Лёд и разум

Лифтом пользоваться не стали. Пошли к лестнице. На первой же лестничной площадке Кларк скинул рубашку, брюки, ботинки и человеческое обличье. Двумя площадками ниже мы столкнулись с первыми противниками. Два вампира ничуть неотличимые от людей. В первого когтями и зубами вцепился Кларк. А второго в темпе вальса разделал Шрам. Укол в глаз — раз, укол в сердце — два, горла разрез — три, повалился на пол вампир.

— А он не оживет? — поинтересовалась я, насторожено посмотрев на подёргивающегося кровососа. Он цеплялся за жизнь, дергался, сучил руками, ногами. Вампир, разделанный Кларком, признаков жизни, вообще, не подавал.

— Не оживет, — Шрам растянул свою наглую рожу в злобном широком оскале. — Скорее оживет тот, с которым Кларк расправился. Видишь нож?

— Ну? — нож как нож, на армейский похож. У деда такой в коллекции был.

— Это моё Проявление, — хмыкнул Шрам. — Не сам нож, разумеется, а проклятие на нём. Оно не дает заживлять раны. Получил вампир рану, словил проклятие и всё. Проклятие можно только в церкви снять или ритуалом каким. А кто ж кровососа в церковь понесет. Хитро, а?

— Хитро, — согласилась я с ним. Да, вампиры и церковь плохо сочетались вместе, хотя… Я взглянула на отца Эдуардо, поправляющего воротничок, и решила ничего не говорить.

В прошлый раз поездка на лифте к нужному этажу заняла пять минут. А в этот раз мы потратили почти половину часа. Зато Кларк со Шрамом победили еще одну пару вампиров. Если бы это хоть что-то изменило…

Подземный этаж встретил нас новыми врагами. Сперва в дело вступил отец Эдуардо, отрастив когти и вырастив клыки, а затем пришел и черед Лапласы. Вампиры беспрестанно атаковали нас. Точнее… контратаковали. Ведь это мы пришли к ним, а не они — к нам. Вампирские пары, тройки, четверки и даже пятерки встречались с ножом Шрама, с когтями и клыками Кларка и отца Эдуардо, с тенями Лапласы. Встречались и умирали. Они нападали на нас в коридорах, выпрыгивали из кабинетов, какой-то умелец даже залез в вентиляционный короб, застрял в нём и печально гремел там, пока Кларк не сжалился и не расправился с ним.

Я следовала мудрым советам и никуда не лезла. Да и не до того мне было. Страх. Да, тот самый страх, что возник во мне после убийства Александера, никуда не делся. Он становился всё больше и больше. Мне казалось, что Марго вот-вот появится и… и… и… Я просто не могла представить, что случится, когда она окажется рядом с нами. Но страх от этого становился только сильнее.

И справиться с ним не могли и бравые действия моих союзников. Они легко и непринужденно расправлялись с вампирами, но… меня не покидало ощущение, что бой с Марго будет гораздо сложней, чем ожидалось.

Мы шли по запутанным коридорам, проходили мимо безликих дверей, оставляли за собой голые ровные стены, испачканные кровью. Холодный белый свет с потолка и эхо, раздающееся при каждом шаге, вызывали ощущение нереальности происходящего.

Где-то через час мы добрались к нужной двери с терминалом. Ее также украшали красные таблички «Опасность» и «Не входить». Но в прошлый раз у Александера была карточка от нее, а в этот…

— Я чую, — Кларк подошел к двери, принюхался, — брат здесь.

— Я рада, — отозвалась я. — Теперь бы понять, как нам открыть ее.

— Это просто! — рыкнул Кларк замахнулся и…

Открылась дверь, но не та, которая была нам нужна, а другая — напротив, и в коридор вышла Марго:

— О! — улыбнулась она. — Незваные гости.

