Лечить нельзя добить

Мы разговаривали ещё где-то полчаса. Взяв с нас магическую клятву о неразглашении, остроухая банда рассказала, что по всем признакам в спину мне угодил экспериментальный боевой снаряд, над созданием которого совместно работали боевики и некроманты. И, вероятнее всего, образец выкрали из закрытой лаборатории.

Более того, мне «посчастливилось» стать первым живым объектом воздействия, потому что испытания проводились исключительно на нежити. И то, что моя рана положительно реагирует исключительно на магию Анни, открывает новые возможности у этой разработки.

— Через неделю будешь как новенький, — под конец заверили оба декана.

Неделя, значит… это много или мало, чтобы влюбить в себя королеву игнора?

Того, кто покушался на меня, магистры пока, к сожалению, не вычислили. Всех парней из нашего отряда проверили менталы, но либо они непричастны, либо кто-то зелье забвения хряпнул, чтобы стереть себе память. Однозначно невиновным признали только Вальта — просто он как раз подбивал мне глаз и никак не мог одновременно с этим всадить заряд мне же в спину.

В целом Эльр был жутко недоволен поведением отряда.

Мало того что парни не придали значения серьёзному ранению командира, так ещё и истоптали место происшествия так, что даже оракулы не смогли восстановить события.

По окончании расследования нас всех ждала как минимум пересдача зачёта. Хотя, зная куратора, я сильно сомневался, что он этим ограничится.

А ещё меня не оставляла мысль, что как-то всё очень странно сложилось. Я даже не исключал причастности остроухой банды — с этих станется проверить свой экспериментальный снаряд на живом человеке! Правда, выбрать для теста одного из лучших боевиков перед грядущим турниром — так себе идея.

Глава 5

Анника

Вечер, как и день, изобиловал сюрпризами. По большому счёту неприятными.

Палата уютнее не стала, да ещё дежурная сиделка притащила стопку записок с пожеланиями: Люцию — скорейшего выздоровления, а мне — сдохнуть, иссохнуть, покрыться волдырями и облысеть, причём желательно одновременно.

Такую бы фантазию да на благое дело!

А под занавес этого действа нам доставили корзинку с ядовитой синей жабой под видом ужина из таверны. Яд её, конечно, не смертелен, но ожоги болезненны. Будь что-то посерьёзней, я бы решила, что это презент Люцию от убийцы. А так нет… явно женский почерк. Да и угроза невелика, хотя и неприятна.

Задумка с едой была так хороша, что подарочек даже страж пропустил, не обнаружив опасности. А я сдуру сразу полезла под клош заглядывать, чтобы главное блюдо оценить.

— Держи в узде своих подружек, — изучая свою травмированную руку, рыкнула я на парня.

Было больно и обидно. Я тут забочусь о здоровье их обожаемого боевика, а они гадят! Совсем без мозгов эти курицы. Неужели ему, правда, такие нравятся?

— Они мне не подружки!

— Значит, поклонницы!

— Дуры они набитые. И поводов я им не давал! А-а-а, Йорг! — вспылил Люций, спалив заклинанием корзинку со склизкой пупырчатой начинкой. — Дай посмотрю. — Он схватил меня за руку и поднёс её к губам. Подул, будто я ребёнок маленький. А потом поцеловал кончики пальцев.

От этого его действия я несколько растерялась. Надо было срочно отдёрнуть ладонь и возмутиться, но что-то мешало.

— Ты как себя чувствуешь? Жар, может? Или бред, — начала язвить, защищаясь от нежности, которой меня внезапно окатили.

Стало вдруг так неловко. Поведение Люция совсем не походило на дешёвый флирт, который я привыкла просто не замечать. В его глазах было что-то такое искреннее… беспокойство, забота? Или, может, чувство вины?

— Вот зачем ты полезла? — Мне кажется, или он тоже смущён и оттого принялся меня отчитывать? — Вас разве не учили, что всё проверять надо, прежде чем пальцы совать?

— Ты знаешь, нет! Нас учили раненых до сканирующих заклинаний не шевелить, ожоги неизвестного происхождения до выяснения оного только водой поливать и ещё очень многому. Полезному и доброму. А вот от корзинки с ужином шарахаться, прости, не учили!

— И очень зря!

— Это только на вашем долбанутом факультете натаскивают от собственной тени шарахаться!

— Ну почему же только на нашем? Некроманты, вон, и от света порой отбиваются, а демонологи могут отражению в глаз запулить.

— Ну, спасибо! Просветил! Буду теперь знать, где дуболомы кучкуются, и обходить по широкой дуге.

— А спорим, эту квакушу твои же «добрые и полезные» прислали? Или погодницы. В самом крайнем случае — звероведы.

— Не буду спорить! — тут же отказалась я от заведомо проигрышного пари и снова попыталась вырвать из хватки Люция свою ладонь.

Каким-то образом в процессе глупой перебранки мы оказались сидящими рядом на койке и держащимися за ручки, как примерные малыши на прогулке. Фальшивый жених ещё и на пальцы мне дуть успевал между репликами.

Может, жаба была какой-то неправильной и при горении выделила отравляющее вещество, от которого мы оба одурели?

— Ну всё, хватит! — не выдержала я. — Пусти. Лечить себя буду.

— О! — выдал парень смущённо и на миг сжал мою ладонь сильнее, но всё же отпустил. А потом сидел рядом и с любопытством наблюдал, как я работаю.

Пришлось, конечно, повозиться: волдыри от яда синей жабы — штука стойкая, но ведь и я на потоке одна из лучших учениц. Минут за пятнадцать справилась с проблемой.

Чего, спрашивается, тянула?

Хотя, понятно — чего. Или, точнее, из-за кого. Люций со своей заботой налетел, как ураган, вот я малость и растерялась.

— А ну, не сметь! — воскликнула, когда этот чокнутый боевик, наконец перестав на меня пялиться, подошёл к кучке пепла от корзинки и… принялся выплетать что-то заковыристое, расходуя драгоценные в его состоянии магические силы. И так уже на огненный снаряд потратился. С таким безответственным подходом, мне месяц за ним придётся по академии таскаться, а то и два.

— Ты пострадала! — заявил Люций, упрямо достраивая заклинание.

— И?

— И виновник должен быть найден и наказан! Никто не смеет покушаться на мою… целительницу, — продолжил с запинкой он, а потом, поджав губы, опять уставился на меня.

Защитник Йоргов!

— Вот выздоровеешь, тогда и наказывай подружек своих! — огрызнулась я, возвращаясь к прежней теме. — Тех, которые нам этот «подарочек» прислали. А то сначала романы крутишь не пойми с кем, потом на ни в чём не повинных животных отыгрываешься, а мне в тебя силы вливать, чтобы заживление не замедлялось! — начала распаляться я, ощущая какую-то непонятную обиду.