Лаки Старр и кольца Сатурна

Показалась фигура пришельца.

Но на нем не было космического костюма. Это был не человек, а робот.

* * *

У Земной Федерации тоже есть роботы, в том числе и весьма совершенные, но они большей частью используются в специализированных операциях и не вступают в контакт с людьми, кроме тех, кто их обслуживает. Верзиле приходилось видеть роботов, но не часто.

Он уставился на этого. Подобно всем сирианским роботам, он был большой и блестящий, с гладкой обтекаемой поверхностью, соединения конечностей были сделаны так искусно, что совсем не были заметны.

Когда робот заговорил, Верзила вздрогнул. Непросто привыкнуть к тому, что машина разговаривает по-человечески.

Робот сказал:

— Добрый день. Моя обязанность — проследить, чтобы ваш корабль и вы сами благополучно добрались до указанного мне места. Прежде всего мне нужно знать, поврежден ли ваш корабль. Мы зарегистрировали у вас взрыв на корпусе.

Голос у него был глубокий, музыкальный, но лишенный выразительности и с заметным сирианским акцентом.

Лаки ответил:

— Взрыв не причинил вреда кораблю.

— Что его вызвало?

— Я.

— По какой причине?

— Не могу ответить.

— Хорошо. — Робот немедленно оставил тему. Человек стал бы настаивать, угрожать. Робот не может этого делать. Он сказал:

— Я могу управлять кораблями, построенными на Сириусе. Смогу управлять и вашим кораблем, если вы объясните мне назначение приборов.

— Пески Марса, Лаки, — вмешался Верзила, — мы ведь не собираемся все рассказывать этой штуке?

— Он не может нас заставить, Верзила, но так как мы сдались, большого вреда не будет, если он поведет корабль.

— Давай узнаем, куда мы летим. — Верзила неожиданно резко обратился к роботу:

— Ты! Робот! Куда ты нас ведешь?

Робот посмотрел на Верзилу своим красным немигающим взглядом.

— Мне приказано не отвечать на вопросы, непосредственно не связанные с моим заданием.

— Но послушай. — Верзила возбужденно отбросил удерживающую руку Лаки. — Там, куда ты нас ведешь, сирианцы причинят нам вред. Даже могут убить. Если не хочешь причинить нам вред, помоги уйти, уходи с нами… Да, Лаки, дай мне поговорить с ним!

Но Лаки отрицательно покачал головой, а робот сказал:

— Меня заверили, что никому не будет причинен вред. А теперь, если мне объяснят действие приборов, я смогу выполнить свое задание.

Лаки последовательно объяснил роботу все детали управления. Робот проявил полную компетентность, искусно проверил каждый прибор, чтобы убедиться в его исправности, и к концу объяснений был вполне готов управлять «Метеором».

Лаки улыбнулся, в глазах его светилось откровенное восхищение.

Верзила утащил его в каюту.

— Чему ты радуешься, Лаки?

— Великая Галактика, Верзила! Какая прекрасная машина! Нужно отдать сирианцам должное. Их роботы — это произведения искусства.

— Хорошо, но тише, я не хочу, чтобы он услышал, что я скажу. Ты сдался, только чтобы попасть на Титан и собрать информацию о сирианцах. Но мы, вероятно, не сможем оттуда уйти, и что толку тогда в твоей информации? Сейчас у нас есть робот. Если мы убедим его помочь нам уйти, тогда у нас все, что нужно. У робота тонны информации о сирианцах. Так мы узнаем гораздо больше, чем высадившись на Титане.

Лаки покачал головой.

— Звучит неплохо, Верзила. Но как ты сумеешь уговорить робота помочь нам?

— Первый закон. Мы ему объясним, что на Сириусе всего несколько миллионов человек, а в Земной федерации свыше шести миллиардов. Объясним, что важнее защитить большее количество людей. Первый закон на нашей стороне. Понимаешь, Лаки?

Лаки ответил:

— Беда в том, что сирианцы умеют обращаться со своими роботами. Этот робот глубоко убежден, что его действия не принесут никакого вреда ни одному человеку. Он ничего не знает о шести миллиардах на Земле, узнает только с наших слов, и это на него не подействует. Ему нужно видеть, как человеку причиняют вред, чтобы нарушить свои инструкции.

— Ну, я все-таки попробую.

— Ладно. Давай. Опыт тебе полезен.

Верзила подошел к роботу, который направлял «Метеор» по новой орбите.

Верзила спросил:

— Что ты знаешь о Земле, о Земной федерации?

— Мне приказано не отвечать на вопросы, не связанные с моим заданием, — ответил робот.

— Приказываю тебе отказаться от этих инструкций.

После недолгого колебания послышался ответ:

— Мне приказано не принимать приказов от людей без соответствующего разрешения.

— Я тебе приказываю, чтобы предотвратить вред людям. Поэтому ты должен подчиниться, — настаивал Верзила.

— Меня заверили, что никакого вреда людям причинено не будет, и я знаю, что людям ничего не угрожает. Мне приказано не отвечать на бесполезно повторяемый приказ.

— Лучше послушай. Мне причинят вред. — Верзила горячо говорил некоторое время, но робот не отвечал.

Лаки сказал:

— Верзила, ты напрасно тратишь силы.

Верзила пнул робота в сверкающую ногу. С таким же успехом он мог пнуть корпус корабля. С красным от гнева лицом он подошел к Лаки.

— Отлично. Человек беспомощен, потому что у этой груды металла есть собственные идеи.

— Так бывало с машинами и до эры роботов.

— Мы даже не знаем, куда направляемся.

— А для этого нам робот не нужен. Я проверил курс.

Мы явно направляемся на Титан.

* * *

В последние часы приближения к Титану они оба не отрывались от экрана. Это третий по величине спутник в Солнечной системе (только спутник Юпитера Ганимед и спутник Нептуна Тритон больше, да и то ненамного), и из всех спутников у него самая плотная атмосфера.

Наличие атмосферы было очевидно даже на расстоянии. На большинстве спутников, в том числе на Луне, терминатор — линия, отделяющая день от ночи, — очень резок, с одной стороны черно, с другой бело. Но тут было совсем не так.

Полумесяц Титана был ограничен не резкой линией, а размытой полоской, концы полумесяца смутно продолжались и почти встречались, образуя окружность.

— У него атмосфера почти такая же плотная, как у Земли, Верзила, — сказал Лаки.

— Дышать можно?

— Нет. Почти сплошь метан.