Ларец Душ

Он решительно захлопнул за ними дверь и придвинул к кровати кресло.

– И о чём, во имя Сору, ты только думал, отправившись туда без меня?

– Ты же болтался где-то со своей семейкой, я не прав? — тон Атре был едва ли не обвинительным, и это было уже не в первый раз.

Сам Атре никогда не был женат, ни разу не увлекался женщиной настолько, чтобы совершить подобный шаг, хотя его романтическим интрижкам не было ни конца, ни краю. Будь на его месте Брадер, он вел бы себя совсем иначе.

– Кому-то же надо было сходить. Наши запасы подходят к концу, тебе это тоже известно.

– Это становится опасно. Слишком много этих твоих вылазок.

– А какой у нас выбор, друг мой? Если мы не будем….

– Нет! — Брадер сжал кулаки.

Атре лишь слегка пожал плечами, глядя на этого безумца.

– Ну ладно. Притащи-ка мне зелья. Можешь? Пожалуйста.

Брадер подошёл к шкафу, достал одну из кожаных шкатулок с эликсирами, взял наугад матово-белый флакон.

Сломав пломбу, Атре жадно выпил её содержимое, зажимая рукой свой забинтованный живот.

– А…грр.… чуть полегчало. Ещё.

– Ты же пил только вчера. Для такой дозы слишком часто.

– Ничего не часто, я же ранен! — раздражённо вскрикнул Атре, требовательно протягивая руку.

– Всё равно тебе придётся несколько дней притворяться раненым, — напомнил ему Брадер, отправляясь за новым пузырьком.

– Притворяться гораздо проще, когда не больно, — огрызнулся Атре.

– Даже слишком просто, видимо, — проворчал Брадер. — Ладно, пусть это хотя бы послужит тебе предостережением.

В особняке Рельтеуса Серегил и остальные из их компании из Трёх Драконов разместились в меньшем салоне. Там они курили трубки и пили вино. Серегил заинтересованно отметил, как Рельтеус ненадолго удалился, а затем возвратился, уже без своего камзола. Серегил ещё немного посидел, пересмеиваясь с остальными и потягивая вино, а потом заявил, что ему нужно отлить и, слегка пошатываясь, отправился из комнаты вон.

Кабинет Рельтеуса находился здесь же, чуть дальше по коридору. Камзол был аккуратно развешен на кресле, а ворованное письмо находилось на рабочем столе, спрятанное под стопкой других писем. Серегил укрылся за кабинетной дверью, с тем, чтобы его прочитать, при этом имея возможность услышать, если кто-то вдруг станет приближаться, и увидеть кто это, сквозь дверную щель. Письмо было датировано вчерашним днём.

– Ваше Величество, Дражайшая Тетушка, вчера я принесла жертвы в Храме Сакора за Ваши успехи и безопасность. Надеюсь, милость Всевышнего не оставит Вас.

Здесь у нас дожди, и Мастер Сенеус перенес занятия в малый бальный зал. Он хвалит мою руку и говорит, что я фехтую всё лучше и лучше. Уверена, что моё обучение пойдёт ещё быстрее, как только возвратитесь Вы, мой самый лучший наставник. Никто не может сравниться с Вами. Как же мне не хватает Ваших мудрых наставлений!

Серегил про себя усмехнулся. Ох, сколько девичьих писем он прочёл на своём веку! Было ясно, что Элани пытается подготовить почву подо что-то, не слишком приятное тётке. И Серегил даже догадывался, что именно это могло быть. Он прочёл дальше.

Пару дней назад Ваша Лили принесла восьмерых чудесных щенков, все здоровенькие и хорошо сосут. Герцог Рельтеус уже попросил меня узнать, не позволите ли Вы ему забрать одного из них, когда они немного подрастут. Я ответила ему, что к тому моменту Вы уже наверняка вернетесь, так что он сможет попросить Вас сам. Надеюсь, что так и будет. Герцог неизменно добр ко мне, так что я воспринимаю его вроде как своего дядюшку. Он уже планирует грандиозную осеннюю охоту в честь Вашего возвращения домой. Олени в его поместье в этом году упитанные. Он был также весьма польщён, узнав, что Вы хорошо отзывались о его сыне, Капитане Даносе

Интересно, что подумала бы Элани, если бы узнала, что её ухажёра подозревают в измене, — подумалось Серегилу.