Марго бросила довольный взгляд на меня, и на нее… накинулся Кларк. Попытался накинуться. Он прыгнул вперед, замахнулся лапой, чтобы одновременно и приземлиться, и нанести удар когтями. Если бы план Кларка удался, он бы располосовал наглую Джентри. Если бы… Оборотень не долетел. Невидимое нечто ухватило Кларка за руки, за ноги, за голову, за хвост, распластало в воздухе, лишило подвижности. Оборотню позволялось лишь громко рычать. Он и рычал… но рычание ему не сильно помогало.

— Глупо, — улыбка стала зловещей. — Зря вы сюда…

Марго не договорила.

Тени Лапласы взметнулись в воздух и понеслись вперед. Вслед за ними бросился Шрам. Отец Эдуардо ненамного отставал.

Хищно свернула сталь. Нож рассек в воздух. Острие вонзилось в беззащитную плоть. Красное платье не стало для него преградой. Мгновением позже острые вампирские когти разодрали тонкую нежную шею. Черные тени, немного припозднившиеся в пути, врезались в тело Марго и стали рвать его на части. Белоснежный пол забрызгала кровь.

Я хотела закрыть глаза, но продолжала смотреть, как атака Хранителей превращает живого нечеловека в мертвого.

И при этом…

При этом я видела и другую картину. Тени Лапласы с жадностью впивались в тело Шрама и беззвучно разрывали на части. Его нож вспарывал горло отца Эдуардо, а когтистая рука священника пронзила грудь Лапласы и пыталась выдрать сердце.

Я хотела закрыть глаза, но продолжала смотреть, как Хранители убивают друг друга.

Изнутри рвался безумный крик, но не хватало воздуха, в одночасье ставшего плотным, липким, тягучим. Я могла только смотреть, как на весах неизбежности качались две картины сущего. Не качались, замерли в равновесии. И требовался один маленький толчок, чтобы превратить одну из них в реальность. Мир на мгновение замер.

Такое я уже видела. После собеседования. Тогда Лиза Коффин и Джори шли по парку и общались с Александером, хотя на самом деле он стоял рядом со мной, намереваясь сражаться с Кларком. Реальность дрожала. Мои глаза слезились. В висках стучала кровь. Оглушающе билось сердце. Где-то в отдалении слышался нарастающий гул.

Я не успела ничего сделать. Чаши весов дрогнули. И одна картина стала реальностью…

— Кх-а-ак? — выдохнул отец Эдуардо. Свободной рукой он попытался зажать распоротое горло, а вторая рука завершила движение и вырвала из груди Лапласы дымящееся сердце. Священник перевел удивленный взгляд на окровавленную руку, всхлипнул и повалился на пол. Оружие Шрама не давала вампирам восстанавливать полученные раны, не оставляя шансов на нежизнь.

Лапласа пошатнулась. Ее глаза закатились, и дочь Джентри рухнула рядом с вампиром. Одновременно с ней на полу оказался и Шрам. Точнее, тот бесформенный окровавленный куль, в который он превратился после атаки теней.

Покончив со Шрамом тени растаяли в воздухе.

— Вот и всё, — довольно улыбнулась Марго. Целая и невредимая. Она бросила на меня высокомерный взгляд и подошла к зависшему в воздухе Кларку. Он попытался цапнуть ее, дернулся вперед, распахнул пасть, но невидимый поводок дернул его назад, не давая завершить движение.

— У ты какой! — Марго потрепала Кларка по мохнатой щеке. — Не волнуйся, щеночек, ты еще поживешь. Будешь запасным. Если что-нибудь случится с твоим братцем до ритуала, то…

Продолжать очевидную мысль Марго не стала и снова взглянула на меня. Надменно и насмешливо.

А я замерла. Тот страх, что копился во мне всё это время, наконец-то вырвался наружу и полностью завладел сознанием. Он полностью лишил мыслей, действий и желаний. От меня ничего не осталось. Простая оболочка, сверху донизу заполненная липким обезволивающим страхом.