Леденящая жажда

— Пешком надо уходить. Через лес, не по дороге. До вечера посидим и пойдем.

— Хорошо.

— Давай покажи, что ты там наснимал.

Молодой вынул из чехла маленькую видеокамеру и включил воспроизведение. Экранчик видеокамеры помигал голубым светом и вдруг погас.

— Батарейка кончилась, сейчас шнур подсоединю — будет от сети работать.

Молодой засуетился, подсоединяя шнур. Пожилой с ненавистью смотрел на него.

— Все, готово, смотри.

Девушка простоватой внешности безвольно сползла вниз по стене. Не шевелится. Последний взгляд странный, как будто не она смотрит, а какой-то другой человек, который знает… Что-то такое, чего другим не понять.

На экране в основном умирали люди. Смерть, смерть и смерть. Милицейские машины. Много милиции. Иногда мелькали кареты «скорой помощи» и врачи.

— Достаточно, и так в штаны наложат, — тихо буркнул пожилой — сухо, отрывисто.

— А как я это снял, знаешь?

— Ты цену себе не набивай. Я б сам все сделал, если б знал, как эта штука работает.

— Ага, ты только и знаешь людей из автомата косить!

— Могу и без автомата… — Рука пожилого угрожающе потянулась к ножу.

— Не заводись! Нам еще отсюда выбираться.

— Выйдем. Подозревают что-то?

— Наверное… Ничего конкретного. Нас точно не ищут. Можем тут хоть неделю прокантоваться. Давай уйдем, когда все успокоится.

— Ты осел! У нас воды осталось максимум на сутки.

Старый кивнул в угол, где стояли две большие бутылки минералки без газа.

Мелькание на экране прекратилось. Последний кадр — женщина на носилках, близко-близко, лицо дрожит, губы синие, смотрит прямо в камеру и исчезает. Унесли.

— В больницах мест не хватает, некоторых прямо в морг несут. Всякие кафе, рестораны позакрывались, продуктовые магазины — тоже. По городу пустили санитарный контроль. Ездят по квартирам, забирают, если что не так. В больнице военные появились. По-моему, МЧС.

— Если начнется — сюда тоже нагрянут, между прочим. Нет, дальше ждать нельзя. Главное — пленку передать. Никто не видел, как ты снимал?

— Я не дурак, в открытую с камерой не разгуливал…

— Журналистов видел много?

— Ни одного, — Молодой похлопал по камере. — Только я. Когда увидят, будет взрыв, это точно. Так рванет, что не забудут никогда. Все передохнут, а нас никогда не найдут! — зашелся в крике молодой.

— Что случилось? — насторожился вдруг от этих слов старый.

— Ничего… Нет. Никаких проблем! — замотал головой молодой.

Старик прищурился.

— Что случилось?

— Ничего, я же говорю…

Старик все так же смотрел на молодого в упор.

— Я слушаю.

— Правда, ничего… Ну так, мне показалось, может.

— Говори!

— Ну я был около городской больницы, центральной… Вышла медсестра или санитарка. Я к ней подошел. Не помню, что спросил. Вроде придумал какого-то родственника.

— Ну!

— В общем, она смотрела на меня как дурная. И все, я сразу ушел.

— И что?

— Когда уже возвращался, встретил ее на соседней улице, здесь рядом.

— Она тебя узнала?

— Кажется, да. Я стал плутать вокруг дома, следы заметать. На всякий случай. Вдруг оборачиваюсь и вижу — за мной идет. С ума сошла.

— Так вот почему нас ждали на дороге! Они нас ждали! Ты понял, идиот! Это ты виноват! — вскочил старик и выглянул в окно.

— Надо было пристрелить ее на всякий случай…

— Дурак, ты что, по городу со стволом ходишь?! — заорал старик.

— А что?

— А если б тебя обыскали?! Ты же «лицо кавказской национальности»)

— Да им не до этого!

— Идиот! Последний раз с тобой связался! — закричал старик. — Ты все провалил! Не они — это мы с тобой сдохнем! Но ты первый! Я тебя сам убью! — В руке его блеснуло лезвие. Сквозь черную бороду — оскал зубов. Он двинулся на молодого.

И замер.

Во дворе послышался шум машины.

— Ну все, нашли! Это ты, сволочь, хвост привел! — прошипел старший.

— Я нет! Я никого не привел, — лепетал молодой, губы его дрожали.

Старик осторожно выглянул в окно. Приехала не милиция — «скорая помощь».

— Шайтан! — прошептал он.

— Я не виноват, я не виноват! — Молодой достал пистолет, метнулся к двери. — Они по следам «газика» нас могли вычислить…

— «Газик» мы бросили за городом. Как они догадались?!

Из машины вышли двое в медицинской форме.

— Спрячься, — приказал бородатый. Молодой нырнул за ящики.

В дверь ангара постучали.

— Есть кто? — послышался голос.

— Да нет тут никого, — сказал другой.

— Сказали, тут люди работают. — И снова стук.

— Нету, пошли.

— Ага, а если они того?

— Так мы не похоронная команда.

— Я имел в виду — больные, помощь нужна. — И снова стук.

— А ты можешь помочь? — спросил второй.

— Нет, так оставлю помирать! — И говоривший загремел в дверь изо всей силы. — Надо ломать.

Бородатый подошел к двери.

— В чем дело? — спросил он «сонным» голосом.

— Во! Видишь… Мы из санэпидстанции. Откройте, пожалуйста.

— У нас все нормально.

— Ну и слава богу. Больных нет?

— Нет. Все здоровы.

— Хорошо. Если почувствуете недомогание — сразу в больницу, хорошо?

— Обязательно.

Через замочную скважину бородатый увидел, как медики возвращаются к машине. Он только было вздохнул облегченно, как молодой сзади оттолкнул его, распахнул дверь — и последовала череда автоматных выстрелов. А потом еще. И ещё…

— Ты что?! — заорал на него бородатый, но было уже поздно.

Медики упали. Одному пуля попала в спину, другому в голову.

Бородатый не успел схватить молодого, тот выбежал на улицу, к машине.

Но водитель, опешивший только на мгновение, нажал на газ — и «скорая» рванула прямо на бежавшего.

Тот успел отскочить и дважды выстрелил в лобовое стекло.

«Уазик» проехал по инерции несколько метров и ткнулся бампером в стену ангара.

— Идиот! — закричал бородатый. — Что ты наделал?! Они уже уходили!

Но молодой его не слушал, он открыл дверь санитарного «уазика» и ввалился внутрь. Бородатый мгновенно последовал за ним и резко оттолкнул.