Леди полночь

Лучший друг навсегда. Когда умерли родители Эммы, она стремилась остаться с Блэкторнами. Отчасти потому, что потеряла все дорогое ее сердцу, и мысль о начале с чистого листа не давала ей покоя, а отчасти от того, что пребывание здесь, в Лос-Анджелесе, благоприятно влияло на расследование о смерти ее родителей. Для кого-то, возможно, оказалось бы большой неловкостью быть единственным Карстаирсом в доме Блэкторнов, но благодаря Джулсу, Эмма никогда не чувствовала себя лишней среди них.

Парабатаи - больше, чем дружба, больше, чем семья; это связь, яростно соединявшая вас вместе, которую каждый Сумеречных Охотник признавал и уважал, как признают и уважают связь между мужем и женой. Никто и ничто не смеет разделить парабатаев. Никто не смог бы даже попробовать: парабатаи наиболее сильны вместе. Они боролись так, будто читали мысли друг друга. Единственная руна, данная Вам вашим парабатаем, была сильнее, чем десять рун, данных вам кем-то другим. Всё чаще прах парабатаев хоронили вместе в могиле, чтобы они не были разделены даже после смерти.

Не у всех был парабатай: они были редкостью. Это было непрерывное, связывающее обязательство. Вы клялись быть с другим человеком бок о бок, клялись всегда защищать их, идти, куда они пошли, считать их семью Вашей семьей. Слова их клятвы были древнейшими библейскими изречениями: «куда ты пойдешь, туда пойду и я; твой народ будет моим народом; там, где умрешь ты, я умру, и там меня похоронят».

Если бы на мирском английском языке можно было бы дать этому определение, то Эмма бы выбрала «родственную душу». Платоническая родственная душа. Ты не можешь состоять в романтических отношениях со своим парабатаем. Как и многое другое, - это нарушение закона. Эмма никогда не понимала - почему? Не было никакого смысла в том, чтобы отправлять в изгнание брата и сестру Джулина, Марка и Хелен, лишь из-за того, что их мать была фейри, но ничто не помешало Конклаву сделать это после создания Холодного Мира.

Эмма встала, сдвинув стило на оружейном поясе.

– Ну, Блэкторны возвращаются послезавтра. Тогда ты и встретишься с Джулианом.
– Она подошла обратно к краю крыши и на этот раз услышала шарканье ботинок по плитке и это означало, что Кристина стояла позади нее.
– Ты видишь хоть что-нибудь?

– Похоже, ничего не происходит.
– Кристина пожала плечами. – Может, это и вправду обычная вечеринка.

– Рук был так уверен, - пробормотала Эмма.

– Не Диана ли запрещает тебе ходить к нему?

– Может быть она и запретила мне видеться, - призналась Эмма.
– Может и называла его "преступником", чьи криминальные действия должны поражать меня до глубины души, но она ведь не сказала, что я не могу ходить на Теневой рынок.

– Поскольку все уже знают, что Охотники не должны ходить на Теневой рынок.

Эмма проигнорировала это.
– И если, скажем, я случайно столкнусь с Руком на Теневом рынке, и он невзначай поделится какой-то информацией во время нашего диалога, ну, а я не специально оброню свои деньги, ну кто назовет это "деловой сделкой", а? Всего лишь два друга, один не умеет следить за своим языком, а второй - за деньгами…

– Это не в духе Закона, Эмма, помнишь? Закон суров, но это — Закон.

– Я думаю, скорее «Закон раздражает, но его всегда можно обойти».

– Это не девиз. И Диана убьет тебя за такие слова.

– Если мы ничего не будем предпринимать, то не будет и она. Результат оправдывает средства. И если ничего не произойдет, она никогда не узнает об этом, верно?
– Кристина ничего не сказала.

– Верно...?
– повторила Эмма.

Кристина сделала вдох.

– Видишь?
– спросила она, указывая пальцем.

Эмма вгляделась. Она увидела высокого красивого человека с гладкими волосами и бледной кожей, перемещающегося сквозь толпу в своей прекрасно выкроенной одежде. Когда он шел, мужчины и женщины поворачивались, чтобы посмотреть ему вслед. Они были очарованы им.

– На нём Маскировка, - сказала Кристина. Эмма изогнула бровь.

Маскировка — иллюзорная магия, обычно используемая Сумеречными Охотниками, чтобы скрыть себя от глаз примитивных. Они также имели доступ к знакам, имеющим такой же эффект, хотя Нефилимы не считали это магией. Магия — дело колдуна; Руны - подарок от Ангела.

– Вопрос заключается в следующем: вампир или фейри?

Эмма сомневалась. Мужчина направился к молодой женщине на высоких каблуках, держащей бокал шампанского в руке. Когда он заговорил с ней, ее лицо стало пустым и безэмоциональным. Она утвердительно кивнула, потянулась к своему золотому ожерелью и расстегнула его. А затем бросила его в протянутую руку. Когда мужчина убрал украшение в карман, на ее лице промелькнула улыбка.

– Фейри, - ответила Эмма, потянувшись за своим оружием.

Фейри все усложняли. Согласно Закону Холодного мира, несовершеннолетний охотник не должен иметь ничего общего с фейри. Фейри была запретная, проклятая и запрещенная раса Нижнего Мира, начиная с Законов Холодного Мира, который отобрал их права, их армии и их имущество. Их древние земли больше не принадлежали им, поэтому обитатели нижнего мира бились за право претендовать на них. Унять эти стычки было одной из основных задач института Лос-Анджелеса. Но это были заботы старших охотников. Возраст Эммы не позволял ей вступать в непосредственный контакт с фейри.

Но это только в теории. Ведь Закон хоть и раздражает, но его всегда можно обойти. Эмма вытащила маленький мешок ткани, из второго мешочка приложенного к ее поясу. Она резким движением открыла его, в то время как фейри уже переместился к мужчине в черном пиджаке, который так же охотно, как и женщина с ожерельем, передал ему свои запонки. Фейри теперь стоял почти под Эммой и Кристиной.

– Вампирам плевать на золото, но Дивный Народец воздает должное их Королю и Королеве в золоте, драгоценных камнях и в других сокровищах.

– Я слышала, что Суд Неблагих платит за это кровью, - сказала Кристина мрачно.

– Не этим вечером, - сказала Эмма, вытряхивая содержимое сумки на голову фейри.

Кристина выдохнула в ужасе, когда фейри под ними издал хриплый крик, его маскировка начала спадать с него, как змеиная кожа во время линьки.

Истинный облик фейри породил хор воплей. Из его головы полезли ответвления похожие на рога, кожа приобрела цвет темно-зеленого мха или плесени, трещины покрывали все его тело, а руки напоминали лопатчатые трехпалые клешни.

– Эмма, - предостерегла ее Кристина.
– Мы должны остановиться, позвать Безмолвных Братьев.
– Но Эмма уже вскочила.

На мгновение она зависла в воздухе перед тем, как с громким ударом приземлиться на землю, точно так же, как ее учили. В голове промелькнули воспоминания о былых днях с первыми прыжками, неловкие падения, и часы, которые она должна была выждать, чтобы залечить раны и попробовать еще раз.

Никогда снова. Эмма поднялась на ноги, становясь лицом напротив фейри, в то время как люди проносились мимо них. Лицо его было сухим и блестящим, словно кора, а глаза были желтыми, как у кошки: