Ларс 2

Эстрид опустила голову и закрыла глаза.

– Что ты знаешь о «гостях»? – спросила она, вглядываясь в меня, будто отслеживая реакцию.

– В смысле? О каких гостях?

– Тех, что кочуют во времени и вселяются в слабые тела.

Я покосился на Эдика, тот заинтересованно приподнял бровь. Эстрид сейчас о попаданцах говорит? А что мне ей сказать? Вот я есть такой «гость», а рядом еще один «гостик». И как это связано с моим вопросом о дне, когда Эсу чуть не убили и пленили?

– Я, видимо, не понимаю сути вопроса. К чему ты спрашиваешь это?

– Храм Упсалы – это не просто орден убийц. Они являются оружием в руках более могущественных людей. И эти люди знают о том, что произойдет в будущем от этих «гостей». «Гостями» их называют потому, что ранее им не принадлежали эти тела. Они из другого мира. «Гости» вселились в тела нынеживущих и живут обыденной жизнью, но имеют знания о том, что будет вскоре. И если волхвы говорят о том, что может произойти, то «гости» предсказывают то, что произойдет. Без каких-либо сомнений. «Гости» раньше становились влиятельными и богатыми людьми, пока нынеживущие не решили противостоять им.

Эстрид перевела дыхание и откинулась на спинку кровати.

– Хорошо, допустим такое положение вещей. Ты-то при чем? Почему на тебя напали?

– Храмовники решили, что в Гардариках появился «гость». Они считают, что благодаря «гостю» возникло царство и был побежден Гунульф. В Упсале считают, что кто-то из твоего окружения, а может быть и ты сам, – Эса замерла, будто ожидала ответа, но не дождалась, – является «гостем». Меня заподозрили в том, что я «гость». Спрашивали о странных вещах.

– О каких, например, – спросил Метик.

– О том, что произойдет в будущем. О каких-то крестных походах.

– Крестовых, наверное, – поправил я.

– Да, о них, – Эса сузила глаза и уставилась на меня, словно в первый раз увидела.

– Что еще спрашивали? – игнорируя ее взгляд, я задал вопрос.

– О летающих железных птицах и самодвижущихся повозках, – прошептала девушка.

– О самолетах и автомобилях.

– Да, – Эса открыла рот, удивленно посматривая на меня.

– Почему в храме считали, что «гостя» нужно убить? – отвлек внимание девушки Метик.

– Когда последний раз такого «гостя» упустили из виду, он разграбил Рим и разрушил империю.

– Это кто же такой был? Гунны, что ли, – удивился Метик.

– Аларих. Великий вождь вестготов.

– И кто за всем этим стоит? – спросил я.

– Я не знаю, как они себя именуют. Это какая-то тайная организация. Но точно знаю, что один из них – это император Византии. Второй – сидит в Риме. Храмовники получили заказ на поиск «гостя» с Византии.

Вот это поворот. Византийский кесарь хочет моей смерти? Чем ему-то я не угодил? С Гунульфом – понятно. Там старые терки, кровная месть, обиды и прочее. А с Византией что не так? Чем Гардарики им помешали?

– Откуда ты все это знаешь? – не удержался я от естественного вопроса.

– Сначала, когда меня пытались раскусить на предмет наличия «гостя», храмовники хотели склонить меня к добровольному признанию, потом – старались склонить в свою организацию, а после – перешли к пыткам.

Не знаю, насколько можно верить подобной информации. Храмовники могли же все это придумать.

– Ты сама-то что считаешь? Не могли же они тебе правду говорить, – поинтересовался я у девушки.

Эса прикрыла глаза и задумалась.

– Я считаю, что они верили в то, что говорят. Про «гостей» – верю, про «тайную организацию» – не знаю. А что ты мне скажешь, Ларс? – спросила Эстрид.

Я оглядел присутствующих в комнате. Здесь доверенные мне люди. Ага стоит истуканом у входа. Метик задумался, сложив руки и нахмурив брови. Забава замерла у стола, боясь пошевелится. Я им всем доверяю. Нужно ли знать обо мне-попаданце Аге, Забаве и Эсе? Не знаю.

Я когда-нибудь расскажу Эсе правду. Вот только пока пусть обойдется полуправдой. И дело не в том, что я не доверяю присутствующим, а в том, что некоторые знания опасны сами по себе.

– Я могу сказать, что знаю одного «гостя». И сами они себя не считают «гостями». Они говорят, что являются попаданцами. Они попали в этот мир. И никто не хотел приходить по своей воле. Судьба распорядилась так, что попаданцы возникают в этом мире помимо своей воли. Благодаря одному из этих попаданцев я могу изменять будущее. И если его, это будущее, не менять, то оно станет… – я пытался подобрать слово, – да его просто не станет. В будущем война превратит наш мир в сплошное ничто, в котором не будет ничего живого. Именно поэтому я пытаюсь изменить реальность, чтобы уйти от того, будущего, которое, я надеюсь, не настанет из-за моих действий.

– И кто этот твой «гость-попаданец»? – спросила Эса, не раздумывая, косясь на Эдика.

– А вот этого я тебе не скажу, пока не выздоровеешь, – хмыкнул я.

Метик, оказывается, затаил дыхание на этом вопросе, судя по шумному выдоху, который его точно «спалил».

– Что будем делать с храмовниками? Забава сказала, что вопрос с ними решен, но что именно ты сделал, она не говорит, – пряча улыбку, спросила Эстрид.

– Я посчитала, что не стоит Эсе волноваться, поэтому ничего и не говорила, – заявила одноглазая девушка.

– А нет больше храмовников, – ответил я воительнице, – как и храма, как такового.

– Что ты сделал? – взволнованно спросила Эса.

– Сравнял с землей. Ну, почти. Кучку камней оставил.

– Они будут мстить.

– Некому. Мы уничтожили всех. Одного только оставили, но его пока не трогаем. Не до него было. Нужно было сначала с тобой поговорить, узнать что случилось на самом деле. А несколько десятников послушниц мы вызволили как раз вместе с тобой. Они не похожи на убийц и ярых приверженцев Упсалы.

– Послушниц?

– Да, они сидели за решеткой вместе с тобой.

– Нужно их изолировать. Они станут нашими лазутчиками, – загорелась Эса.

– В смысле?

– В храм отбирали тех, кто мог действительно что-то противопоставить в интригах, в схватках за спинами правителей, либо очень одаренных умных девушек. Ты не понимаешь, какое чудо ты захватил в плен. Из них можно ваять все, что угодно. Они идеальные убийцы.

– Интересный подход. Метик, будь осторожен с ними, – обратился я к лекарю.