Лайла. Сквозь галактику за счастьем

Знаете, бабушка говорила, что пение — это некая терапия. Лекарство от тревог, переживаний и стресса. Средство для улучшения психического здоровья и обретения внутренней гармонии.

Причем как для меня самой, так и для слушателей.

Из тумана встанет Солнце и лучи его, как стрелы, остриями света разорвут ночную тьму...

Скинет ночь тумана сети, Солнышко улыбкой встретит, — поймёшь, куда идти и доверять кому...

— О чем вы пели? — дослушав до конца, просил меня Дайлен Кори.

— О том, что даже после самой темной ночи дающая свет звезда все равно поднимется в небо, господин Кори — пояснила я. — Развеет тьму и осветит дальнейший путь. Нужно только в это верить.

После моих слов мужчина неожиданно вздрогнул и мотнул головой.

— О жалости или сочувствии говорить не стоит, лея Лайла.

— Я и не говорю.

— О надежде и том, что "время притупляет горе" — тоже.

— И об этом я не говорю. Лишь расшифровала вам песню, которую пела на чужом вам языке.

Ох, приятель, как у тебя все запущенно. И в жизни, и на душе, и в хозяйстве.

Мы помолчали.

— Ниган Шор сообщал, что вы прибудете вместе с... господином Нором.

При упоминании Этиса голос тирианца звучал удивительно бесстрастно и спокойно. Никакого презрения или недовольства там не ощущалось, хотя история бывшего нигана и его преступления наверняка была на слуху.

— Я он знаю, когда он сюда прибудет, — пояснила я.

“Я не могу сказать, прибудет ли он сюда вообще. Просто надеюсь, что он вернется.”

— Если вам понравилось приходить в это место, то можете приходить, — неожиданно разрешил странный тирианец.

Он не испытывал сейчас интереса ни ко мне, как к лее и женщине из другой галактики, ни к моему деду, ни к Этису.

Ни к кому бы то ни было еще.

В его голосе сквозила какая-то...пустота. Глухое безразличие к тому, что происходит вокруг.

Единственное, что вызвало у господина Кори хоть какие-то эмоции — робо-качели и моя песня.

— Я могу прийти вечером и спеть вам, если хотите. А взамен вы посоветуете, с чего мне начать в оранжереях и садах. Это все же ваша земля.

— А вы поймете? Занимались чем-то подобным у себя...в галактике? Наши женщины редко интересуются такими вещами.

— Разберусь, — усмехнулась я.

Кто-кто, а агроинженер со всеми этими бесхозными садами, полями и оранжереями точно разберется. Осталось только понять, с чего начать.

Но рассказывать об этом я пока не буду.

— Договорились, — кивнул тирианец и стремительно растворился в ночи. Словно привидение из старых легенд моих земных предков.

Я покачала головой. Да уж, вот так соседство.

Но...

Не знаю, оставалась бы я в здравом уме, если бы во взрослом возрасте одновременно потеряла всех, кто был мне дорог: родителей, возлюбленных, ребенка.

“О жалости говорить не стоит, лея Лайла.”

Что же, это не мое дело. Просто... если, слушая мое пение, наш с дедом сосед чувствует себя лучше, почему бы ему не помочь. Мне не трудно.

Да и мне самой после этой странной беседы, кажется, стало немного легче.

Все, решено. И деду тоже нужно обязательно спеть.

“Где песня льется, там легче живется”, как говорила мудрая Нана Боянова.

Теперь я знаю, кто я и откуда, бабуля.

Мое мятежное сердце привело меня в удивительное место, где меня ждал тот, кто почти потерял надежду.

Это я о дедушке, если что.

Хотя...

Все может быть.

Я считаю себя одной из тех, кто верит, что каждый разумный приходит в его жизнь не просто так. Может быть и встреча с Дайленом Кори стала неслучайной.

Глава 49: Интерлюдия

— Нивер Шор предоставил вам доказательства, что я ничего не нарушил! — в который раз устало повторил Этис.

— У нас в базах другие данные, — уподобляясь вышедшему из строя андроиду, снова произнес тот самый безопасник, который накануне прямо с космопорта притащил мужчину в управление.

Большего добиться от упертого урода не вышло.

Бывший Ниган скрипел зубами и злился, но никак не мог повлиять на ситуацию.

— Ниган Дафри, чего вы от меня хотите? — наконец-то прямо в лоб спросил Этис Нор.

Тирианцу надоели эти игры, и он осознавал, что все, что безопасники ему предъявляют — подлог и обман. И цель этого спектакля — не сам Этис, точнее, не только он.

Господина Нора уже и так всего лишили. А теперь взялись портить жизнь его близким, которых мужчина только недавно обрел вместе с надеждой на новую спокойную жизнь рядом с любимой женщиной.

Безопасник наклонил голову, рассматривая Этиса более заинтересованно.

— Твои показания против Грегора Шора. Он применял силу тира при лее из Содружества. Скажи, что видел, как он это делал.

А вот к чему все было. Видимо, решили не просто услать Этиса обратно на первую планету, потому что Нивер вытащил новые сведенья по его делу и мешает Тамри, но и втемную использовать против почти побратима (о чем эти гады, к счастью, не догадываются).

— Что взамен? — уточнил Этис.

— Так просто согласишься? Или все дело в лее, которую Шор назвал неяри, а ты вроде как присвоил себе, так как связь с неей тебе не светит? Кстати, где она?

— Понятия не имею, о чем ты, Дафри, — усмехнулся бывший ниган.

— Почему эта женщина из Содружества прячется от управления, Нор?

Этис молчал. Безопасник злился.

— Так ты выполнишь условия, взамен на свободу?

— Я подумаю. Веди обратно в камеру. Ты меня утомил, — отмахнулся тирианец лениво.

Подкожный чип, который откуда-то достал и вживил ему еще на флагере Иса, тот самый, что “золотые” используют на заданиях, прекрасно записывал все происходящее. И, к счастью, тирианские сканеры, как и любые другие по обе стороны галактики Андромеды, тоже не способны были его обнаружить.