Льдинка для джентльмена удачи

Он едва не попался. Девчонка не купилась на его шутку. Вместо того чтобы вместе с ментами носиться по стране в поисках членов шайки, она узнала его имя, нарыла информацию о детском доме и собралась лететь в маленький, симпатичный городок на востоке страны, явно решив расспросить местный персонал о его, Княжеском, детстве. Это стало серьёзной проблемой — Серж мог подделать любые документы, но воспоминания людей были ему неподвластны.

Для начала, он просто аннулировал её билет на самолёт и потом, едва сдерживая смех, наблюдал за разъярённой, надменной девицей, требующей пропустить её в самолёт. Не добившись своего, девушка купила новый билет, четыре часа просидела в зале ожидания, и всё лишь затем, чтобы у стойки регистрации узнать о том, что билет не действителен.

Серж специально попался ей на глаза. Столкнулся в проходе, машинально придержал за плечи, сказал какой-то банальный комплимент…

В ответ девица обожгла его презрительным взглядом и, вздёрнув подбородок, пошла к выходу, а он ещё долго стоял посреди зала аэропорта, не обращая внимания на толкающих его людей, слышал лишь перестук высоких каблучков, звучащих в унисон ритму его собственного сердца, и понимал, что крупно влип.

Дарья Ланская выстраивала блестящую карьеру в столице, рушила её в одночасье и начинала всё заново в забытой Богом глуши, бросала уютное кабинетное кресло ради должности простого репортёра, большую часть жизни пребывающего в командировках, зарабатывала хорошие деньги на написание статей для крупных изданий и моментально проматывала всё в перелётах между странами, нигде не задерживаясь, никогда не посещая достопримечательностей, равнодушно обрывала недолгие романы и всегда возвращалась в свою маленькую квартирку на окраине Уральского города.

Она почти добралась до его тайны, и отсутствие билетов на самолёт не смогло бы надолго задержать девушку.

Нужно срочно сбить её со следа, говорил себе Серж, собираясь на встречу с Ланской, до последнего не желая признавать, что на самом деле ему просто безумно хочется снова увидеть её. Эту странную девушку, с глазами наполненными осколками льда.

Князь по привычке изменил черты лица, цвет волос, глаз, возраст, а потом взглянул на себя в зеркало и стёр грим.

Захотелось обрести плоть и кровь. Вернуть имя. Стать для неё живым человеком, а не героем статьи, чем-то большим, чем очередной наскучивший поклонник.

Говорят, у человека есть всего четыре секунды, чтобы произвести первое впечатление. Но, что он мог предложить девушке, которой оказался безразличен целый мир? Только букет ненавистных лилий.

И Сергей сделал первый ход, начав самую рискованную партию в своей жизни, ещё не подозревая, с каким серьезным противником его свела судьба.

В отделении полиции всю компанию кроме Князя посадили в камеру для задержанных, захлопнули за ними решётку и велели сидеть тихо.

— Ну вот, мартышки и попали туда, где им самое место — в обезьянник, — хмыкнул Стас. — Он прошёлся по камере, скривился, при виде двух мужиков, лежащих на лавке, от которых во все стороны разило перегаром. — Ну и чего ты этим добилась, Дашка? — спросил он Ланскую.

Вместо ответа, Дарья вцепилась в прутья решётки и закричала:

— Выпустите меня! Я хочу дать показания!

Мужички, до этого мирно похрапывающие, с грохотом рухнули с лавки, ухватились за шапки и испуганно уставились на Дарью.

— Эй, есть тут кто! — продолжала требовать к себе внимания Ланская.

— Тише-тише, гражданочка, — к ней по коридору шёл дежурный по отделению. — В чём дело?

— Мне нужно срочно поговорить с майором Лопатиным.

— Он сейчас на дознании.

— Тем более. Я хочу дать показания.

Дежурный задумался. Дарья выглядела серьёзной и решительной.

