Лана из Змейгорода

Бедная Дивна, по словам матушки, в суженом души не чаяла. Пошла бы за ним в огонь и в воду и в темную Навь. Да только краше нее показалась Кощею дева Верхнего мира песельница да рукодельница Жар-птица. Расторг он брачный договор, а бедная Дивна, не выдержав тоски и кручины, рекой полноводной разлилась.

— И что же Хозяин Ледяных островов самолично приходил к твоей матушке? — спросил у Ланы Яромир, когда они, миновав городские ворота и справившись о самочувствии приехавшего раньше них Велибора и других раненых, ехали по городу. — Я вот, к примеру, сколько лет уже воюю с Кощеевыми слугами, а его самого еще ни разу не видал.

— И не надо! — замахала на молодого ящера руками Лана. — Кощей в одиночку, говорят, способен положить целое войско, а смерть свою, расколов душу злодейством, он спрятал на конце иглы, которую выковал из слезы Жар-птицы.

— Про слезу Жар-птицы я слыхал, а про целое войско, думаю, брешут! — самоуверенно кивнул Яромир, не без труда пробираясь сквозь весело гомонящую толпу.

Вернувшиеся из похода ящеры радовались встрече с родными. Другие никак не могли расстаться с боевыми товарищами, отмечая с ними победы в славных битвах. Третьи торопились поделиться с каждым встречным последними новостями, не забывая расписывать свои подвиги.

Яромира приветствовали с явным уважением, на Лану смотрели с интересом. Многие благодарили за спасение Велибора, другие же уже сходу записывали в невесты рыжего балагура, который предположения не торопился опровергать. Так что Лана, в конце концов, даже пожалела, что позволила молодому ящеру себя подвезти и испытала явное облегчение, когда они, оставив в стороне людные улицы близ вечевой площади, свернули от нарядных теремов ближе к городским окраинам.

— Так ты видела Кощея? — распрощавшись с товарищами и пообещав чуть позже к ним присоединиться, вернулся к разговору Яромир.

— Кабы видела, с тобой бы тут сейчас не беседовала. — покачала головой Лана, — Хозяин Ледяных островов, делая вид, что блюдет обычаи, сватов прислал, — добавила она, вспоминая, как вместе с матушкой после визита посланцев Ледяных островов, очищали берега Вологи от скверны, успокаивая водных и речных обитателей, уверяя, что Хранительницы с ними и в полон Кощею их никто не отдаст.

Яромир на этот раз сумел сдержаться, только усом золотым повел,

— Нашелся блюститель традиции, — воинственно фыркнул он.

— Вот батюшка с матушкой не стали лиха ждать, отослали меня сюда под защиту древних стен.

Лана думала, что на этом разговор и окончен, тем более что впереди уже виднелась ладная, хотя небольшая изба, поднятая, как и все постройки Змейгорода на высоком подклете, в котором умещался амбар и к которому примыкал хлев, пока пустой.

Но Яромир, казалось, только и ждал, чтобы задать вопрос, который, похоже, интересовал его с самого начала:

— А почему же батюшка с матушкой жениха тебе справного не нашли?

— Так такие дела даже у смертных наспех не делаются, — поначалу не сообразив, куда он клонит, рассудительно ответила Лана. — А нам, русалкам, мужа еще сложнее выбрать.

— Это почему же? — удивился Яромир.

— Для того чтобы свою силу дочери передать, надо найти мужа, обладающего родственной природной или водяной магией, — пояснила Лана. — А большинство ящеров наделены силой земли или огня.

— А чем уж так плох огонь? — удивился Яромир, между пальцев которого уже заплясали искры. Не просто же так те же целительницы используют в лечении вареную воду, а кузнецы железо закаляют водой.

— Это куда же ты клонишь? — спустившись с дровен и собираясь забрать свою вязанку хвороста, глянула на молодого воина Лана. — Уж не сам ли метишь в женихи?

— А почему бы и нет? — с прежней дерзостью глянул на нее Яромир, бросая на сани вожжи и помогая с вязанкой. — Я роду не последнего, в бою мне мало равных, в кузнечном деле тоже. Да ты сама в городе, небось, заметила.

— Видела, что бражничать тебя многие звали, — с легким ехидством хихикнула Лана. — Поди друзья-приятели заждались. Иди уже к ним, только верни дровни Гордею.

Она решительно взяла вязанку и направилась к избе, хотя в ногах все еще ощущала слабость. Выглянувший из подворотни домовой, спешно открыл створку и забрал поклажу.

— Почему ты сразу меня гонишь? — догоняя у ворот, преградил путь Яромир.

— А о чем можно говорить с безумцем, который, впервые увидев девицу, сразу заводит речи о сватовстве? — строго глянула на него Лана.

— А зачем медлить? — удивился Яромир. — Краса твоя мне сразу в душу запала. А силу духа узнал в тот миг, когда ты всю себя едва ли не досуха отдала, чтобы спасти Велибора.

— Я просто перепугалась за него, — смутилась Лана. — На моем месте любая из русалок-целительниц также поступила бы. А силу не рассчитала, поскольку сейчас зима. Реки скованы льдом, лес спит и дать ничего не может. И все же я бы на твоем месте остереглась так наобум решать. Почем знаешь, а вдруг я неткаха-непряха?

Конечно, Лана всегда даже суровую конопляную нить тянула ровно без узелков, на кроснах никогда не ошибалась, да и узоры создавала такие, что девушки Змейгорода, с которыми она успела сойтись, только диву давались. Но молодца она решила испытать. Увы, не вышло. Яромир, услышав ее речь, только усмехнулся:

— Ни за что не поверю, что матушка Волога не научила тебя потребному женщинам нашего народа ремеслу. Вся ваша отрасль славится искусными рукодельницами. А мое мастерство увидишь, коли заглянешь в кузню или на Корочун во время кулачного боя или воздушной потехи. Ну так придешь?

— Если не расхвораюсь после сегодняшнего, может быть, и приду. — уклончиво ответила Лана.

— Праздники не время для хвори! — нахмурился Яромир. — Достанет нам Велибора и других раненых братьев. А если чувствуешь слабость, я сестер русалок к тебе покличу.

— Позволь мне просто уже растопить печь и немного отдохнуть, — не скрывая укоризны глянула на него Лана.

— Не смею задерживать. Но ты мне обещала. Когда я смогу тебя увидеть?

— Змейгород, конечно, велик, да мир тесен, — стараясь сохранять учтивость, ответила Лана. — Велес-батюшка позволит, где-нибудь увидимся.

Глава 4. У ложа больного

Хотя Лана, снимая в заранее натопленной домовым теплой избе шубу и душегрею, думала лишь о том, как добрести до подушки, сон к ней не шел. В голове, точно в снежном вихре, крутились события ушедшего дня и синие шальные глаза в обрамлении рыжей, точно осенняя листва, копны волос и золотой бороды.