Лёд и пламя

Правда, потом я как-то из интереса попробовал плетение составить, что снежных големов в виде волков анимирует. Пока больше трёх штук одновременно не выходит и контролировать их нужно лично, иначе снегом рассыпаются. Зимой, правда, легче и контролировать и создавать. Однако пока это на уровне баловства. Так же, как у Рарога огненная птица. У него она получается одна и, если отпустить контроль, норовит что-нибудь поджечь и во вспышке исчезает. Но нужно признать, поджечь зато может практически что угодно. Это ещё хорошо, что тренировался Ра во время войны на каком-то мелком свейском городке. Городка с тех пор нет и отстраивать его никто не пытался. А зачем отстраивать что-то на голой оплавленной скале? Ну да это Ра не специально. Тем более жителей в том городке и не было почти, большей частью они сбежали куда-то, а искать нам было недосуг.

***

Над лагерем саксов стояла тишина и полная луна, где-то вдалеке завыли волки.

– Один, два, три – что-то многовато для обычной стаи, как думаешь, Гаррик?

– Ну да, многовато. Так ведь с вильцами воюем, а они, говорят, все поголовно оборотни.

– Да не может такого быть, Гаррик, а только слышал я, что помогает им колдун силы немеряной и насылает на врагов их мороз лютый.

– Вот выдумаешь тоже, Илдвайн, ну какой мороз посреди лета?

А тем временем волчий вой рос и множился, и казалось, что вокруг военного лагеря собрались многие сотни волков. А луна всё светила, и вдруг откуда-то задул ледяной, пронизывающий до костей ветер и повалил снег. Через считанные мгновения всё заволокло снежной круговертью, и прямо оттуда, из снежных хлопьев, несущихся с бешеной скоростью, посыпались облачённые в волчьи шкуры воины. Они размахивали топорами и мечами и убивали всех на своём пути, словно обезумевшие от жажды крови волки, ворвавшиеся в отару овец.

– Оборотни! – Спасайтесь, братья! – что было сил завопил Гаррик и бросился бежать, его друг и напарник Илдвайн не мог последовать за ним, потому что оседал на землю с сулицей в спине.

В лагере мгновенно вспыхнула паника. При первых же криках об оборотнях мужество покинуло саксов, и все, кто мог, бросились бежать как можно быстрее и дальше. А посреди всего этого бесновались лютичи, убивая всех, кто попадался им на дороге.

Саксонского отряда не стало в течение каких-то пары часов, а вильцы потеряли совершенно мизерное количество воинов. В дальнейшем они ещё не один раз пользовались помощью мага Мороза, и каждый раз, услышав многочисленный волчий вой и узрев начинающуюся посреди лета метель, саксы бежали, даже не принимая боя.

А по Европе начала бродить легенда о снежных волках, что приходят по душу врагов славян.

***

Таких эпизодов во время Северной войны было много. Зато теперь столько легенд по западным землям гуляет, что волхвы завидуют. У них столько не получилось запустить.

Воспоминания – это конечно хорошо, но дела не ждут. Пока создаём запасы для войны и заодно ведём переговоры. Новый валит корельский не отказал пока, но и не пообещал помощь, хочет, чтобы мы ему каких вкусностей пообещали. Свеи и даны тоже норовят войска как можно меньше выделить, они сейчас больше заняты перевозкой франков и лангобардов[85], не всех, понятно, а только сервов. Те готовы последнее отдать, только бы от своих сеньоров подальше убраться. А то, что в итоге они на своём языке разговаривать не будут: во-первых – они не знают, а во-вторых – им наплевать. Главное, чтобы жизнь лучше была. По сравнению с их нынешней жизнью она действительно будет лучше. В чём–то, но в нашем климате жизнь точно не медовая. Однако же в Чистом-городе жить сейчас лучше всего, да не всех туда пускают. Только мастеров и только словенским языком владеющих.

Собственно поэтому у нас в городе учатся все. Я с Рарогом – потому что иначе в этом мире не выжить. Чем ты сильнее – тем больше шансов достойно прожить тебе и твоим ближним. Ближние – потому что учится господин и хоть так можно достигнуть хоть какого–то совпадения интересов. А все остальные – потому что если хочешь хорошо жить потом – нужно учиться сейчас. А дети и отроки – потому что это интересно. По той же причине наши гражданские руны учат все.

Пытались мы научить одного волхва магическим рунам – бесполезно. Видимо для того, чтобы понимать их, нужен талант волшебный. Примерно как у нас с Рарогом. При отсутствии таланта они останутся непонятными закорючками. Впрочем, гражданские руны прижились, но называются теперь черты и резы. Потому что местные на бересте пишут. Самый дешевый материал, буквально на любой берёзе есть. Содрал, просушил особым образом и пиши. Иногда даже не сушат, а пишут так. Но это если какое спешное дело.

