тироле тесные связи с Габсбургами и был готов полностью уступить им свою территорию в обмен на пожизненную пенсию. Но воля местных жителей была иная, и создание Лиги поспособствовало сохранению их независимости, экономическое же процветание обеспечивалось контролем над перевалами Юлир и Септимер. В 1395 году в смежных долинах, выходящих к перевалу Лукманир, также ведущему в Италию, началось складывание Серой лиги, а в 1436 году, после вымирания рода графов фон Тоггенбург – Лиги десяти сообществ в северной части долины альпийского Рейна и его притоков; все они являлись союзами общин, свободных от феодалов (и даже мелкие дворяне вступали туда наравне «со всеми своими подданными»). В 1471 году эти три лиги объединились для проведения общей политики в военной области и дипломатии, притом что приоритет решения местных вопросов всегда оставался за каждой общиной («принцип коммунальной свободы»). Подробное устройство этого объединения было прописано в Союзной грамоте 1524 года: его высшие органы власти, Большой и Малый советы, имели весьма ограниченные компетенции, а все важные государственные вопросы решались путем «референдума» [28] . По наименованию одной из составных частей государство Трех лиг в Новое время стало именоваться Серыми лигами (нем. Graue Bunden), дав название будущему кантону Граубюнден.

28

Demokratie im fruhneuzeitlichen Graubunden. Gesellschaftsordnung und politische Sprache in einem alpinen Staatswesen, 1470–1620 (hrsg. von R.C. Head.). Zurich, 2001.

В XIV–XV веках важные изменения происходят и в долине Роны. К началу этого периода она была разделена примерно пополам, на нижнюю и верхнюю, между владениями Савойского дома и епископа Сьона, который также контролировал Мартиньи, но в 1301 году уступил эту территорию Савойе. Однако к середине XIV века из крупных приходов и епископальных административных округов здесь возникают так называемые «десятины» (название, очевидно, происходит от церковного налога), которые начинают отстаивать свои интересы и выступают значительной силой в очередных конфликтах с савойцами. В конце же XIV века Савойский дом попытался воспользоваться «Великой папской схизмой», чтобы утвердить своего представителя в качестве епископа Сьона, но встретил активное сопротивление не в Риме, а со стороны местных жителей, которые в 1383 году восстали и изгнали ставленника династии из епископского замка в Сьоне, а в 1388 году разбили савойские войска. В 1392 году те заключили мир с представителями «семи десятин» из верхней части долины Роны. Тем самым и в этом регионе утвердился конфедеративный республиканский строй, который в ходе XV века только укреплялся. К 1477 году «семь десятин» смогли присоединить к себе и нижнюю часть долины Роны вплоть до аббатства Сен-Морис. Князь-епископ Сьона вынужденно признал автономную власть десятин, а в 1613 году и сам подпал под нее – с этого момента данное государственное объединение не только по факту, но и формально становится республикой во главе с выборным епископом, которого утверждают в должности представители «семи десятин» [29] .

29

Schnyder C. Reformation und Demokratie im Wallis (1524–1613). Mainz, 2002.

Тем временем во второй половине XVI века среди членов Швейцарской конфедерации по своему территориальному росту и экономическому могуществу на первое место вырвался Берн. Его войска сыграли решающую роль в победе конфедератов в Бургундских войнах в 1474–1477 годов, завершившихся гибелью герцога Карла Смелого. Трофеи главных сражений, выигранных швейцарцами у герцога, при Грандсоне и Муртене (1476) долгое время сохранялись в различных кантонах как национальные символы, а в 1481 году на поле битвы при Муртене был возведен оссуарий, выставлявший на всеобщее обозрение кости врагов Швейцарии в качестве памятника-предостережения (в 1798 году он будет разрушен войсками Французской республики). Усиление присутствия Берна на Швейцарском плато привело к тому, что его ближайший союзник, город Фрейбург/Фрибур, принадлежавший Габсбургам, а потом переданный ими Савойскому дому, освободился из-под внешней власти и в 1478 году получил права вольного имперского города.

Наряду с Фрибуром одержать победу в Бургундских войнах Старой Конфедерации помогли также города Золотурн, Базель и Шаффхаузен. Поэтому речь зашла о возможном расширении конфедерации. Ее дальнейшая судьба обсуждалась в 1481 году на сходе представителей всех земель в Штансе. Понятно, что после столь удачного исхода войны не могло обойтись без противоречий между союзниками, но здесь они оказались особенно явными, поставив будущее конфедерации под вопрос. Ведь к этому моменту Швейцария уже давно перешагнула рамки первоначального объединения бедных крестьянских общин из альпийских долин; теперь в дело вступали большие интересы, в том числе финансовые, и большая политика [30] .

30

Geschichte der Schweiz… S. 172–175.

Предметом конкретного спора стал дележ огромной добычи, захваченной у герцога Бургундского, при котором «лесные земли» сочли себя обделенными, а также заключение Цюрихом, Берном, Люцерном, Фрибуром и Золотурном особого союза с признанием единого городского права, что ставило сельские населения других членов конфедерации в невыгодное положение. Тем самым обозначился глубокий раскол между городами и сельскими землями. Но, по сути, речь шла о чем-то большем – о том, переживет ли молодое государство испытание богатством и силой, сможет ли оно найти свое собственное место в сложном, постоянно меняющемся мире, который вот-вот перешагнет рубеж Нового времени?

