Лазурный

– Привет брат, - улыбка и дрожь в голосе, - это снова я. Еще год прошел, а я так и не смог самоубиться. Твоя гребанная кровь не дает мне этого сделать, - от бессилия падаю на колени, - сколько бы я не пробовал, как бы не старался. Это твоя вина! Эгоист! Даже плакать не могу, вот на что ты меня обрек! Ненавижу!
– и мой кулак резко сталкивается с мраморной плитой. Остается вмятина. Кровь проявляется на костяшках и капает на пол. Снова удар и мой крик: - Ненавижу! Почему ты так поступил? Почему?
– крик загнанного зверя, - ты никогда ни с кем не считался, всем навязывал свое мнение, и что за это получил? Проклятие и ненависть!
– голова касается мемориальной плиты, бьюсь об нее несколько раз, но слез как не было, так и нет, - но это не значит, что я забыл обещание. Я все помню и сделаю, как говорил. Найду того, кто тебя проклял, его участь будет в сотню раз хуже твоей. Проклятие, наложенное на тебя, покажется ему детской шалостью. Обещаю!

– встал с колен, восстановил мраморную плиту, уничтожил свою кровь, повернул голову на взгляды бывших товарищей, слизывал с рук текущие черные капли, ускоряя процесс заживления. Они держали палочки наготове, а у меня нет настроения, ругаться или драться. Хочется уйти отсюда и не возвращаться до следующего года. Но они этого не понимают и готовятся напасть.

– Дирран!
– рычит Маркус, а я хочу ему нос сломать и челюсть. Говорил имя и причину, по которой его сменил, но он отчаянно хватается за прошлое.

– Натаниэль, - напомнил, - мое имя Натаниэль, - отвечаю, сдерживая рык.

– Но ты ведь Дирран! С чего вдруг Натаниэль?
– не понимал Саймон. Оказывается мои бывшие напарники тупее, чем я думал, или им мозг на заданиях отбило вместе с памятью, раз забыли про аристократические рода и их особенности. Пришлось напомнить:

– Вспоминаем уроки профессора Браун, - тут все переглянулись, ошарашенные, с отвисшими челюстями, но палочки по-прежнему держат, - и говорим отличительную черту аристократических родов. Если не скажите, то пойдете в библиотеку, литературу штудировать и память восстанавливать, - мне было грустно, что все то, что рассказывал профессор пролетало мимо их ушей. И как они поступили на службу, раз элементарного не помнят. Кошмар!

– Натаниэль - твое второе имя, - предположил Маркус.

– Именно, - кивнул, - я - не человек. Дирран давно мертв, а мое имя - Натаниэль. Я не нарушил правил и это мое имя и прошу не применять другое. Надеюсь, мне не придется вам об этом напоминать.

– Мы запомнили, - сказал Маркус.

– Так что вы от меня хотели?
– оттесняя их к выходу, закрывая склеп, спрашиваю. Они все еще держали палочки наготове. Но нападать пока не собирались, да и у меня запал к противостоянию и сражению потух, - и чего вас так мало? Где остальные?

– Остались только мы, - сказал Саймон.

– Жаль, - присаживаясь на ближайшее надгробие, - так что вам от меня надо? Упокоить или поговорить? Если первое, не советую, Маркус свидетель, магия мне доступна, как и проклятия. Я могу ими спокойно пользоваться, так как уже не маг, и меня не отследят за запретные чары. Если второе, то я не в настроении. Да и времени у меня до рассвета. Нужно возвращаться, не хочу видеть главу местного клана, которого я очень красочно послал на предложение вступить в их ряды. Так что вы хотели?

– Удостовериться, - сказал Маркус.

– В чем?

– В том, что это ты, а не кто-то другой.

– И как, удостоверились?

– Да, мы тебя не держим, - я лишь фыркнул.

Оттолкнулся от надгробия и в прыжке стал мышью. Пролетел над их головами и оказался на окраине города. А там меня встречали провожатые и не только. Заместитель главы города собственной персоной. Вот и навесил могилу брата, свалив быстро и бесшумно. Меня пригласили пройтись по ночному кладбищу и пообщаться. Не мог отказать, поэтому пришлось идти за заместителем главы, имя его произносить не советую никому, шею свернет и глазом не моргнет, поэтому обращаюсь по прозвищу:

– Так, что от меня понадобилось главе, просветите меня, Снежный?
– спросил. Он предложил сигарету, я не отказался, щелкнув пальцами, призвал огонь и затянулся, - у вас ко мне дело?

– Лазурный, - о! Он помнит мой позывной в рядах чистильщиков, как приятно, - у главы к вам просьба, - я ждал, что именно от меня хочет Безголовый, заместитель сразу сказал: - просьба не связана с вступлением в наши ряды. Глава понимает, у вас своя жизнь, вы стали частью Звездного города, - я молчал и слушал, - но нам нужна ваша профессиональная помощь.

– В чем?

– Пропадают наши товарищи, а тела находят в неестественных для них местах, без единой капли крови. Все погибшие - это высшие.

– А я при чем, Снежный?

– Лазурный, вы славитесь на весь Туманный своими потрясающими способностями в расследовании. От вас не скроешься, - лесть и мед, но меня этим не пробьешь, - к тому же, мы можем помочь вам в поисках одного человека или точнее волшебника, которого вы ищите вот уже двадцать лет, - а вот тут я улыбнулся, даже оскалился, - вижу, я вас заинтересовал?

– Немного, - откинул бычок, - Снежный, я так понимаю, с принятием вашего предложения о сотрудничестве снимается ограничение на питье крови в городе? Или вы думаете, что дела делаются по щелчку пальцев?
– щелкнул, загорелся огонь, - то нет. Мне не прельщает перспектива работать и при этом голодать. Так как, дадите разрешение или нет?
– хотел упорхнуть, как заместитель сказал:

– Вот бумага на ваше имя, временный документ и разрешение на питье крови лично от главы города, - потом протянул другую, а там контракт найма меня, как детектива, - глава понимает и верит, что вы помните ваши же правила.

– Конечно, Снежный. Если бы я их забыл, то не стоял перед вами, а летал по всему миру как горстка пепла, - взял контракт, прочитав, поставил подпись, забрал документы и разрешение.

– Ваша с братом квартира в вашем полном распоряжении. Мы ее выкупили к вашему визиту, - протянул мне ключи, а я чуть не впился ему в глотку за такой благородный позыв, - или вы не рады, мистер Дирран Натаниэль Нимаэ?

– Рад, мистер Рейзел Лильябель Шельмьер, - склонил голову и упорхнул мышкой, слыша, как скрипят от ненавистного имени зубы заместителя главы города. Благо, с самим Безголовым встречаться не придется. Его я не перевариваю. Мог бы, пеплом развеял.

Квартира наша с братом не капли не изменилась. Только опустела и запахи стерлись. Не включая свет, иду в спальню к брату, сажусь на его кровать, провожу по тумбочке, беру нашу с ним фотографию, этот упрямец отказывался улыбаться даже от щекоток, ставлю на место, иду в свою комнату, там все как было. Закрываю окно, задергиваю шторы и спать. Рассвет подкрался незаметно. Так и помереть недолго, но не помер и это главное. У меня еще куча дел не завершенных.

<