Леденящий ужас

– Вы не можете утверждать, что ребенка убили на территории Пансиона, – глухо возразила Стефания, не слыша собственного голоса. – И вы не знаете, кто убийца.

– Могилу нашли на территории английского сада.

– В то время он не входил в состав садов, принадлежавших Пансиону.

– Не входил, но забор проходит дальше. Значит, это территория Пансиона.

Стефания откинулась на спинку кресла, посмотрела на Ната. Его массивная фигура, казалось, занимала почти все свободное пространство ее крошечного кабинета.

– Поправьте меня, если я не права. Никаких иных доказательств, что убийство совершено на земле, принадлежащей Пансиону, кроме того, что могила расположена до забора, у вас нет.

– Мисс Бойд...

– Можете называть меня Стефанией, – сухо произнесла она. – Насколько я понимаю, нам с вами предстоит часто встречаться. Во всяком случае, в ближайшие дни.

– Боюсь, что так, Стефания. – Нат грустно кивнул. – Я бы рад сообщить матери Джереми Гранта, что ее сын просто пропал, но не могу. Мы имеем дело с явным убийством. – Он помолчал, затем прибавил: – Меня зовут Нат.

Она рассеянно кивнула:

– Ну и как же вы собираетесь расследовать убийство десятилетней давности? Конечно, у нас есть люди, которые работали и тогда, но где вы возьмете улики и вещественные доказательства? Как можно что-нибудь найти по прошествии стольких лет?

Нат не стал говорит, что у него есть два помощника – агент ФБР, увлеченный раскрытием преступления аж двадцатипятилетней давности, и молодая женщина с травмированной психикой, вероятно экстрасенс, которую, была б его воля, он поместил бы под наблюдение врачей. Он сказал иначе:

– Будем стараться, мисс Стефания. Пока мне ясно одно – расследование необходимо вести без лишнего шума. Попробуем сделать так, чтобы ничего за пределы Пансиона не вышло. Служащих ваших, конечно, придется допросить. Думаю, не стоит возить их в полицейских машинах в город и обратно. А вы как считаете?

– По-моему, вы мне угрожаете, Нат.

Он удивленно приподнял брови:

– Даже и не думаю. Я вам скажу больше – хотя я уверен, что преступление совершено на территории Пансиона, мне никто не разрешит потребовать у вас помещение для проведения допросов.

– Я тоже так думаю. Полагаю, учитывая давность совершения убийства, судья вам не разрешит давить на нас.

– Верно. Но ни один судья в стране, – продолжал Нат приятным голосом, – и не подумает заставит меня прекратить расследование. Не забывайте – дело касается убийства ребенка. Иначе говоря, у нас с вами, Стефания, выбор небольшой. Либо я приезжаю сюда в полицейской машине, предъявляю ордер и забираю ваших работников одного за другим, либо вы выделяете нам здесь помещение и мы тихо и незаметно ведем расследование.

Оба варианта Стефании не нравились. Вместе с тем она прекрасно понимала, что с каким-то из них ей придется согласиться. Она машинально взяла со стола свою шляпку с крупными вышитыми буквами «Директор», быстро отложила ее и снова спросила:

– Вы абсолютно уверены, что мальчик был убит здесь?

Нат помолчал, затем снова заговорил, еще печальнее:

– Видите ли, Стефания, все обстоит куда хуже. У нас есть информация, что двадцать пять лет назад на территории Пансиона была убита маленькая девочка. Предположительно могут быть и другие жертвы.

– Господи помилуй, – прошептала Стефания.

– Вижу, при приеме на работу вам ничего об этом не сказали, – сухо заметил капитан.

– Мы не обсуждали историю Пансиона. Вообще в нее не вдавались. Двадцать пять лет назад? И вы думаете, оба убийства как-то связаны между собой? Ведь их разделяют пятнадцать лет!

Нат вздохнул:

– И тем не менее между ними может быть связь. Хотя мне не известны серийные убийцы, действовавшие со столь длительными перерывами.

– Что? Вы сказали – серийный убийца? – Директор была потрясена.

– Это одна из версий, но и ее следует проверить.

Стефания покачала головой.

– Представляю, как взовьются репортеры. Они сделают из нас героев дня. Пансион с первых страниц газет сходить не будет. – На ее лице появилось страдальческое выражение. – Извините, это звучит бессердечно, особенно когда речь идет о погибших детях... но если мальчика, как вы говорите, убили десять лет назад и с тех пор здесь ничего подобного не случалось, значит...

Нату очень не хотелось вступать в дискуссию со Стефанией, поэтому, перебив ее, он сухо произнес:

– За последние двадцать пять лет на территории Пансиона зафиксированы три детские смерти в результате болезней, один ребенок предположительно убежал от родителей, двое погибли якобы в результате несчастных случаев, а двое, считая найденного нами сегодня, были, вне всякого сомнения, убиты. Кроме того, еще двое детей бесследно исчезли.

Я не говорю уже о двух взрослых постояльцах, которые тоже исчезли.

Сообщение Ната ошеломило Стефанию. С минуту она молча смотрела на него.

– И все случаи имели место после гибели этого мальчика?

– Да, – кивнул Нат, припоминая факты, о которых в свое время говорил ему Квентин. – Один ребенок исчез девять лет назад, двое умерли от болезней восемь и шесть лет назад, а от родителей один ребенок убежал семь лет назад, – медленно произнес он.

– Умерли в результате болезней, вы сказали? Наверное, их брать в расчет не нужно. Ну, вы понимаете, о чем я...

– Понимаю, но мы будем брать их в расчет. Причиной смерти, судя по медицинским заключениям, явилась какая-то странная лихорадка. Тогда полицейского расследования не проводилось.

– Ну разумеется, – с надеждой сказала Стефания. – Смерть произошла по естественным причинам.

– Увы, не вполне естественным, – возразил Нат. – Как мне сказали, лихорадку вызывают некоторые яды. – Капитан надеялся, что Стефания не догадается спросить его, кто ему такое сказал.

Директор была слишком расстроена, чтобы уточнять ответы. Она оперлась локтями о стол, придавив папку с бумагами, потерла ладонями лицо и прошептала:

– Проклятие...

Нат смотрел на Стефанию не просто с сочувствием, но с симпатией. Перед ним сидела очень привлекательная блондинка, а Нат всегда питал к ним некоторую слабость. Особенно к тем, чья женственность была столь ярка. Тщедушных созданий наподобие тех, что заполонили страницы модных журналов, он не любил. К тому же у Стефании не было обручального кольца. Как только капитан это подметил, сразу же вспомнил печальный финал своего первого брака. С тех пор он вел холостяцкую жизнь. Постепенно она ему понравилась.