Леди, берегитесь!

Герцогиня воскликнула неодобрительно:

– Такая жалость! Мы с Марией вот сидели и думали, что бы такое сделать для дорогого Дариена. Люди ведь такие жестокие! Хочешь кусочек лимонного кекса, дорогая? Повар сегодня просто превзошел себя.

– Он может быть самым настоящим Кейвом, – решила предостеречь мать Тея, протянув руку за кексом.

– О нет! Те были испорченными и эгоистами до мозга костей. Старый лорд Дариен никогда и пальцем бы не пошевелил, чтобы кому-нибудь помочь. Вообще никакого сходства, уверяю тебя.

– Он был мрачным, – сказала Мария.

– Мерзкий виконт не был мрачным, – отмахнулась герцогиня.

– Да, но чокнутый Маркус был. Из-за этого возникло так много сложностей прошлой ночью. Если бы Дариен внешне напоминал отца, то никогда не вызвал бы такой тревоги.

– Но он совсем не похож на Маркуса, – возразила герцогиня. – Тот был жирным монстром.

– Он не был таким в юности, до того как подхватил сифилис.

– Мария! – встревожилась герцогиня, метнув взгляд на дочь.

– Я знаю, что такое сифилис, мама, – сказала Тея.

– О, дорогая! – Герцогиня взяла еще один бисквит.

– Откуда у них черные глаза и волосы? – Тея понимала, что не должна выказывать излишнего любопытства, поэтому произнесла это как можно равнодушнее.

– Это у них от матери-итальянки, – объяснила герцогиня. – Она была оперной певицей или балериной. Магдалена как-то там, кажется.

Тея понимала, что между артистками и проститутками существовала разница.

– Ее принимали в обществе?

– О нет.

– Значит, балерина.

– Не понимаю, откуда вы, молодежь, узнаете о таких вещах, – выразила свое неудовольствие герцогиня, но потом добавила: – Полагаю, мы имеем тот же источник информации. Однако леди Дариен все же была певицей. Замужество за мерзким виконтом вывело ее за все рамки, к тому же она была иностранкой. Некоторые удивлялись, почему она вышла за него. Виконт никогда не считался красавцем и никогда не был своим в пристойных компаниях. Верите или нет, но его брат был и того хуже. Ричарду Кейву пришлось бежать из страны. Жульничал в карты, а потом убил кого-то: одного из таких же, как он, – в каком-то темном переулке. Мне кажется, он сбежал как раз во время Французской революции и закончил на гильотине, к чему можно отнестись как к божественной справедливости.

– А предыдущего виконта называли дьяволом, – заметила Мария. – Это ведь по-настоящему грустная сага, через которую не так-то легко переступить, в особенности история с Мэри Уилмот, которая камнем висит на шее Дариена.

– Тогда мы должны перерезать эту веревку, чтобы освободить его, – заявила герцогиня. – Как в идиотской поэме, которую называют «Опиум».

Она замолчала, а Тея знала, что мать сейчас думает не о поэме Кольриджа «Обледенение старого моряка», а о Дари. Наступила вторая половина дня. Они еще не успели доехать до Брайдсуэлла, но брат уже мог страдать от ломки. Самое худшее в этом случае – галлюцинации, как уже бывало раньше.

Герцогиня тряхнула головой.

– Я уверена, что Дариен прекрасный человек. Его достижения на поле боя достойны восхищения.

Мария закашлялась.

– И что это значит? – потребовала ответа герцогиня.

– Надо заглянуть в лицо фактам, Сара. Он был лихим, отважным и очень успешным, но теперь совсем не образец для подражания в отличие от Вана. Когда Веллингтон назвал его Бешеным Псом, это было не вполне похвалой.

– Он сделал для нас доброе дело, Мария, и мы должны ответить ему тем же. Полагаю, вы с Вандейменом поможете нам?

– Конечно. Только нужно быть очень осторожными.

Герцогиня вновь наполнила чашки.

– Надеюсь, что поддержка таких семей, как наши, приведет к успеху.

– Ты ни в чем не сомневаешься, Сара, а вот я – глупая женщина, которая находится во власти дикого, но красивого молодого мужчины. – Она сказала это без прикрас, но весело, и это была правда.

Тея положила в чашку сахар.

– «Балбесы» тоже помогут. Я навестила сегодня Делани, и Николас пообещал.

– Хорошая новость, – отметила герцогиня, но тут же слегка нахмурилась. – К чему такая спешка с визитом?

– Это из-за того, о чем меня предупредила Мара. Она заметила враждебность между Дари и Дариеном, а Дари признался, что у них была ссора в Харроу.

– Дариен поссорился с Дари? – удивилась Мария. – Это подвиг.

Тея связала то, что услышала, с тем, как мать нахмурилась.

– Это был не очень хороший поступок со стороны Дари, и он должен исправить ошибки молодости. Например, пригласить бедного мальчика в Лонг-Чарт на лето.

Представив это себе, Тея встревожилась.

– Как бы там ни было, – продолжила мать, – если «балбесы» на нашей стороне, можно не сомневаться в успехе. Они сумеют завербовать совершенно разных леди и джентльменов: спортсменов, политиков, дипломатов, покровителей искусств и наук… – так что никто не сможет обнаружить никакой предвзятости.

– О «балбесах» не так широко знают? – удивилась Тея.

– Не в этом смысле. То, что была такая группа школьников, – да. То, что они до сих пор тесно связаны, – нет. Кроме того, существуют еще и связи такие, как между Сент-Рейвеном, Вандейменом и Хокинвиллом.

– Умно! – одобрила Мария. – Это будет выглядеть со стороны как само собой сложившееся благоприятное мнение. А Ван говорит, что его поддержат и многие военные.

Тее пришлось их предостеречь:

– Но что, если у лорда Дариена имеется скрытый мотив? Какое-нибудь недоброе намерение?

– Из-за детской ссоры? – скептически уточнила мать.

– Обиду можно испытывать долгие годы.

– Только не все десять лет войны, – возразила герцогиня. – Что мы узнали такого, что бесчестит Дариена? Не о его семье, а о нем самом?

«Набрасывается на женщин в темных уголках?» – предположила Тея.

– То, что он – Бешеный Пес? – в унисон ее мыслям сказала Мария.

– Дариен не проявлял признаков ненормальности или агрессии.

Тея пристально посмотрела на мать.

– Ты хоть знакома с виконтом?

– Разумеется, дорогая. Разве я могла не разыскать нашего спасителя? Признаюсь, перехватила его у дверей, поплакалась на плече, поблагодарила. Он хорош собой, – заметила герцогиня, взяв кусочек засахаренного имбиря. – На свой лад, конечно. Но эти черные глаза, эта энергия! Просто сбивают с ног!

Она облизнула губы, и пусть всего лишь для того, чтобы избавиться от сахарной крошки, Тее вдруг захотелось прочесть матери резкую мораль насчет того, что необходимо проявлять мудрость и соблюдать внешние приличия.