Лебёдка аэронавта

— Сэр, ммм. Я подумал, может, нам стоит принять немного грузов.

— Грузов? — спросил Гримм. — В его состоянии?

— Не стоит напрягать его, сэр, — быстро сказал Криди. — Но... короткий рейс может принести быстрый, достойный доход.

— Короткий рейс... — нахмурился Гримм. — Вниз до Лендинга, ты хочешь сказать.

— С нижних хабблов и обратно всегда идут грузы, сэр, — сказал Криди.

— На баржах. На шлюпках, — тихо сказал Гримм, — и на лебедках. "Хищник" — серьезное судно, старпом.

— Со всем уважением сэр, — сказал Криди, опустив глаза, — нет. Не сейчас. Пока вы не добудете деньги, чтобы его залатать.

— Я обдумаю это, - сказал Гримм и даже сумел не зарычать. — Спасибо, что обратили на это мое внимание.

— Сэр, — сказал Криди, — может потребоваться несколько лет, чтобы на такой работе собрать достаточно, но это честный труд. В этом нет ничего постыдного.

— И радостного тоже ничего, — сказал Гримм. — Ни для меня, ни для команды, ни для "Хищника". Нельзя ожидать, что кошка сменит свой мех только потому, что ты считаешь, что так лучше.

Криди моргнул при этих словах.

— Я... я не понимаю.

— Корабль — это больше, чем древесина, кристаллы и эфирный шелк, Байрон, — сказал Гримм. — Всякие твердолобые учетчики чанов всегда говорят, что это бред, но люди на корабле знают лучше. Воздушные суда не просто транспорт — и люди, которые относятся к ним лучше, больше получают от них.

— В академии нам говорили, это никогда достоверно...

— Спасибо, я тоже учился в академии, — сказал Гримм. — Знание начинается в академии — но там оно не заканчивается. Вы надежный человек. Со временем вы поймете.

— Если вы так считаете, сэр, — с сомнением сказал Криди.

— Да, считаю, — сказал Гримм. — Но сейчас почему бы нам не обдумать, как мы можем...

Он внезапно замолчал. Послышался тихий-тихий звук, что-то, что он уже слышал раньше, до боли знакомое.

И вдруг он вспомнил его — высокое гудение, будто эфирная оса беззаботно скользящая на потоках эфира, но громче, сильнее, глубже.

Это был далекий боевой клич эсминца Авроры — если он правильно вспомнил, — "Сьерво".

Но это значит...

Грим вскочил на ноги и распахнул дверь каюты. Он выбежал на палубу, крича:

— Боевая тревога! Боевая тревога!

Криди выбежал за ним, бросил на него самый мимолетный из удивленных взглядов, затем развернулся и начал звонить в корабельный колокол.

Гримм поспешил к переговорной трубке и прокричал:

— Джорнимен! Вытащи свою пьяную задницу из кресла, о котором я, по-твоему, не знаю и беги к центральному кристаллу! Выводи нас из дока и поднимай защиту!

Джорнимен не ответил, но всего пару секунд спустя доски палубы начали трястись и вибрировать, пока основной энергетический кристалл "Хищника" пробуждался ото сна — и, меньше чем через минуту, он исторг стоны и скрипы протеста из своих израненных недр и начал подниматься.

— Кеттл, канаты! — закричал Гримм, но ему и не надо было: Кеттл уже рубил топором толстые канаты, которыми "Хищник" был пришвартован к причалу, выпуская раненый корабль на свободу.

Тем временем боевой клич "Сьерво" становился все громче, громче и громче. По всем докам на судах флота зазвучали сигналы боевой тревоги, корабельные колокола звонили в дребезжащем ритме. Где-то в хаббле Монинг, непосредственно под доками, начала выть сирена воздушной тревоги.

А затем враг настиг их.

"Сьерво", теперь Гримм был в этом уверен, появился сверху из дымки в ревущем пике, которое провело его вниз вдоль доков под острым атакующим углом. Его орудия изрыгали гром и воющий свет на пришвартованные суда и на сами доки, взрывы разбрасывали людей и снаряжение, будто чаинки, кружащиеся в чашке.

А за ним, выполняя то же пике, шли еще с полдюжины судов того же типа.

Огонь стал надвигаться с дальнего конца верфи, наступая на "Хищника" полосой адского разрушения. В это же время Гримм увидел, как "Великодушный" — тяжелый линкор в три раза больше его корабля по размеру, исчез в облаке огня, света и криков страдающего корабля и команды. В другие корабли тоже попали, хотя более тяжелые суда, даже с неактивированной защитой, только минимально пострадали от легких пушек вражеских эсминцев. Наступающий огонь разрушил торговое судно под названием "Жестянщик" лишь в сотне ярдов от "Хищника". Затем еще одно торговое судно под названием "Излишек" разлетелось огненными щепками всего в пятидесяти ярдах, у соседнего стапеля. Щепки и куски металла — а то и что похуже -- пролетело мимо Гримма смертоносным облаком, некоторые куски были так близко, что он слышал, как они летят.

Гримм уперся ногами, когда почувствовал, что корабль поднимается из дока, поднял подбородок и подумал о том, успел ли он вовремя заметить опасность, чтобы не дать аврорской эскадре закончить то, что начала "Итаска".

Огонь последнего корабля колонны обрушился на "Хищника"...

И разлетелся светом и свистящими воплями о только что активированную защиту, огонь слепил незащищенные очками глаза. Гримм держался абсолютно неподвижно, будто все его поле зрения не превратилось в мешанину пляшущих сполохов, а затем крики пикирующих кораблей внезапно стихли, когда они пролетели за край башни вниз, в дымку.

Гримм моргал до тех пор, пока не смог снова видеть, и осмотрел туманное небо вокруг верфи. Он увидел то, что и опасался увидеть и спокойно повернулся к Криди.

— Сформируйте береговой отряд, чтобы вернуть команду к исполнению обязанностей, — сказал он. — Скажите Кеттлу, что он за оружейника. Команде вооружиться наручами, пистолетами и куртками незамедлительно.

Криди только ошеломленно уставился на Гримма. Он обшаривал глазами верфь, где полыхали десятки пожаров, пожирая дорогостоящие деревянные конструкции, возведенные, чтобы расширить изначальный облик башни. Люди кричали и умирали.

— Криди! — рявкнул Гримм.

— Сэр.

Он повторил команды.

— Есть, сэр, — сказал Криди, моргая, и отправился их исполнять. Получив задание, подумал Гримм, Криди отлично справлялся с его выполнением. В течении секунд он отрядил Кеттла с вооруженной береговой группой и назначил Джорнимена раздавать оружие команде и готовить еще к раздаче на момент возвращения Кеттла.

— Я не понимаю, капитан, — сказал он после того, как закончил. — Зачем вооружать людей?

Гримм указал на один из обрывков, легко паривший на ветру. Шальной поток воздуха или эфира, заставил его спланировать на палубу "Хищника". Это был небольшой прямоугольник эфирного шелка. Он поднял его и протянул Криди. Шелковый квадрат трепетал и шел волнами от дуновений эфира в доках, двигался, как и от обычного ветра, только медленнее, с большим изяществом.

— Это...? — начал Криди.

— Эфирный парус от абордажной обвязки, — подтвердил Гримм. Квадраты эфирного шелка размером с флаг использовались, чтобы ускорять и направлять полет параплана. При нормальных эфирных течениях, ухоженном параплане и небольшой удаче, человек мог подниматься, спускаться и менять свой курс. Во флоте такие обвязки использовались при абордажных атаках, десантники прыгали с воздушного корабля и использовали их, чтобы спланировать на вражеское судно.