Lai`a Gol

У подпольщика дрогнул подбородок, и он медленно опустился на скамью, подчиняясь давлению крепких рук коммандера.

— Извини, будет немного больно, — Т'Лайл осторожно взял его лицо в ладони и погладил густые брови вразлёт, располагая пальцы так… как следовало по неизвестно кем установленному в этих случаях порядку. — Но ты сам виноват — не надо было становиться предателем. Не бойся. Это не продлится слишком долго. А потом ты сможешь отдохнуть. Уверяю, больше тебя не побеспокоит никто.

…Охранники тюремного отсека 422-Р одновременно вздрогнули и поёжились, услышав душераздирающий крик, приглушённый толстой металической дверью. В том что случилось, нет ничьей вины. Только его собственная, внушали они себе, пытаясь стереть из своей памяти образ красивого жизнерадостного командира восьмого подразделения… предателя.

Но легче всё равно не становилось.

* * *

— А что это тут на дереве вырезано? — поинтересовалась Эван, приглядываясь к тёмным буквам на светлой поверхности деревянной доски, прибитой к стволу дерева. — Или даже… выжжено?

— А! — Алекс полезла в карман за лупой. — Это моя летопись.

Эван ещё раз присмотрелась к надписям — здесь значилось имя Алекс, имя Джона, имена Дэвида и Джулии. Причём повторялись они по несколько раз. Один раз ей даже попалось имя Лианны. Энтони, судя по всему, до лазания по платану ещё не дорос. Каждая строка датировалась определённым годом; а среди знакомых имён, время от времени, попадались и неизвестные — видимо, какие-то детские друзья Алекс. Здесь было даже имя Чехова!

Алекс откинула парусиновый тент, и на поверхность дерева пролился жаркий свет калифорнийского солнца. Полчаса спустя на доске появилась следующая надпись:

«Alexandra Ford, Latayra Marays, Ewan S'Chn T'Chie, Leia T'Gai Kir — 2270 D.E.»

В конце Алекс хотела приписать«…forewer always!», но в последний момент передумала и не стала этого делать. Она уже и без того слишком долго просидела на Солнце и рисковала заработать к вечеру грандиозную головную боль, а то и ещё что похуже.

— Между прочим, — тактично поинтересовалась Тира, скармливая невесть откуда появившимся файрам остатки бутербродов. — Не пора ли нам… пора?

— М-да, — Алекс задумчиво посмотрела вниз. — Согласно всем законам физики поглощённая жидкость скоро начнёт проситься наружу.

— Что? — внезапно очнулась Лея. — Я это… того… не слезу!

— Что значит «не слезу»? — удивилась Алекс. — Залезла же как-то!

— Это было ошибкой, — мрачно ответила Лея. — За те три часа, что мы здесь провели, я вполне могла вернуться обратно к ранчо и заняться куда более полезными вещами.

— Угу. Я даже, кажется, догадываюсь, какими именно, — пробормотала Эван.

— А хоть бы и так. И вообще… — она замолчала*. (*…и вообще, весь этот эпизод — не моя идея. Как хотите, так и снимайте… — злорадное прим. автора.)

— Ну, знаешь! — Тира возмущённо встряхнула головой, отчего её тёмные кудри рассыпались по плечам. — Вечно с тобой одни проблемы! Вот сейчас слезу и позову Сорела! Пусть он тебя снимает!

— Ох, напугала! — презрительно фыркнула Лея, с опаской глядя вниз.

— Да ладно тебе, — Эван проследила за её взглядом и невольно поёжилась. — Ты отлично знаешь, что я спускаюсь ничуть не лучше тебя, тем не менее, слезу. Не ночевать же здесь! Смотри на нас — и спускайся.

— Не могу я, — мрачно ответила Лея. — Действительно не могу.

— С парашютом можешь, а так — нет?!

— Это разное!

— О, @#&! — внезапно произнесла Алекс по-русски. — Вы её ещё дольше уговаривайте — ей только того и надо! Кошка — она кошка и есть, — добавила она вполголоса, перебираясь с помоста на ближайшую ветку. — Захочет есть — сама слезет.

Ну ничего себе… Лея обиженно отошла от края помоста и села на доски, обхватив себя за колени.

— Спускайся, — посоветовала ей напоследок Тира. — Ветки расположены очень удобно.

Ну да, конечно… Лея задумчиво посмотрела в сторону реки, где мужчины всё так же мирно осваивали сельскохозяйственное ремесло.

Никто меня не любит, никто меня не ценит, привычно отметила она, скорбно щурясь на солнечном свету, затем задрала голову к небу, набрала в лёгкие побольше воздуха, и…

— Мя-а-а-а-а-а-у-у-у!!! — раздался с верхушки платана тоскливый вопль Леи.

— Начинается, — с удовлетворением отметила Алекс, спускаясь на землю. — Ну что, может, действительно скажем Сорелу?

— Жить надоело? — проворчала Эван. — Рано или поздно она успокоится и слезет сама — как только свидетелей не будет. На самый крайний случай принесём ей верёвку.

— Можно послать её с файрами, — предложила Тира.

— Отличная мысль! — воскликнула Алекс. — Тем более что, как ты говоришь, при свидетелях она всё равно спускаться не станет…Эй, Лея! — весело заорала она, задрав голову вверх. — Не скучай! Мы… приведём Джеймса!

— Вы все покойники!!! — заорала та в ответ, перевесившись через перила. — Так и знайте!..

— Проняло, — удовлетворённо констатировала Эван. — Теперь она точно сама слезет, главное — не мешать. Ну, пошли.

* * *

— Ну вот и всё, — удовлетворённо произнёс Джон, глядя на дело рук своих. — Денька два пусть посохнет, потом будем в стожки сгребать.

— В стожки? Это как? — поинтересовался Айл.

— А увидишь, — ответил ему полковник, вытирая косу пучком травы. — Не всё сразу.

Изнывающий от жары Сорел решился, наконец, снять с себя рубашку. Он отошёл в тень подлеска и привалился плечом к дереву, наблюдая за остальными.

Тем временем Н'Кай решил набрать для девчонок немного цветов. Сначала можно будет попробовать подарить их Алекс; пошлёт — невелика беда, можно будет передать букет Лее. Или Эван. Или Тире. Или Франсуазе. Неважно кому, важен сам процесс — уж больно цветы красивые. Он приметил их ещё утром — шикарные, крупные, с нежным сладким ароматом. Джон сказал, что это ромнии. Вот и славно. Сложив цветы в небольшой, но эффектный букет, он обратил внимание на отдыхающего от дел праведных вулканца. Вот удобный случай, кстати…