Если же спеху нет, то вырезают руны тщательно, с украшениями всякими. На вывесках такие, да на княжьих грамотах. На грамотах, однако, ещё печать должна быть. На то есть специальная должность – княжий печатник. Весьма важная, надо сказать.

Саамы тоже не спешат соглашаться на предложения наших переговорщиков. Пришлось намекнуть свеям, что неплохо бы пугнуть некоторых несговорчивых. В итоге приплыл какой-то малоизвестный ярл на двух снекках и спалил несколько саамских весей. Причём приближался к ним демонстративно не спеша, так что все жители успели сбежать в лес, и только после этого спалил те постройки, что были.

Пришлось возмещать ярлу издержки, зато саамы решились признать меня верховным князем, и оттого мои люди теперь закупают у них напрямую всё, что они могут предложить. То есть и руду железную, и горный лён. Зато получают в обмен самые лучшие инструменты, что есть у нас в продаже, и кроме того защиту от нурманн.

Попытались тут парочка диких ярлов пограбить да примучить саамов, так пришла малая часть моей дружины и те ярлы уйти не смогли. Правда, несколько их хирдманнов смогли сбежать. Так теперь с той стороны никто не рискует на мои владения покуситься. Остальных предупредили, что если кто к саамам придёт примучивать, в обратную сторону придёт колдун, и хорошо, если пепел останется. Рарогу ближе идти. Могу и я, конечно, только тогда владения виновного будут больше похожи на владения йотунов. Вряд ли кому такое понравится.

Интерлюдия.Земля Хель

Пришел в лето от пришествия магов четырнадцатое на берег саамов ярл свейский прозвищем Арнуд Злой со дружиною своею, и пограбил веси, и пожёг их, а многих мужей племени побил и пытками страшными замучил. После чего вернулся в свой фиорд и решил, что может богатеть за счёт земель князей-колдунов, грабя и разоряя их.

Однако же не прошло и трёх месяцев со дня возвращения его в родной горд, как объявилось у стен его войско князя Мороза, что, говорят, с самой Хель дружен и даже бают, что он ей родной сын. Дал князь свеям времени, пока горит свеча малая, на то чтобы сдаться и выдать ему на суд и расправу самого ярла и всю дружину его. Но не захотели гордые обитатели борга преклонять коленей перед колдуном и бросились в бой, стремясь погибнуть как пристало потомкам Одина - с оружием в руках. Однако немногие смогли достигнуть своей цели, ибо сковало могучих воинов оцепенение холода, и не могли пошевелить они ни рукой, ни ногой. А после смотрел ярл, как превращается земля его и горд в ледяную пустыню. С тех пор никто из ярлов датских, свейских и норгских ходить в земли князя иначе, чем с грузом дани богатой или торговли, не пытались. А борг несчастного Арнуда так и остался стоять безмолвной могилой посреди ледяной пустыни. И не заплывал в тот фиорд больше ни один викинг, ибо верили они, что поселилась в тех землях сама Хель, и могут на берег выйти в любой момент инистые великаны и пожрать нарушителя.

83 – Фема – военно-административный округ Византийской империи. Фемы были созданы в середине VII столетия с целью защиты восточных рубежей империи от арабов и позднее от турок-сельджуков.

84 – Саамы – малочисленный финно-угорский народ; коренной народ Северной Европы, предки современных финнов.

85 – Лангобарды – древнегерманское племя. После покорения северной Италии, лангобарды начали продвижение на юг и расселились почти по всему Апеннинскому полуострову.

Глава 16

Глава 16

Соревнование «брони и снаряда»!

Дальше саамов идти бесполезно. Разведчики наши ходили, лес там кончается и начинается что-то вроде степи, но на северный лад. Тундра называется. Там кочует народ лопарей или как их нурманны называют – лапландцы[61]. У тех кроме их оленей брать нечего, а по их тундре гоняться за ними – гиблое дело. Захотят торговать, сами своих оленей пригонят. Больше с них всё равно брать нечего. Разве что рыбу, так у нас и своей полно.

В итоге решили привлечь к походу на хазар лютичей, бодричей, да и свеев напрячь. По правилам сюзерен может призвать вассала на службу на сорок дней, а поскольку поход намечается дальний, то четырех десятков дней может не хватить и тогда придётся или платить им или нанимать из расчёта доли в добыче. В принципе, заплатить можем и товарами, а продадут свеи их и сами. Награбленное же они как-то продавали? А тут будет честно заработанное. Но сто дней отслужат, никуда не денутся.

С лютичами и бодричами та же история. Князь их мне союзник, помогал я ему не мало, теперь он мне поможет. Ну а руянцы сами прибегут, как только почуют, что запахло большим грабежом. Пираты, они пираты и есть.