— Ладно, — полицейский потянулся за ключами. Кто её знает, может и впрямь скажет что-то полезное.

Дмитрий проводил Ланскую хмурым взглядом. Опять она что-то задумала. Не женщина, а тридцать три несчастья.

Спасала она его, как же! Охламона она своего выгораживала. За оружие ему срок хороший дадут. То есть дали бы… Первым, что Дмитрий услышал после того как пришёл в себя, стало её бескомпромиссное: «Оружия не было!». Пришлось соглашаться. Иначе получил бы по лбу вторично. Организовала бы Дашенька ему амнезию и бровью не повела.

Дмитрий поклялся, что никому ничего не скажет про пистолет, и только после этого Ланская перестала его трясти.

В машине зачем-то у него на шее повисла, снова Сергея дразнила. Внезапно развеселившись, Дмитрий решил подыграть девушке. Кажется, они неплохо смотрелись вместе. Серж поверил.

А пусть брат в следующий раз не целиться в него из пистолета! Сергей, конечно, стреляет без промахов — в юности всегда девчонок в тир водил, все призы им на подарки выбивал, так, что хозяева аттракционов его в конце концов перестали к винтовкам подпускать, — но всё равно, не слишком-то это приятно, под прицелом стоять.

Он ни на миг не поверил в то, что брат может выстрелить в него. Зато по-настоящему испугался, когда оружие попало в руки Ланской.

Его Линда может и чудная, но безобидная как ребёнок, хитрости в ней нет. Тому же кто разберёт, что в голове у Дарьи, нужно Нобелевскую премию по психологии сразу выдать. То издевается над братом, то глаза выцарапать за него готова.

И угораздило же Сержа в неё влюбиться!

Сидел бы сейчас где-нибудь на островах под пальмами в обнимку с местными красотками и горя не знал. А он вместо этого вцепился в свою Дашку клещами.

Дмитрий тяжело вздохнул.

Вот именно, что вцепился, всё на кон ради неё поставил. А он сам свою райскую птичку из рук выпустил. Даже не выпустил. Шуганул.

Дмитрий, стараясь не делать глубоких вдохов, прошёлся по камере. Оглядел обшарпанные стены, лавку, на которой вновь пристроились пьянчужки, и, запустив пальцы в волосы, закрыл глаза. Что ж делать-то теперь? Стаса о помощи просить надо.

Вот куда её понесло?!

Волконский прислушался, но всё было тихо. Мирно.

Пока что.

— Чего вам? — хмурый Лопатин устало потёр глаза и безо всякого выражения посмотрел на вошедшую в кабинет Дарью. — Шли бы вы домой, гражданочка. Все.

— Правда? И мне можно идти? — лицо Князя расплылось в широкой, дурашливой улыбке.

— Молчать! — гаркнул Лопатин. — То есть, тьфу, не молчать! Ты показания давать будешь?

— Слушай, начальник, что ты ко мне пристал? Не до тебя. Не видишь, я в печали? Меня баба как пацана сопливого развела.

— Так и запишем, — рыкнул Лопатин. Взял ручку и принялся диктовать себе под нос: — По собственному признанию был разведён… А кстати, Князь, имя гражданочки не назовёшь?

— Э-э, нет. Сами догадайтесь. Следствие ведут знатоки начинается. А я посмотрю из первых рядов. — Серж вытянул ноги, потянулся и сцепил пальцы в замок.

Даша переступила с ноги на ногу и тихо кашлянула, привлекая к себе внимание.

Лопатин, успевший забыть про неё, подскочил на месте, быстро повернул к ней голову, так, что в шее что-то предательски хрустнуло, и рявкнул:

— Вы всё ещё здесь? Пошли вон! Иначе посажу вас в камеру на десять суток как нарушительницу порядка.

— Только не в мою! — захохотал Князь. — Боюсь, эта кобра меня покусает.