Лед, ветер и пламя

– Может, нам с Фредом ожить? Пойдем «под знамена» Лонгботтома. Все выведаем, а потом тихонько слиняем, - предложил Джордж.

– Идея, конечно, шикарная. Но долго быть на виду очень опасно. Надо бы его сильно разжалобить, прямо-таки огорошить шокирующими подробностями. Тогда он расскажет и без этого, - задумчиво проговорил Люциус.

– Есть еще идея, - подхватила эстафету Гермиона.
– Могу «ожить» я. Явлюсь, прикинусь свихнувшейся с горя, стану биться в истерике. Выведаю все за час, да и побреду куда-нибудь.

– Это мне нравится больше, - одобрил мужчина.
– Только сделаем вот как: ты придешь не одна, а со своей престарелой бабушкой, будешь плакать, биться головой об стенку, стенать. Невилл предложит пожить у него. Но она возразит, так как, являясь старой глупой маглой, испугается такого «грозного мага». Ему придется уступить и отпустить вас с миром. Надеюсь, это сработает.

– Как понимаю, ты собираешься выступить в роли бабушки?
– хмуро осведомился Драко, которому было страшно отпускать отца к Лонгботтому.

– Я не могу доверить эту роль никому, мой мальчик. Там наверняка защита, а у вас не тот уровень. Гарри, может, и справится, но лучше уж я.

– Жаль, что нельзя всем скопом, - покачал головой Поттер, тоже не слишком обрадованный таким поворотом.
– Но ты же обещаешь быть осторожным?

– Разумеется, мой мальчик, - пообещал Люциус и решил разбить их мрачное настроение довольно двусмысленной шуткой, понятной только им: - Я же хочу дожить до внуков.

Гарри смутился, вспоминая, как расспрашивал его когда-то о наследниках в союзе, подобном тому, в котором теперь был с Драко. Вместе с ним покраснела Гермоиона, принявшая слова мужчины на свой счет.

* * *

Невилл сидел, удобно развалившись в кресле, и думал о приближающемся дне рождения Годрика Гриффиндора. Он ни на миг не сомневался в успехе предстоящего мероприятия. Это когда-то он был увальнем, тюфяком и тихоней, но, получив наследие древнего мага, изменился до неузнаваемости.

По ночам Лонгботтому очень часто снился его знаменитый предок. Годрик был прямолинеен и бесстрашен до глупости (как писали некоторые недоброжелатели), уверенно пользовался мечом и не слишком любил палочку.

Невилл завидовал своему предку и старался стать во всем похожим на него. Для этого он ежедневно делал силовую гимнастику, закалялся и научился владеть мечом, которого по началу побаивался. К концу августа его мышцы окрепли, плечи раздались, и он стал специалистом по применению холодного оружия. Правда, сражаться было особо не с кем.

После интервью и бума, устроенного журналистами вокруг его персоны, Невилл пытался вытребовать у МакГонагалл меч Гриффиндора. Но суровая директорша Хогвартса отнеслась к этой идее резко отрицательно.

– Как вы не понимаете, он нужен мне!
– эмоционально воскликнул Лонгботтом, когда она не вняла его увещеваниям.
– Мне предстоит сражение с Упивающимися смертью.

– Многих вы уже уложили с помощью магии? Или она перестала действовать на них?
– насмешливо поинтересовалась МакГонагалл.

– Они бояться сойтись со мной в магическом поединке, зная, что я наследник Гриффиндора.

– Когда это вы успели выяснить? Насколько я слышала, в последнее время вы не вылезаете из дома, окруженного отрядом Авроров.

– Просто у меня нет времени разыскивать трусливых Псов.

– Помнится, вы ставили в вину Гарри, что он бездействует, не убивает их пачками, а сами…

– Вы не понимаете! Я готовлюсь, а он просто прячется.

– Да ну?.. У вас есть доказательства?

Невилл разозлился из-за неверия МакГонагалл в его Избранность и заорал:

– Подождите немного, и вы убедитесь, насколько были неправы! Я уничтожу последний крестраж Волдеморта, а потом его самого! Я не трус, в отличие от Гарри Поттера!

Некоторое время женщина смотрела на него изучающее и даже с каким-то сожалением во взгляде. Затем грустно спросила:

– Мне интересно, вы пробовали обуздать Годрика в себе?

– Зачем?
– удивился Невилл.
– Я пестую его и лелею. Отдайте меч!

– Меч Гриффиндора давно принадлежит школе, и я не отдам его зарвавшемуся юнцу!
– отрезала МакГонагалл и спокойней добавила: - К тому же, я верю в Поттера, а не в выскочку с древним, зазнавшимся магом, который командует им. Вы даже не осознаете, что его восприятие мира для вас просто дым, который пройдет через год или два, и вам станет стыдно. Если бы вы боролись с тенью древнего мага, вы бы не вели себя, как осел.

После этого она выставила Невилла за дверь, верней вышвырнула, используя силы Хогвартса. Он до сих пор злился на нее…

* * *

В дверь кабинета постучали, возвращая Невилла в реальность. «Авроры?
– недоуменно подумал он.
– Что им надо?» Надо сказать, что охранники обычно не стремились общаться с ним, побаиваясь или презирая, в зависимости от личности дежурного. Поэтому стук удивил Невилла, но так как кроме них в особняке никто не бывал, то открыл.

На пороге стояла Гермиона Грейнджер, глаза которой горели безумием, волосы свалялись, а вместо обычной мантии надето какое-то рваное и обгорелое рубище.

– Гермиона, ты ли это?
– не поверил он.

Она не обратила на его слова внимания, а оттолкнула с дороги и бесцеремонно прошла вглубь комнаты. Однако далеко уйти ей не дали. За ее широкое одеяние моментально вцепилась сухонькая рука пришедшей с ней невысокой старушки, судя по одеянию маглы, которая оглядывалась по сторонам с откровенным испугом и крестилась другой рукой.

– Пусти! Мне надо!
– прикрикнула на нее девушка, и старушка отпустила.

– Гермиона, как ты прошла ко мне? У меня охрана, магическая защита, сигнализация, - опомнился Невилл.

– Не заметила, - презрительно фыркнув, ответила девушка.
– Я на минутку. Скажи, есть надежда, что ты прорвешься к часам? Есть ли там вход?

Он обалдел от ее наглости и невозмутимости. «Как была невыносимой зазнайкой, считающей себя самой умной и непогрешимой, так и осталась. Но я-то изменился. Уже не тот тюфяк и размазня. Не позволю ей командовать!» - сердито подумал Невилл и собрался выдать гневную тираду в адрес незваной гостьи, но вдруг в глазах Грейнджер мелькнуло безумие, и она бессвязно забормотала: