Лазурь. (не)Идеальная для тебя

Осмотреться не успела, Блесс сразу же увлек меня внутрь ближайшего здания. Там запахи ощущались не так навязчиво, зато существовала нехилая вероятность убиться на сломанной лестнице.

Преодолев ее, мы попали во вполне приличный кабинет. Даже с кондиционером и кофемашиной.

– Мистер Нэшуорт... – И взгляд с вопросом на меня.

Который Блесс проигнорировал, наплевав на вежливость.

Усадил меня в кресло, а сам встал за спиной, упершись ладонями в спинку.

Поздоровался кивком и сразу же перешел к делу:

– Что именно произошло?

Тип с лысиной, окруженной курчавыми волосами, отрыл в столе какие-то чертежи с фото и подтолкнул их к нам. Его близко посаженные глазки неприятно бегали и не обошли вниманием и мои коленки.

– Переход разрушается, – объяснил и словами тоже, хотя Блесс уже впился взглядом в документы. – От долгого неиспользования, полагаю.

Жених молчал. Прямо сейчас я даже не могла видеть его лица, но интуитивно точно знала, что про себя он ругается. Грубо и затейливо. Может быть, так, как я еще от него и не слышала. Вообще ни от кого.

– Полагаю, если мы не сможем как-то его запустить в самое ближайшее время, он уничтожит сам себя, – безжалостно закончил чиновник с бегающими глазками. У него за спиной в золотой рамке висело название его очень важной должности и несколько благодарностей за заслуги. – В этом случае, Ньэгг погибнет гораздо быстрее, чем мы рассчитывали.

Я сама мысленно выругалась.

Видно, успела немного научиться сдержанности у Блесса.

– Мне надо все увидеть самому. – Вряд ли хозяин кабинета мог заметить, что голос лидера элит звучит немного более хрипло, чем обычно.

– Конечно-конечно, я вас провожу! – преисполнился служебным рвением глазастый.

Блесс остановил его движением руки.

– Не стоит, я помню дорогу. – Сжал мое плечо и сразу же убрал руку. – Нежана, идем.

Опять эта треклятая лестница.

Они тут что, все акробаты?!

Покинув здание, мы пересекли то, что когда-то было площадью, и подошли к вполне прилично сохранившемуся пропускному пункту. С магами в форме Блесс держался более расслабленно, с некоторыми даже обменялся рукопожатиями, представил меня и выслушал парочку поздравлений. Это опять был какой-то другой мир, но и часть моего нового мира тоже.

Здесь Блесс не кружил надо мной, словно коршун, а спокойно оставил одну, пока осматривал разрушения. В чем именно они проявлялись, я не поняла, но по мрачнеющему с каждой минутой лицу Блесса сделала вывод, что дело серьезно.

Этого только нам не хватало! Хотела бы я взять хотя бы часть его ответственности, но увы, приложение «невеста» так не работает.

Предоставленная сама себе, я прошлась по функционирующему пропускному пункту. У них даже вывески и правила безопасности в рамке сохранились. Переход представлял собой огромный тоннель, уходящий куда-то в темноту. Так и не скажешь, что не работает. Подсветка выключена. Но почему-то не покидало ощущение, что стоит сесть в слоттерс и влететь в тоннель – окажешься... да где угодно! Знаю, у меня слишком богатая фантазия.

Следовало проникнуться серьезностью положения, но почему-то тянуло улыбаться.

Легко было представить, как сквозь переход туда-обратно курсируют слоттерсы, а местные служащие в форме проверяют документы с заверяют разрешения на въезд и выезд.

– Неж, я закончил, – вернул меня в реальный мир голос жениха. – Мы может лететь.

– Отлично!

Я чуть ли не вприпрыжку понеслась к слоттерсу.

– Рад, что тебе понравилось, – Блесс снял защиту и помог мне забраться внутрь,

– но имей в виду, я не разрешаю тебе прилетать сюда одной. Да тебя и не пропустят. Сердцевина – опасное место.

– У меня и в мыслях не было! – заверила его, когда он забрался с другой стороны и занял водительское сиденье.

– Хорошо.

Нас не видят. Значит, сдерживаться не обязательно.

Я рванулась к нему и крепко-крепко обняла.

– Ты – самый лучший! И очень мне дорог! – горячо прошептала в шею и с наслаждением ощутила, как он вздрагивает в ответ. – Вот.

– Неж... это за что? – Блесс реагировал, как только он бы мог.

– Просто так. Решила тебе напомнить.

Я отстранилась и проказливо улыбнулась ему.

– И я тебя люблю, – с хрипотцой, от которой все внутри дрожало и сжималось, произнес жених.

Включил систему управления.

Задал координаты.

– Если когда-нибудь случится чудо и переход заработает, я уволю Эйкса. – Он это больше себе сказал, но я все слышала. – Он же что-угодно продаст, лишь бы выгода была достаточной! Бесит.

– Почему тогда ты его все еще здесь держишь?

Да, вот так и бывает: разговариваешь сам с собой, а тебе отвечают.

– Продавать, как ты видела, здесь пока нечего, – фыркнул Блесс.

Таким он мне нравился больше. Расслабленным, немного желчным, не пытающимся отвечать в одиночку сразу за все. Настолько нравился, что я опять забыла сдерживаться. И сама не заметила, как вырвалось:

– А что будет, если влететь в переход? Что там внутри?

В застывшей глади его глаз, где-то под толщей спокойствия, вспыхнул озорной огонек.

– Да ничего особенного. Хочешь, покажу?

– Хочу!

– Только пристегнись, может трясти.

Несмотря на то, что я немедленно сделала, как сказано, Блесс наклонился ко мне и проверил ремни. Все же эта ответственность намертво въелась в его личность, может, даже корни пустила. Не то чтобы мне это не нравится... Нравится. Мне в нем все нравится. Но то, с какой ухмылкой и блеском в глазах он заморозил недавно введенные координаты и вручную направил слоттерс в переход, понравилось особенно.

До замершего сердца и поджавшихся пальчиков на ногах.

Мы ухнули в темноту.

Подозреваю, маги снаружи покрутили пальцами у висков.

Драгоценные секунды...

Мгновения слились в вечность.

Ожидание волшебства.

Нас сильно тряхнуло.

Темнота расступилась и за пределами слоттерса раскинулась унылая панорама Сердцевины.

– Но так не честно! – вырвалось с досады.

– Магия не сработала, – объяснил Блесс.

– Хотя бы нас не распылило. – Я изо всех сил постаралась найти в ситуации плюсы. – И не вынесло непонятно куда.

Он смотрел на меня и улыбался.

Что ж, по крайней мере, мне, кажется, удалось спасти его настроение. У нас и так толком никогда не было этого перехода, не из-за чего и расстраиваться. А в остальном... есть же надежда на его острова.