Лед. Чистильщик

– Если не решим проблему самостоятельно, меня отправят куда-нибудь за Полярный круг белых медведей караулить, и это еще будет не самым плохим вариантом. А для тебя, как только сообщим о случившемся наверх, все закончится. Вне зависимости от исхода. После такой подставы прошлые заслуги никто в расчет принимать не станет, учти.

– Это как раз ясно, – выдернул я руку. – Сообщите, когда планируете?

– За двадцать четыре часа до расчетного времени катаклизма.

– Блин! Я ведь не думал даже…

– А стоило бы. Думать не так вредно, как об этом бытует мнение…

– Да не хотел я!

– Неважно, чего ты хотел, важно, чего ты добился, – поморщился Шептало. – Все, дуй к Виталию, уничтожите «пузырь» на Гвардейцев. Он ведь самый ближний?

– Да, – подтвердил я. – Вы сумку мою прибрали, кстати?

– Карабин в оружейную комнату сдали, – ответил Владимир Николаевич и сунул мне мобильник. – Держи, в кустах нашли.

– Спасибо. Мне бы еще дробовик не помешал..

– Виталий выдаст, – пообещал куратор, а когда я уже вышел в коридор, окликнул: – Лед…

– Да?

– Очень тебя прошу – не создавай новых проблем.

Я ничего не ответил и зашагал к лестнице. Спустился на первый этаж, вышел во двор, там – двое крепких парней. Стоят, пялятся, будто конвоиры на арестанта.

Или так оно и есть?

Появившийся на крыльце спецблока Виталий на меня даже не взглянул. Молча сунул спортивную сумку одному из охранников и уселся в машину. Подчиненные Грачева подошли и предупредили:

– Мы с вами.

– В курсе, – кивнул я и залез на заднее сиденье.

Парень с сумкой устроился рядом, его напарник занял место впереди, и я попросил:

– Виталий, давай к педучилищу на Гвардейцев.

Водитель повернул ключ в замке зажигания, и сразу включилось радио.

– «…ород опять трясет! – заявил диктор. – Сегодняшним утром жители центральных районов города вновь ощутили подземные толчки, однако военные продолжают настаивать, что утилизация боеприпасов не имеет к этому никакого отношения. Природу случившегося, установят эксперты, но происшествие уже привело к человеческим жертвам. В настоящее время полиция расследует сообщение о том, что во время землетрясения с крыши одного из домов в центре города сорвался молодой человек, который упал на припаркованный под окнами автомобиль и от полученных ранений скончался на месте…»

Виталий зло матернулся, переключил приемник на другую волну, и автомобиль тронулся в путь под шлягеры восьмидесятых.

Как ни странно, веселенькие мелодии сейчас нисколько не раздражали, но и улучшить настроение не могли. Внутри у меня все так и дрожало, в груди словно смерзся ледяной комок, а когда внедорожник заехал на парковку торгового комплекса «Фестиваль», нервы звенели почище перетянутой гитарной струны.

Виталий заглушил двигатель, мы выбрались из машины, и я сразу попытался избавиться от сопровождающих:

– Дальше сам справлюсь.

– У нас приказ, – отрезал парень с сумкой.

– Ну идемте тогда, раз приказ… – вздохнул я, закинул в рот второй уже за сегодня шарик «Магистра» и отправился к педучилищу; Виталий с охранниками потащились следом.

Ну, чисто расстрельная процессия…

Когда обогнули здание, я убедился, что калитка в кустах никуда не делась, и предупредил остальных:

– Ближе не подходите.

После забрал спортивную сумку и, опустившись на корточки, вжикнул молнией замка. Обрез, картонная коробка, чемоданчик бласт-бомбы – все на месте. Зарядив дробовик серебряной картечью, я рассовал остальные патроны по карманам, натянул перчатки и глубоко вздохнул, будто готовясь к прыжку в ледяную воду.

Но толку-то? Перед смертью не надышишься.

И, рывком распахнув обледеневшую калитку, я шагнул на ту сторону. А там – словно в бурлящем море очутился. Хлесткий порыв ветра мотнул в одну сторону, бросил в другую, завертел вокруг хоровод снежинок. Колючие белые крупинки запорошили глаза, набились под футболку, моментально вытянули из-под одежды все тепло.

Не понял: здесь же раньше лето было?!

Но раньше – не теперь. Теперь очертания предметов расплывались и колебались, водная гладь карьера странно изгибалась, деревья двоились, и вокруг них подобно стае рассерженных ворон метались обрывки непроглядно-черных теней.

О, эти по мою душу…

Почуявшие чужое присутствие твари взвились ввысь и скрылись в снежной пелене, а миг спустя разъяренными гарпиями стремительно рухнули с неба.

Хрена! Я вскинул дробовик и, быстро передергивая цевье, выстрелил три раза подряд. Серебряная картечь ослепительными росчерками пронзила вьюгу, попавшие под удар тени развеялись, остальные заложили крутой вираж и разлетелись в разные стороны.

Не суйтесь!

Перезарядив обрез, я раздавил колбочку и черным порошком прочертил по снегу вокруг себя защитный круг, но особо легче после этого не стало. Зубы по-прежнему выбивали дробь, а татуировки на правом предплечье прожигали плоть своим черным пламенем до самых костей.

Надо убираться отсюда, пока не загнулся!

Надо – да, но сначала дело.

Дрожащими пальцами я выставил таймер бласт-бомбы на десять минут и зашвырнул чемоданчик как можно дальше. Собравшись с духом, шагнул к едва различимому в снежной пелене забору и неожиданно понял, что в отличие от прошлого раза магическая буря хоть и швыряет из стороны в сторону, но скорее подталкивает в спину, нежели пытается задержать.

Вот уже калитка, вот она…

Судорожно дернувшись, я вывалился в реальный мир и поспешно откатился в сторону. Пока откашливался и отряхивался от снега, один из охранников спрятал обрез в сумку и потребовал вернуть патроны.

– Валим отсюда, – отмахнулся я и поспешил прочь. Пусть ломота и начала постепенно отпускать, а татуировки больше не жгли каленым железом, но находиться рядом с призрачной дырой, из которой сочилась магическая энергия, было просто невмоготу.

– Все сделал? – нагнал меня парень с сумкой.

– Да. Через десять минут рванет.

Мы вышли за ограду, я избавился от патронов и остановился рядом с Виталием, который вытащил из кармана пачку сигарет и закурил.

– Слушай, ничего личного, просто так получилось…

Водитель затянулся, сплюнул под ноги и вполне ожидаемо заявил:

– Сука ты, Лед, вот ты кто…

– А сам? – спросил я, легонько прикоснувшись к распухшему носу. – Я-то тебя вполсилы приложил…

– Да ну? – Виталий выкинул недокуренную сигарету в урну и достал мобильник. – А на моем месте если бы оказался?

– Человеку со столь тонкой душевной организацией от таких экспериментов лучше воздержаться.

– Вот я и говорю… – Парень не закончил фразу и поднес телефон к уху. – Готовность пять минут.