Герцог Рельтеус читает мне все письма от Даноса, что приводит меня в полный восторг! Жду, не дождусь, когда и сама смогу попробовать свои силы на поле боя. Как же тяжко мне этим летом, получая столько похвал за мои уменья, не иметь ни единого шанса проверить, чего стоишь в бою с реальным врагом! И сколько бы я ни молилась за скорейшее окончание этой войны, в глубине души я не могу не переживать, что мне так и не удастся увидеть ни одной битвы до того, как всё закончится. Я часто посещаю могилы наших предков, особенно Королевы Герилейн Первой.

Пользуясь случаем, хочу обратиться к Вам, дорогая тётушка, с огромной просьбой. Как я уже писала в своём последнем письме, мне довелось познакомиться с Лордом Алеком и нашим родственником Лордом Серегилом, и я не перестаю удивляться на Ваш запрет иметь их в моём окружении. Это такие замечательные люди! Алек — лучший стрелок из всех, кого я знала, он даже лучше моего учителя по стрельбе, и он многому научил меня! Умоляю Вас изменить Ваше решение.

Серегил нахмурился. Последнее, что ему бы хотелось, это вернуться ко двору, и он сильно сомневался, что Алек этого захочет, также. Впрочем, тут бояться было, скорее всего, нечего. Если на их дружбу с наследницей Фория ещё хоть как-то сможет закрыть глаза, то дать им придворные должности — это было слишком маловероятно. Найти же способ как-то вежливо отказаться, было не так легко, тем более, что Серегилу вовсе не хотелось бы хоть чем-то оскорбить чувства девушки. Если же по возвращении Фории он почувствует, что ветер переменился, он будет вынужден позволить себе оказаться втянутым в очередной небольшой скандал, как-то себя скомпрометировать, с тем, чтобы на достаточно долгое время оказаться изгнанным с королевских глаз. Хотя бы на какое-то время. Что ж, хлопотно, конечно, но устроить это не составляло большого труда.

Он возвратил письмо на рабочий стол и быстренько проверил, что же сегодня припасено в тайничке у Рельтеуса. Там оказался один зашифрованный документ. При беглом осмотре Серегил убедился, что то был очередной донос с фронта от Райдера Кайма, должно быть посланный как раз перед тем, как его схватили. Он был довольно длинным, и в нескольких местах Серегилу пришлось поломать голову, но в итоге он прочёл следующее:

Клиа присоединилась к Королеве во Времонте. Слышал крики из королевского шатра. К жаловалась на потери. Королева её выбранила, К клялась в верности. К вызвала в свой шатер офицеров для тайного совещания. Снова повторила про верность королеве. Завтра битва. Снова на передовой.

Весть о победе в бою под Времонтом королевские герольды принесли ещё несколько недель тому назад. Интересно, сколько времени понадобится Рельтеусу, чтобы обратить внимание на то, что писем-то больше нет?

Серегил всё разложил по местам, как было, и наскоро обшарил стол. В запертом ящике обнаружилось начатое письмо Королеве, в котором Рельтеус выражал некоторую озабоченность очевидной «влюблённостью» Элани в Алека. Он опасался, что это не слишком-то её достойно — проявлять свои чувства по отношению к юноше, который, как всем известно, является возлюбленным другого дворянина.

Ну-ну. Ах ты ж двуличный старый лис! — подумал Серегил, изумлённо покривившись. — По-твоему, ласка забралась в курятник, и ты не желаешь спокойно на это смотреть?

И всё же, похоже Рельтеус считал, что он или Алек могут оказаться полезны. Иначе зачем бы он стал держать их возле себя?

Серегил придал себе слегка взъерошенный вид и снова присоединился к своей компании.

Рельтеус играл в бакши с Селином, остальные мирно беседовали.

Ухо Серегила уловило имя Элани.