Ламира. Глаза цвета ночи

– После обряда ложные связи оборвутся. Хочу, чтобы ты это знала.

– А без нас, этот обряд нельзя провести?

– Нет. Наличие мага созидателя одно из главных условий.

– И чем это мне грозит?

Айх тяжело вздохнул. Несколько секунд думал. Подбирал слова. Или просто решал, что мне нужно знать, а что не стоит.

– Физически и магически ничем.

– А не магически?

– Твои связи тоже будут разрушены. Если, Богиня лично не связала тебя с Халли или кем-то из круга.

– Фирс уверен….

– Сиранец может ошибаться. Волки слишком эмоциональны.

Суть его слов не сразу дошла до меня. А потом поняла, айх знал, что Фирс оборотень. По спине побежали холодные мурашки.

– Я сохраню его тайну. – Пообещал мужчина. – Даже если его связь с тобой будет разорвана.

– Не будет ничего разорвано.

Только недавно пообещала себе не думать об этом, наслаждаться каждой минутой, которую суждено повести с принцем. И вот на тебе. Тело снова пробивает нервная дрожь. Айха, к слову, грядущая истерика ничуть не напугала. Он одним слитным движением снял с себя куртку, накинул мне на плечи и обнял.

– Как скажешь. Твое желание закон во всех мирах.

– Врун.

– Как скажешь. Спи.

Веки, как по приказу закрылись. Все, что успела почувствовать, прежде чем отключиться, это как голова ложится на что-то мягкое и к спине прижимается горячее тело.

Дворец айхов

Теневые коридоры дворца сегодня были пропитаны злостью. Артефакт, позволяющий Сабиру ходить тенями, покрылся тонкой коркой льда. Ноги увязали в тягучей серой массе. Стены дрожали. Он шел настолько быстро, насколько позволяли силы и немалый вес. Несколько раз коридоры пытались вытолкнуть его наружу. Маг с трудом удерживался в пространстве изнанки. В конце коридора его уже ждал высокий айх. Он снисходительно смотрел на попытки Сабира удержаться в темном пространстве. В отличие от него, шпион не чувствовал давления изнанки. Несмотря на то, что Арат при рождении получил имя, его магической силы хватало на то, чтобы ходить теневыми коридорами. Эта маленькая особенность и позволила Арату получить императорскую метку.

Сабиру айх не нравился. Он не доверял ему полностью. Впрочем, он никому не доверял. Даже себе. Сабир понимал, предать может кто угодно. В том числе и Иос, повязанный с ним кровью и лиммой. Но приходилось рисковать. Сейчас на кону стояла его жизнь. И Арат был единственным, кого император мог допустить до ламиры.

– Плохо выглядишь. – Усмехнулся айх. – Тени не любят слабых.

– Его Величество злится. – Зачем-то попробовал оправдаться Сабир. Настроение императора всегда отражалось на теневых коридорах дворца. – Где она?

– В Апинах. – Арат заложил руки за спину. – Она слишком слаба для перехода.

– От ламиры нужно избавиться.

– Не боишься проклятья Богини?

Сабир не боялся. Он сделал все, чтобы прикрыть себя и от гнева императора, и от глаз Прародительницы.

– Это не твоя забота.

– В любом случае, сейчас к ней не подобраться. Халли не подпускает к ламире даже прислугу.

– И кто ей помогает?

Арат ничего не ответил. Толстяк его раздражал больше, чем смердящий вчерашним перегаром сапожник, с которым три дня назад пришлось разделить не только хлеб, но и бутыль низкосортной браги.

– Сиранцы сами заботятся о своих женщинах.

– Всегда знал, что они тряпки хуже айхов. – Сабир брезгливо сплюнул на пол. Арат сделал вид, что ничего не произошло.
– Они пройдут через эту арку. Убей ее.

Сабир протянул будущему убийце квадрат белой бумаги и скривил влажные губы. Оставаться в тени становилось сложнее. Ноги с каждой минутой больше увязали в жиже. Стены начали дрожать. Кое-где появились тонкие трещины. Сабир сгорбился, будто вот-вот невидимая рука ударит его по затылку.

Регина

Проснулась ранним утром, от солнечного луча, светившего прямо в глаз. Просыпаться совсем не хотелось. Тяжелое одеяло приятно давило на плечи, ноги утопали в мягком матрасе, вокруг пахло свежестью и хлопком. И только упрямый луч испытывал на прочность мое терпение. Чтобы продлить минуты сладкой утренней дремы, натянула на лицо тяжелое одеяло и крепче зажмурилась.

– Я знаю, что ты проснулась.

И я проснулась. Действительно проснулась. Резко откинула одеяло с лица и села. Смазанное лицо айха было первым, что увидела на новом месте. Мужчина из сна сидел на краю кровати. Кажется, он улыбался. А я пыталась понять, где нахожусь. И что из происходящего сон, а что реальность.

– Где я? Я еще сплю?

– Нет.

– Где я? – Переспросила, глупо хлопая ресницами.

– Во дворце его Величества.

Еще раз хлопнула моргнула, окончательно сбрасывая утреннее наваждение и осмотрелась. Комната, в которой я проснулась, мало напоминала гостиничный номер, где я уснула на груди у Халли. Все в ней, начиная от ковра, заканчивая потолком, кричало о роскоши. Спальня была забита дорогой мебелью, золотыми статуэтками, картинами разной степенью вычурности. Особое внимание привлекали портьеры. Тяжелая ткань молочного цвета с ритуальной вышивкой. Символы, напоминающие скандинавские руны, были разбросаны по полотну. Все это великолепие венчала тяжелая бахрома с разноцветными камнями. Полагаю, камни были настоящими. Не цветными стекляшками или стразами.

– Тебе нравится?

– Слишком много мебели.

Еще раз обвела взглядом апартаменты. Единственным, за что цеплялся взгляд, был торшер. На общем фоне он смотрелся бледно. Черная палка с белым плафоном, без позолоты, вензелей и украшений.

– Подарок. – Пояснил айх, проследив за моим взглядом. – Император приказал расставить их во всех гостевых комнатах.

– Понятно. Где Фирс?

– Он должен встретиться с побратимами и его Величеством. Мне приказано присмотреть за тобой, до его возвращения.

– В этом есть необходимость?

– Нет. Хотелось увидеть тебя в реальности. Разрешишь? – Серая рука потянулась к лицу.

Его откровенность подкупала, реальная близость волновала. Подчиняясь собственным желаниям, кивнула. Мне самой хотелось убедиться в том, что этот смазанный образ существует в реальном мире. Состоит из плоти и крови. Или, из чего сделаны эти айхи?

Пока пыталась приободрить себя гомеопатической дозой сарказма, теплые шершавые пальцы коснулись подбородка. Сердце замерло, таким пронзительным оказался этот момент. Мужчина улыбнулся. Мне даже показалось, что я увидела четкие очертания тонких губ. Пальцы осторожно коснулись ожога. Кожа неприятно заныла. Так было всегда, когда поврежденная кожа с чем-нибудь контактировала.

– Тебе больно?

– Неприятно.

– Хочешь, я уберу?

Айх сел ближе. Ноздри защекотал вяжущий аромат теплого дуба.

– Нет. Не надо.

Приготовилась к тому, что незнакомец начнет настаивать на своем, спорить, убеждать. Но вместо этого, он молча наклонился ближе. Осторожно коснулся губ. Только дотронулся. Всего на секунду. И сразу отстранился.

– Халли приказал тебя покормить.

Мужчина взмахнул рукой. Через секунду у меня на коленях появился золоченый столик с такими же рунами, как на шторах.