Лагерь у моря

— И тут змеи! — злобно выплюнул кэп. — Ненавижу!

Стена ветра за спинами отряда внезапно почернела, а недобитые культисты рухнули как подкошенные. Падая, люди начали иссыхать на глазах, словно мумии, пока не осталась лишь кожа да кости. Отряд не пострадал, а причина падения культистов выяснилась скоро.

В смерче что-то двигалось. Что-то большое, и ему было глубоко плевать, что ветер крошит в пыль многотонные камни — оно свободно плавало в смертоносном потоке. С небес ударила молния, подсветив контуры аномалии. В ярком свете отряд увидел… Больше всего это было похоже на крокодила, научившегося летать и отрастившего крылья: вытянутое торпедообразное тело, закованное в темные костяные пластины, шесть хаотично двигающихся крыльев со стального цвета перьями, и голова, напоминающая очертаниями ту, что изображена на стенах пирамиды. В ней, хоть она и была похожа на змеиную, просматривались человеческие черты, огромная пасть усеяна частоколом треугольных острых зубов, что совсем не похоже на обычные два клыка змей, а вокруг головы — ореол из перьев, напоминающий то ли корону, то ли причудливый воротник.

— Вы все пришли засвидетельствовать моё возрождение, — вдруг раздался голос, настолько громкий, что перекрыл даже вой ветра. Он не спрашивал, он утверждал… — Не удивляйтесь, смертные, я знаю все ваши языки. Кукулькан имя мне, и в этом мире мне ведомо всё. Служите, и я награжу достойных. Откажетесь, и я сожру ваши души.

Каждый в отряде почувствовал необъяснимое желание пасть на колени, склониться перед неведомой тварью. И когда люди уже начали опускаться, один из них выпрямился во весь рост и сорвал шлем с головы.

— Что случается с твоими последователями мы уже видели, тварь, — громко произнес капитан, внимательно следя за тенью, и, подловив момент, он бросил в смерч свой рюкзак, в который заткнул подожженный флаер. Ветер подхватил его, и, когда огонек приблизился к аномалии, капитан нажал на детонатор.

Раздавшийся взрыв сбросил наваждение, люди удивленно приходили в себя, многие трясли головами. Тварь откинуло ударной волной, но даже ни одна пластинка не упала с бронированного тела. Ночь окрасилась огненными всполохами, на время дезориентируя врага. Монстр рухнул на землю, подняв на месте падения кучу пыли.

— А ТЕПЕРЬ — ВАААЛИМ! — проорал капитан, первым бросаясь вниз по ступеням. Взрыв был такой силы, что смерч исчез, или же это из-за удара по Кукулькану? Отряду было все равно, они просто убегали, оставляя за собой беснующуюся в руинах города змею.

Когда подоспевший вертолет, уносил бойцов прочь, Капитан напоследок выглянул в окно. В руинах мелькнул пластинчатый хвост, заползающий под пирамиду. В голове у всех тихо прозвучало.

— Никому не уйти от моего гнева! Ни вам, ни тому, кто помешал… моей… жатве… — И голос затих.

Лагерь. Вечер.

В этот раз танцы почему-то вызвали неподдельный ажиотаж. Площадь не только чисто вымели, но и украсили окружающие деревья гирляндами. Несколько каменных стел так же обмотали сверкающими диодами, и расставили вокруг колонки. Как никто не ушибся, пока лазил, странно. Под конец приготовлений на лицах отряда Ольги можно было крупными буквами прочесть «Убейте меня!». Но, тем не менее, всё было готово в срок, и народ начал переодеваться в парадную одежду.

Собранный диджейский пульт пока пустовал. Как сказала Ульяна, диджеем будет та самая Мику, которая на данный момент совершает марш-бросок по магазинам с Алисой. Я сидел на скамейке в одиночестве, глядя, как снуют туда-сюда вожатые и дети. Раз уж импровизированная площадка так огромна, то было решено провести танцы для всех, а не как обычно, по корпусам. Недалеко от меня о чем-то беседовали Славя и Ольга Дмитриевна.

Ольга была в темно-зеленом платье, красиво облегающем фигуру до самых колен и выгодно сочетающемся с её глазами. А Славя нарядилась в атласно-голубое, казавшееся воздушным и легким, одеяние. Кроме того, блондинка распустила волосы, которые сейчас сверкали в свете фонарей и ниспадали до самого пояса. При этом золотистые космы не просто висели, а легким флером колыхались от ветра и движений своей хозяйки. Даже отсюда до меня доносился запах её шампуня и духов Ольги Дмитриевны. Главное, как-то привыкнуть к громкому шуму, я чувствую, что стоит диджею поддать басов, мои бедные ушки свернутся в трубочку.

Я посмотрел на часы. Где носит Алису? Из всего своего гардероба я остановился на джинсах, туфлях и простой белой рубашке. Была, конечно, мысль пойти при полном параде — в брюках, галстуке и пиджаке, но, во-первых, жарко, хоть сумерки и унесли удушающее пекло, танцевать в свободной одежде легче, а во-вторых, я чувствовал, что буду белой вороной — и правда, пока что я никого не видел в строгой одежде. Всем было весело, хоть танцы ещё и не начались, но отдыхающие уже собирались группами и радостно беседовали. В одной из таких групп я заметил Ульянку. Рыжая стояла с подружками и что-то с оживлением им рассказывала, помогая себе жестами и мимикой. Девочки громко смеялись. По цвету её платье напоминало Славино, но было на несколько тонов темнее. Этот цвет на удивление неплохо гармонировал с рыжей шевелюрой, а сама девочка, в облегающем наряде вместо привычной майки и шорт, казалась старше на пару лет.

«Но всё равно — нельзя! — вставил пять копеек Шиза».

— Можно подумать, я на неё сейчас брошусь! Я мелкую рыжую моську, конечно, люблю, но в другом смысле.

«Прекрасный вечер, — подумал я, — пойти что ли, встретить Алису у входа, а то телефон у неё выключен, или тут подождать?»

Люди ценят умение находить ответы. Но мало кто понимает, насколько важно… правильно задать вопрос.

Из записей товарища Генды

Остановка встретила меня тишиной. Возле ворот лагеря в это время было пусто. Поставки продуктов в столовую, экскурсии и прочая суета — всё это проходило днем, а сейчас — только полупустая стоянка, с несколькими автомобилями, включая сраный автобус 410. Да, да, я не пропустил букву «т», именно сраный! Не понимаю, что это, и как оно работает. А то, что я не понимаю, мне не нравится!

— А ну-ка, шифт!

Мир застыл, а чертов ЛиАЗ словно пошел рябью, чтобы через мгновение превратиться в «Икарус». Как и в прошлый раз, автобус, наплевав на все законы физики, размеренно шумел двигателем…

«Интересно, — подумал я, обходя его со всех сторон, особо приглядевшись к дыму из выхлопной трубы, — а бензин у тебя бесконечный?»

И, как и в прошлый раз, я не решился на него сесть.

— Шифт.

И время снова влилось в свое русло, а с ним вернулись и звуки. Стоянка была довольно далеко от площади, где планировались танцы, поэтому людей тут сегодня было мало, а точнее — только один я. Надо дождаться Алису, а пока — подыскать себе удобное местечко. Мне приглянулась одна из скамеек в лагере, возле самых ворот.

Дневная жара уже окончательно уступила вечерней прохладе, и наконец можно было дышать спокойно. Хоть стоянка и была дальше всех расположена от пляжа, соленые нотки морского ветра чувствовались и тут. Ровный желтоватый свет фонарей, раскиданных по всему периметру, мягко освещал окружающее пространство. Вокруг лампочек носились тучки разнообразной мошкары, мой слух даже улавливал легкое жужжание этой массы. А со стороны травы и деревьев слышалось стрекотание сверчков (тех, до которых не успела добраться рыжая ракета) и даже уханье одинокой совы.

— Может, ну их эти танцы, — пробормотал я тихо под нос, ни к кому конкретно не обращаясь, — возьмем Алису, и пойдем погулять по лесу.

«Ну уж нет, чувак! Я настроился танцевать! — возмутился Шиза — Лес никуда не убежит, а когда ещё на площади дискач будет?

Посмотрев на чистое звездное небо с бледным полумесяцем, я сделал глубокий вдох. Ветер принес с собой нотки знакомого аромата. Затем выключил телефон и заодно вытащил из него аккумулятор.

— Добрый вечер, Юля, — негромко прозвучало в сумерках.