Ландскнехт. Часть четвертая. Что такое повезло, и как с этим бороться
Шрифт:
А я притаился в углу, не шевелясь. Теперь клиента надо дозреть. Минута, две... за ящиками ерзание - ну, ясно, неуютно же ему там. Ибо непонятно. А все непонятное - пугает, ибо где неизвестность - предполагай ужасы. Голливуд плохому не научит - затягивать паузу тоже плохо, но саспенсу подопечный набрался уже до самых краев штанов. Громко щелкнув затвором винтовки, хорошим командным голосом декламирую:
– Бросить оружие. Выходить спиной,по одному. Или гранату кину.
– ну, если по-честному, блефовать не очень хочется, ведь хуже нету если блеф не удался, но и на самом деле поделать ничего не смогу - было б ружье исправно я б издырявил эту кучу хлама если что, а так результат нифига не предопределен. Но на всякий
– Погодь!
– даже испугал меня хриплый голос из-за кучи - Не кидай гранату. Один я, пистоль и нож скину, больше ничего и нету, тока я идтить не могу...
– Не можешь идти - ползи! Не зли меня!
– давить, давить надо клиента... чорт, где-то я это голос слышал...
– Быстра, ну! Урроою, сука!
Глаза уже самую чуть привыкли, и что-то темное, брякнувшееся у стенки на пол я заметил - и испугался - а ну как у него граната тоже?
– потом сообразил - ну не камикадзе же поди, его первого прибьет. Отшагнул еще в угол,в самую тень. Вот послышалось кряхтение, и из-за кучи выползла фигура, похоже, крепко ранен - бинты белеют. Взял его на прицел и велел:
– Замри! Дернешься - пристрелю!
– Х-хе... кхе...
– не то закашлялся, не то попытался засмеяться тот - Не изволь беспокоиться, взводный. Нема дурных, господин сержант!
– Лейтенант...
– на автомате поправил его я, впадая в некоторый ступор, но держа его на прицеле. Чей же это голос, чорт его подери? Я уже хочу крикнуть ему, чтоб обозвался, но очередная вспышка молнии хорошо высвечивает сидящую на полу фигуру, и лицо, словно специально подсвечивая мертвенным светом, в подробностях, что и ошибиться-то никак. Револьвер у меня опустился сам собой. Только и смог хрипло выдавить:
– Хумос? Ты? Как это так-то?
Глава шестая.
С оцеплением нам повезло. Кепи покойного мента вполне гармонировала с моей ландмилицкой формой, и мой заполошный окрик 'Эй, куда раненного тащить?!' - вполне служил вместо всякого иного опознавания. Тем более что в оцепление выгнали вовсе каких-то ветеранов МВД и добровольцев, фонарей, ессесно, не выдали, а если и выдали - керосин менты берегли, и фонарей не зажигали. Ну мы собсно и направление выбрали противоположное прорыву - тут такой наглости никто и не ждал, собрались счастливчики кому точно не прилетит всякое. Дальше все как-то удачно сложилось - даже в чистом городе, где сквозанули краем - фонари горят, а патрулей и нету считай вовсе - ну не до этого сейчас, раза всего ховались в переулке. И криминал не дышит - сегодня нет дурных под раздачу, слух-то уж весь город облетел. Правда, пару хмельных компаний мы слышали, да пришлось пережидать, пока утихомирится не в меру темпераментная парочка, едва не дошедшая до коитуса на перекрестке под дождем среди ночи - рррромантика, блять... но в целом путь прошел более-менее спокойно.
По дороге, слушая сбивчивый шепот Хумоса, все думал - что вот обернись все не так, будь там бандиты в засаде какой, меня б там и грохнули, я же совсем расслабился и ствол опустил и подошел сам... и вообще все завертелось...
...Подойдя, я убедился, при очередной молнии - да, точно, он. Только на морде справа под глазом шрам уродливый. Но он, никакого сомнения. И разом как-то все отошло на другой план.
– Куда тебя?
– В руку еще вчера, а сегодня в ногу прохватило, почти ведь ушел...
– Сильно?
– Изрядно... натекло много пока не перехватил...
– Вот чорт... Как же теперь? В больничку тебе нельзя, спалишься... А
у меня лепил тут знакомых нету...– Нешто ты меня легавым не сдашь, взводный? Ты ж сам вот под погоном...
– Заткнись, желудок! Как был селюк говноголовый, так остался! Думай своей башкой навозной, что делать, лучше!
– Так это... Господин сержант!
– ишь, помнит службу, проняло - Это... Кабы нам с району уйти, то есть доктор... Главный наш, Змей его погоняло, он сам отсюда, и родня его тут рулила до войны, теперь притихли, но все ж мазу держат, они ему наколку дали, как раз меня, да еще двоих, подлечить оставить хотел... Да не успели мы, больно уж вы... Менты то бишь, больно быстро-то сообразили... Теперь остальным двоим, поди, низачем..
– Эт точно - хмыкнул я, вспоминая, как жандармы играли в 'Гори, гори ясно' - Им уже стопудово без надобности. Ты в курсах, рядовой, где этого лепилу искать?
– То и оно, господин сержант! Змей, он меня привечал... так сложилось у нас с самого началу... он мне обсказал, видно чуял что. Говорит - лепила тот человек новый, но вроде надежный, его родня уже не раз проверила. И адрес я знаю, и даже как идти примерно выучил, хотя ни разу и не был... И слово секретное знаю. Змей точно чуял, да большинство было против, чтоб днем уходить...
– Ладно, рассказывай, куда надо идти, улица какая?
– Дык это... Цветочная.
– Ну, конечно, как же я не догадался! Куда еще, как не на Блюменштрассе!
– А?
– Нет, это я так... там, поди, цветочный магазин напротив?
– Так Вы знаете, вашбродь?!
– Тьфу ты... Ты еще скажи, что доктора Плейшер зовут!
– А... Не... Погоняла не знаю, мож и Плешный... Я только слово секретное знаю и как стучать, вашбродь!
– Ладно, рассказывай дорогу. Про утюги на подоконнике не надо, сам знаю...
Идти оказалось не так чтоб далеко - на границе Северной и Западной, у Канала как раз. Плохо, что почти чистый город. И идти лучше через чистый, иначе аккурат через зону поиска беглецов пройдем... А, херня, прорвемся! Жаль, ружье поломано, жив останусь - обязательно Хуго отнесу пусть посмотрит. Вспомнив об оружии на ощупь зарядил в пистолет патрон вместо стреляного, стал шарить на земле, и задолбавшись, приказал Хумосу разжечь какой-нить огонь - вон солома на полу, лишь бы пожар раньше времени не устроить... При свете импровизированного факела из жгута соломы нашел на полу полицейский бульдог и короткий нож, кинул Хумосу, сам все же перевернул полицая. Молодой парень, ножевое в грудь... сразу. А вот пояс со штатной кобурой и подсумком ему уже ни к чему... Снял и кинул амуницию и револьвер с ножом Хумосу, велев облачиться.
– Как ты его так?
– Да сам не знаю, вашбродь... Я, пока началась пальба, сначала вместе со Змеем держался, потом как все уже побежали, а тут с домов по улице такая пальба пошла, как на войне почти. Кому повезло может, но много кого прямо там и ухлопали. Меня вот тоже с револьвера в ногу и подшибли, упал, ружье-то, обрезок, да пистоль - оне в руках были, потерял их, токмо ножик остался. Сначала поскакал, потом обессилел, сюда заполз. У стены сел, аж память пропала. А тут он. Вошел, присмотрелся, и ко мне нагибается тормошит. Ну, я его ножиком... Пистоль взял, да отполз, перетянул ногу.. А тута Вы пожаловали.
Ясно, в чем дело. Ранили Хумоса в давешних переделках аккурат в левое предплечье. Вот пацан и не сообразил, принял за своего, или убедиться решил неаккуратно так... Жаль, но что поделать. Главное - его уже не вернешь а вот кому другому можно помочь... попробовать хотя бы.
– Кепку его одень, вот так... Все, пошли, я тебя потащу, ты не рыпайся. Коли скажу 'Позвольте, господа!' - запомнил?
– вали всех, кто рядом будет, до последнего патрону. Уяснил? И вот что, давай, рассказывай мне, что у тебя приключилось, тихонько, пока идем, глядишь, и разъяснимся...