Тем интереснее для понимания этой ситуации и выхода из нее обратиться к очередному ключевому эпизоду швейцарского национального мифа. На собор в Штансе было доставлено послание. О его конкретном содержании хроника умалчивает, зато его автор был тогда известен не только во всей Швейцарии, но и за ее границами. Им являлся святой отшельник, брат Клаус (Николай из Флюэ). Крестьянин из Унтервальдена, он успел за свою жизнь принять участие в войне, быть судьей, вырастить многочисленных детей, но затем в зрелом возрасте, с согласия семьи поселился уединенно в ущелье Ранфт (не далее километра от родной деревни), где прожил еще двадцать лет, проводя время в молитвах и благочестивых размышлениях о муках Спасителя на кресте. Его регулярно навещал священник, приносивший ему Святое Причастие – и, видимо, от него впервые стало известно о часто посещавших отшельника мистических откровениях и видениях. Так или иначе, но за советом к отшельнику стали приходить не только местные крестьяне, но даже посланники европейских политиков (так, о визите к старцу сообщал советник Сфорца, герцога Миланского). Именно поэтому во время кризиса на соборе в Штансе к Николаю из Флюэ обратились за советом: по преданию, один из священников отлучился с заседаний, добрался до кельи отшельника (от Штанса до Ранфта лишь около 15 км) и вернулся с его посланием. Сразу после этого собор пришел к компромиссному решению: принять Фрибур и Золотурн в члены конфедерации и одновременно отменить все особые союзы и права городов, которые вызывали конфликты с жителями деревень.

Логика национального мифа здесь не столько призвана объяснить, каким образом в Швейцарскую конфедерацию в 1481 году вошли два новых города (на то был целый ряд причин), сколько, что для дальнейшего развития государства самым важным было – поиск и достижение взаимного согласия, а такое стало возможным с помощью общепризнанного духовного авторитета. Причем характерно, что брат Клаус не был связан с официальными церковными структурами, то есть он не принадлежал ни к какому монашескому ордену, и даже не был священником, однако прославился среди людей именно своей чистой верой в Бога. Важная роль подобных духовных лидеров в швейцарском обществе в полной мере проявится уже в ближайшие годы, в эпоху Реформации [31] .

31

Baud Ph. Nicolas de Flue (1417–1487): Un silence qui fonde la Suisse. Paris, 1993.

На рубеже XV–XVI веков произошли новые важные события, после которых Швейцария превратилась в «Конфедерацию 13 кантонов» (каковой она и оставалась до начала 1798 года). Дело в том, что в это время на троне Священной Римской империи находился энергичный правитель Максимилиан I Габсбург, который не только провел реформу в империи, упорядочив ее структуры и введя единый для всех ее жителей налог, но и – в отличие от большинства своих предшественников – в стремлении вновь объединить Германию и Италию поставил в центр своей территориальной политики альпийский регион (и даже основной своей резиденцией сделал город Инсбрук в Тироле). При этом его интересы обратились на соседнее с Тиролем государство Трех лиг (Граубюнден), которое именно поэтому в 1498 году заключило оборонительный союз с Швейцарской конфедерацией. Своим инструментом в борьбе за альпийские земли Максимилиан I хотел сделать Швабский союз, объединявший города и князей Южной Германии. Однако в 1499 году швейцарцы нанесли им решительное поражение, после чего фактически завоевали независимость от Священной Римской империи. На волне этого успеха в Конфедерацию влились новые члены – города Базель и Шаффхаузен (1501) и сельские общины Аппенцелля (1513), после чего швейцарских земель (кантонов) стало тринадцать.

Военные успехи швейцарских армий были неслучайными. Чем больше росли местные города как экономические центры, где процветала торговля, тем больше в сельской местности переходили к крупному животноводству и производству мяса и молочных продуктов на продажу. А для того, чтобы пасти большие альпийские стада, не требовалось так много рабочих рук, как для занятий мелким сельским хозяйством, и соответственно, освободившиеся людские ресурсы направлялись в другие отрасли. Многие становились альпийскими проводниками, переносчиками грузов и товаров по горным тропам и т. д., но многие посвящали себя и военному ремеслу – изначально для защиты родной земли, но с течением времени были готовы продавать свои навыки на службу другим странам. Так появилось швейцарское наемничество. Его распространенность проявилась уже во время Швабской войны, одной из причин которой было то, что Максимилиан I хотел воспрепятствовать своим швейцарским подданным поставлять солдат для враждующей с ним Франции. Участвовали швейцарские наемники и в Итальянских войнах, где на рубеже XV–XVI веков шел острый конфликт за обладание Миланским герцогством. Конфедерация увидела в этом шанс и самой закрепиться в Ломбардии, а именно в тех самых итальянских долинах, откуда начинался путь к альпийским перевалам.

Конец ознакомительного фрагмента.