Лэ о Лэйтиан

Рядом с пределом его они ныне.

Но Дориата леса широки,

Правят там воле его вопреки

Серый Король и его Королева.

Зло не проникнет ни справа, ни слева;

Никто не сломает правителей тех,

В зеленой траве еще слышится смех,

Земля эта, солнцем залита, плыла,

И дивные там совершались дела.

И в Королевстве ходила Сокрытом,

Лугом, весенней росою омытом,

Легко убегала в прозрачную ночь

Короля с королевой любимая дочь:

Среди детей Арды была рождена,

Эльфийской красою светилась она,

Одета, единое Арды дитя,

В одежды Земли она, происходя

От Тех, чье сознание было древней

Эльфов и смертного мира Людей.

Вдали, за пределами Арды оков,

Сияли, как память их долгих трудов,

Звезды, Земле посылая свой свет,

Видения с Песней незыблемый след;

Плыло то сияние древнее прочь,

И на Земле была чистая ночь,

Проснулся тогда в Дориате напев,

И, под ветвями могучих дерев,

На листьях опавших сидел Даэрон,

Зеленой короной увенчан был он,

Играя на флейте эльфийской своей,

Дивной безмерно для сердца людей.

Такого флейтиста нигде не видать,

И пальцев искусных таких не сыскать,

С ним бы сравниться мог только один,

Маглор то был, Феанора то сын,

Обреченный певец и артист позабытый

Лаурелин, весь цветами покрытый,

Видел, и после у моря стенал,

И в море бескрайнем навеки пропал.

Но Даэрона восторг наполнял,

Жил он, под звездами ныне играл,

Пока один вечер не пал на страну -

Эльфы поют нам про эту весну.

Весело флейта играла сперва;

Ветер затих, и замолкла трава,

Сумерки слабой прохладой неслись,

Над озером тихо тенями крались,

В молчании ныне деревья стояли.

Там мотыльки бесконечно летали,

Мглою туманной вокруг их стволов

Рос там мерцающий болиголов.

И там, у прозрачного озера вод,

Дрожа, опадая, взлетая вперед,

Флейта звала. И вот вышла она,

Вспышкой внезапной и чистой видна,

Тени глубокие вдруг рассекла,

В темную ночь она светом плыла;

И словно бы летние звезды встают,

Сиянием чистым по небу плывут,

Живой ее свет отражался во тьму,

Ее серебром освещая саму.

Шла она тихо лесною тропой,

Шагом эльфийским и легкой стопой,

Почти неохотно; и тут начала

Танцевать, танцевать; и за ней поплыла

Мгла, белизной поднималася там,

Следом волшебным текла по пятам.

Круги побежали по глади воды

И задрожали трава и цветы,

Алмазом сверкала роса у тропу,

Крылатые ныне летели стопы.

Волосы тьмою ее трепетали,

Руки, поднятые к небу, мерцали,

Пока над деревьями тихо Луна

В славе своей восходила, полна,

Спокойно светя на луга и поля,

В сиянье ее простиралась земля.

Застыла внезапно она средь дерев,

И над землею раздался напев,

Порою эльфийский, порою без слов,

Свободно летел над землей без оков,

То соловьиная песня была,

Но новую радость она обрела,

Сердце пронзая и дальние дали,

Бессмертная ныне, без горя, печали.

Ir Ithil ammen Eruhin

menel-vir sila diriel

Si loth a galadh lasto din!

A hir Annun gilthoniel,

le linnon im Tinuviel!

О Лутиэн, что эльфийски-прекрасна,

Чуду какому ты ныне подвластна?

Судьбы какие Эльфийской земли

В голос твой ночью проникнуть могли?

Чуду такому уже не бывать

Здесь на Земле и за Морем опять,

От зари до заката и тени ночной

Больше не видеть того под луной!

Чары ложилися на Нельдорет;

Голоса флейты в лесу уже нет,

Флейту из рук Даэрон уронил,

Про музыку ныне свою он забыл,

И неподвижен, как камень, был он,

В самое сердце напевом пронзен.

И песня ее уносилась все прочь,

И свет поднимался сиянием в ночь,

Над миром паря и взлетая вокруг,

И вдруг - неожиданный медленный звук

Тяжелых шагов по опавшей листве,

И ныне из тьмы по росистой траве

На берег сияющий вышла фигура

С руками простертыми, робко, понуро,

Словно слепая, шагала она,

И бросила тень ее следом луна,

Согбенную, темную. И в вышине,

Как жаворонок, что летел в тишине,

Вмиг замолчала и песнь Лутиэн;

Но Даэрон разорвал уже плен,

В страхе очнулся и крикнул в тиши:

– Беги, Лутиэн, Лутиэн, поспеши!

Зло по лесам этим ныне идет!

Тотчас побежал он скорее вперед,

Ее призывая бежать в этот миг,

И издали слабо звенел его крик:

– Беги же, беги же теперь, Лутиэн!

Она же стоять продолжала взамен,

Ведь страха вовеки она не встречала,

И, словно цветок, под луною стояла,

Лицо запрокинув, недвижная, ждет,

Когда эта странная тень подойдет.

Исчезла внезапно, как будто во сне,

Словно у тьмы она скрылась на дне,

Мерцание чистое средь облаков,

Высокий сокрыл ее болиголов,

Исчезла она среди мощных стеблей,

Цветы его тихо качнулись над ней,

Длинные листья склонились вокруг;

Обнаженные плечи, мерцание рук,

Бледность одежд ее, и средь волос

Белых и диких сияние роз, -

Словно сиянье пролитой луны

Лежало в лесу среди той тишины.

Смотрел он, закованный вмиг немотой,

На эти деревья, на берег пустой;