Лагерь волшебников. Химия vs Биология

— Я не понимаю, — забормотал мужчина, — в чем меня обвиняют? Я ни в чем не виноват, я порядочный гражданин, я исправно плачу налоги, я…

— А чего вы разнервничались? — издевательски задал вопрос Лос.

— В чем меня обвиняют? Я ничего не понимаю, — продолжал бормотать мужчина.

— Что же вы, милейший, — таким же издевательским тоном проговорил Король, — сразу на обвинения думаете? Может, тогда сознаетесь сразу, чтобы не отнимать нашего драгоценного времени.

Мужчина, казалось, сразу на десяток лет постарел.

— Я не в-виноват, — начал заикаться он, — я говорил, что об этом станет известно, правда всплывет…

— Всплывает потихоньку, — все тем же издевательским тоном подтвердил Лос.

— Я говорил, не стоит этого делать, но он меня не послушал…

— Что делать? — В отличие от Короля с Лосом, тон Амори был более чем суров.

— Списывать остатки финансирования на свой счет, — мужчина побелел и посерел одним махом.

Лос изогнул губы в хищной усмешке, но первым сказал Король.

— Прекрасно, милейший. Сознались в хищении государственных средств. На должность директора вы больше не вернетесь, — заключил Его Величество с самым доброжелательным видом.

— А теперь, любезный, расскажите нам о “Черной слезе”, - Лос с неприкрытым удовольствием наблюдал за сменой выражения лица директора. Из просто испуганного оно превратилось в изумленно-испуганное. Мне его даже жалко стало… Он ведь не подозревал, что повод у допроса вовсе не средства лагеря.

— А ч-что с-с… с ней не так? — мужчина шумно сглотнул, со лба скатилась бисеринка пота.

— Как книга к вам попала? — вновь включился в допрос Ам.

Директор достал платок из нагрудного кармана, промокнул лоб и заговорил:

— Нашел в кабинете лет десять назад, валялась в углу возле окна. Я сначала подумал, что кто-то пошутить решил, текст нечитаемый, а потом понял — древние письмена.

— И что вы сделали? — ледяным тоном, от которого озноб прошел по коже, спросил Амори.

— Я начал изучать ее, пытался перевести, но половина слов безвозвратно утеряна. Разобрать написанное я не смог.

— Дальше, — потребовал Король.

— Она пылилась в шкафу, выбросить жалко, старинная вещь все-таки. Я выставил ее на аукцион и тогда узнал, что это артефакт, — мужчина снова промокнул лоб. — С аукциона конечно снял, но кто-то успел заметить Слезу. Я начал искать историков, кто мог рассказать больше, но все молчали. Твердили, что никогда не слышали о таком артефакте. А потом объявился он…

— Эдор Сенор? — уточнил Лос.

— Да, Сенор. Предложил купить у меня книгу. Я отказался.

— Почему отказали?

— Он дал за нее смешную цену. Я на рынке мог продать дороже.

— Именно поэтому бесплатно подарили Светозаре Камински и Элизе Вестхольт?

Директор, услышав имя Лизы, вздрогнул.

— Сенор начал угрожать, мне надо было избавиться от Слезы… — проблеял директор под уничижительными взглядами троих мужчин.

— В Штаб прийти ума не хватило? — Съязвил Лос, с презрением смотря на стремительно седеющего мужчину.

— Я не знал… я боялся… я…

— Вы поставили под удар невинных девочек, — таким же тоном произнес Король.

— Гертер! — раздался зов Амори. В кабинет заглянул темнокожий паренек. — Уведи его, — он указал на директора, — пока есть кого.

Картинка смазалась, дымка развеялась, оставив шарик пустым.

Генрих продолжал смотреть на шарик, я тоже… Это что же получается, директор догадывался о возможном исходе и просто переложил опасность на нас? Вместо того, чтобы заявить стражам порядка? Он ведь мог предупредить, хотя бы когда Лизу похитили. Ведь знал, чьих рук дело! Подлый и мерзкий трус. Поступок, недостойный настоящего мужчины.

— Мда… — молвил Генрих. — Не даром он мне сразу не понравился. Морда у него… крысиная.

В дверь неожиданно постучали, Генрих спешно закопал под одеяло пирамидку и с самым честным видом развалился на подушке. Не дождавшись ответа, в дверь постучали настойчивее.

— Входите, — крикнула я, в ожидании явления гостя народу.

Я удивилась. Нет, не так. Я сильно удивилась, увидев Короля в сопровождении двух стражей.

— Ждите там, — махнул он им рукой и захлопнул дверь перед ними. — Давно проснулась? — Король улыбнулся, заняв кресло.

— Да нет… — неловкость момента просто зашкаливала. — Недавно.

— Ты, пушистый хвост, там тебя Лос разыскивает, обещал шкуру спустить.

Генрих сполз с подушки, не показывая нарастающего волнения.

— Я к тебе… э-э… потом загляну, — бросил Генрих и исчез за дверью.

Как бы потом не обнаружили пропажу записи допроса… или уже обнаружили… Иначе не стал бы Лос угрожать спустить шкуру…

— Мы не успели вчера поговорить, — ласковым мягким тоном заговорил Король, — надеюсь, ты не откажешься и составишь старику компанию?

— Компанию в чем? — робко поинтересовалась я, пряча трясущиеся от волнения руки под одеялом.

— В завтраке, — он улыбнулся. В комнату служанка вкатила тележку с едой и, поклонившись, вышла. А я вот из-под одеяла вылезать не спешила. — Только давай поторопимся, у меня важная встреча через… — он бросил взгляд на часы. — Полчаса.

Я кивнула, выползая так, чтобы не задеть и не раскрыть пирамидку. Боюсь, Королю не понравится, если у меня в кровати обнаружится то, что наверняка не должно покидать пределы Штаба. А подставлять не хочется ни себя, ни Генриха.

Король быстро переставил тарелки с тележки на столик, налил сок в бокалы и не дожидаясь, пока я соберусь к столу, принялся за еду, рассказывая в перерывах:

— Я знаю о вашей причине конфликта, твоя мама мне все рассказала. Я понимаю твою обиду, — он задумчиво посмотрел в окно, — и даже разделяю ее, но позволь кое-что тебе рассказать.

Я снова кивнула и не думая отказывать главе государства.

— У Амори всегда был сложный характер, не простой. Он очень рано повзрослел, взвалил на свои плечи семью. Ты не подумай, мы с бабушкой никогда не бросали их, нет… Но он ведь упрямый и любую помощь воспринимал в штыки. Всего хотел добиться сам. Это непросто, когда твой дед Король, вдобавок ко всему дорожит внуками, — он улыбнулся. — Моя дочь рассталась с его отцом сразу после рождения Ама. Послала ко всем чертям и ни разу не пожалела. Через десять лет встретила отца Лоса, еще через десять я увидел своего второго внука. И ни один, представляешь, ни один не хочет вступать в права наследования… — с грустью произнес он. — Я вот что хочу сказать, не обижайся на Ама, — Король с отцовской нежной улыбкой смотрел на меня, — он привык всё решать сам. Жутко упрям и порой невыносим. У тебя будет время, чтобы его перевоспитать.